Солдаты СВО. На фронте и в тылу - Михаил Иванович Федоров

– А его предшественник, то есть он служит давно в бригаде, есть такой у нас в части…

– В вашей, печенгской?

– Да. Так он в одном взводе, был у нас Герой России (посмертно) Трундаев. Старший лейтенант. Он был тоже птурщик и тогда очень много птурил. Этот командир, старший лейтенант. Потом он погиб. А Юра был у него во взводе. И он ему передал опыт. И Юра теперь готовит своих. Видите, школа… Вот и получается, у Юры наставник очень хороший, Юра теперь учит…

Взвод имени Трундаева – Юры, – отозвалось во мне.

Просил комбата вывести меня на родню Трундаева, Юры, а он:

– Это другие батальоны бригады, пехотные… Вот приедет мой друг, Герой России Сергей Бойко, он тоже в академию поступил, он Юры друг. И через него. Да и он сам может вам много рассказать, он пехотный комбат. Мы на СВО с ним были. Он еще в других местах бывал…

– У каждого может быть страх. На меня танк пойдет, а я тут бегаю с птуром…

Комбат Николай:

– Тут надо закалять. Я лично как рассуждал: судьба. Я фаталист. Ну а по-другому никак. Я понимал, что и не скроешься. Понимаете, можно спрятаться в подвале, но прилетит какая-нибудь ракета, которая пробьет. А можно лазить под пулями, и тебя никак… Тут все возможно…

– Попасться на мелочи…

Николай:

– Понятно, где безопаснее, лучше всего. Солдат мобилизованных я учил: просто как будет, так будет. Во-первых, когда тебя убьют, ты ничего не поймешь. Ты узнаешь то, что не знает никто. Но ты записан будешь в историю все равно. А если тебя ранили, тебе будет больно, но, может, дальше еще и прорвешься. Главное, чтобы у тебя конечности не оторвало, что морально тяжело. Но и то сколько примеров, когда пацаны остаются без двух ног. Вот сейчас учится в академии боец. Протезы поставили, так же ездит на сноуборде, катается, ну, молодец. И таких много примеров. Конечно, морально может давить на тебя, но…

3. Современный бой. Погибшие и пропавшие без вести

Комбату то и дело звонили, и разговор ограничивался его одной фразой:

– Все по плану?

И он клал трубку.

– В хрущевское время считали: главное – ракеты, а к танкистам отношение? – спросил я.

Николай:

– Да. Но танки в этой войне как артиллерия. При этом танкист может считать, как артиллерист, стрелять не хуже артиллериста. В современной войне напрямую использовать танк тяжело. Потому что сколько угодно противотанковых снарядов, дронов. В учебниках как: подъехал… А тут пока подъехал, в тебя прилетело. Опыта много. Сейчас танк применяется бронегруппами. Когда враг прорывается, пошел, вот тогда… А так, чтобы в линию обороны, бпла просто не дают ему выполнить задачу. Там все усилия направлены на уничтожение танков, поэтому тяжело. Больше применяют в закрытых местах: где-то танк выскочил, проработал, а вот так напрямую использовать его тяжело. У противника куча средств. Вот так станем и будем в дом стрелять. Первый выстрелил, а второй – все. У него какие-то джавелины, он выстрелил, и вас нет. И что из этого получишь… То есть тут надо все грамотно, и обман, обман…

– Ввести противника в заблуждение.

Николай:

– Да. Кто хитрее, тот и выиграет. А так, чтобы поставить танк и стрелять…

– Сожгут… В начале СВО сколько колонн попало…

– Колоннами шли, а как по-другому? У всех была задача: в определенное время, как ты пойдешь? Поодиночке? Не надо было спешить, все делать планомерно, грамотно. Тогда у нас был первый прорыв. От неожиданности. Теперь много можно переоценить…

– Главный редактор издательства «Вече» Дмитриев недавно был в Дагестане и говорит, что там вдовы объединены, у них свой совет, свое помещение. Так вот, вдовы. С мужем что-то случилось, вопрос вам: «Где мой муж?»

Комбат:

– Самый тяжелый момент. У нас в батальоне несколько вдов. Они более-менее общаются. Так повелось, что я повоевал, выполнял задачу, и вся эта тяжесть на меня свалилась. Оповещать. Провожать. А человек привыкает ко всему, к тебе обращаются, а их, к сожалению, много, но всем не поможешь. А их состояние… Особенно когда есть погибшие, но есть еще и без вести пропавшие. Лунцов. Второй год – он с пехотой здесь был. Большая вероятность, что погиб, но как доказать. Под противником то место. Мать каждый день мне пишет…

– Ей же ни выплат, ничего…

– Экипаж пропал. Вроде где-то проскальзывало, какой-то свидетель был. Освободили. Но второй год. Надеемся…

– Может, жив, в плену…

Николай:

– Погибшие понятно: уже смирился, и все. А еще есть моменты, когда предать (земле) нечего. Сейчас по одному экипажу помогаем. Через суд, если признаем. Но там я был свидетелем, что экипаж действительно погиб. Танк разорвало полностью. Надо помогать родителям. Никто им не принесет пробу. От одного нашли кусочек для ДНК. А там вообще ничего нет, и никто ничего и не найдет. Но надо признавать, что погибли. А они мучаются, надеются, ждут. Но чуда не будет точно.

– Вы все видели?

– Видел все и помогаю в этом плане. Я видел попадание. А много моментов, когда поставили задачу, боец сто процентов погиб. Там детонация боекомплекта, попробуй подтвердить. Нет вообще ничего…

– А где суд, в Печенге?

– Нет, они все три разные.

– Хотите установить факт смерти…

– Нет, признать погибшими.

– В военных судах?

– Нет… С военными судами слабо у нас. Факт есть, но должна часть искать, сообщать. А части все там. Здесь по три калеки и не сильно компетентные.

– Да и состав если поменялся…

– Конечно. На моей памяти одна история: ясно, где погиб, место, но, к сожалению, ничего нет. Конечно, район освободим, туда выдвинемся, можно будет вызвать криминалистов…

– Что-то найти…

– Да, тут надо скрупулезно… Но на тот момент ни кусочка…

– И бюрократия: деньги за погибшего не выплатят без документа.

Николай:

– Да и не в деньгах дело. А еще и другое наблюдал. Дележка между родственниками…

Компенсация за погибшего делилась на равные части между родными, и тут и могли возникнуть трения: кому больше, кому меньше, а кому и ничего.

– Финансы становятся выше… – посетовал подполковник-комбат.

4. Академия. Вдовы

– То есть танки как бы королями войны стали… – пытался я определить их место.

Николай:

– Ну не короли, но они очень нужны. Их нужно применять для поддержки. Но очень грамотно…

– Смотришь, попали в танк, башня отлетела…

– Дроны много вывели танков из строя. Они нужны, но надо это все завязывать грамотно. Чтобы все в системе. Но так, чтобы танк один на один с танком, стало опасно. Вот «Алеша», противник не смог сориентироваться, вычислить. Они колонной шли и