Наследие Рима. Том 2. Kрестовые походы - Олег Николаевич Слоботчиков

этот ребенок унаследовал бы корону. «А я, в таком случае, – ответил граф, – я останусь обремененным дамой!» Ответ был не очень любезным, но, без сомнения, Генри до этого момента плохо смотрел на Изабель. Его мнение изменилось, когда его представили молодой вдове. «И на душе, – говорит, хороший поэт Амбруаз, – я бы сделал то же самое, потому что она была удивительно красивой и очаровательной. Итак, он наконец был счастлив жениться на ней. «Позже мы увидим, что, со своей стороны, она была очень привязана к Анри. Свадьба была отмечена 5 мая 1192 года в самом городе Тир в окружении ликующих людей.

Анри де Шампань, который поначалу не лучше воспринял предложение королевства, чем предложение королевы, показал себя, оказавшись у власти, как хороший глава государства, хороший муж. Этот молодой человек, вдумчивый и уверенный, после ухода Ричарда Львиное Сердце знал, что будет править королевством Акры с осторожностью и твердостью. Он восстановил монархическую власть, которой Ги де Лузиньян позволил погибнуть. Он оставался в хороших отношениях с домом Саладина. Вмешавшись, как и древние цари Иерусалима, в северную Сирию, он урегулировал серьезную ссору между князем Антиохии Боэмундом III и армянским князем Киликии Львом II.

Лeв II захватил Боэмундa, Анри де Шампань отправился в Киликию, восстановил гармонию между двумя мужчинами и добился освобождения пленника. Во время этой поездки он даже посетил Старейшину (шейхa) aссасинов в крепости Эль-Кахф: aссасины (как мы видели, увы, после смерти Конрада де Монферрата) составляли силу, которая в случае новых франко-мусульманских военных действий, лучше иметь союзника, чем врага. Шейх аль-Хашишим, не менее ценивший франкскую дружбу как гарантию против ортодоксального ислама, оказал Генриху самый теплый прием. Чтобы почтить память своего посетителя, он, естественно, предложил ему зрелище некоторых из тех серийных самоубийств, которые доказали слепое послушание, наложенное на секту. «Давайте поспорим, сир, – сказал он, словно играя с Генрихом, – что ваши рыцари не сделают для вас того, что мои верные сделают для меня?» С этими словами он машет платком, и сразу два сектанта, стоявшие на зубчатых стенах самой высокой башни, бросаются в пустоту. Не успели несчастные покончить с собой, как он предложил графу покончить жизнь самоубийством еще дюжины. Добрый Генри в ужасе умолял его ничего не делать. Прежде чем отпустить его, шейх аль-Хашишим осыпал его дарами и, наконец, храбро предложил убить таких врагов, как он пожелает.

Латинский Восток был в мире под мудрым управлением Анри де Шампани, когда германский император Генрих VI, который только что присоединился к норманнскому королевству Обеих Сицилий в Германии, объявил о намерении возобновить крестовый поход своего отца Фредерика Барбaрocса. Ожидая вторжения, он послал в Сирию авангард немецких крестоносцев, которые высадились в Сен-Жан-д’Акре в сентябре 1197 года. Но эти крестоносцы, если верить летописцам, вели себя очень плохо. Они поселились у местных жителей, выгнали хозяев, грубо вели себя с франкскими дамами, повсюду вели себя как в завоеванной стране. Буржуа Акры приехали жаловаться Анри де Шампани. Сирийский барон Гуго Тивериадский рекомендовал ему единственно эффективную позицию: «Я хорошо знаю немцев, – сообщает ему франкская хроника; с ними нужно применять силу, они это понимают». Поэтому он посоветовал укрыть женщин и детей у рыцарей госпитальеров, затем призвать мужское население к оружию и изгнать солдат. Но, как он и ожидал, до этого дойти не пришлось. Командиры германской армии, услышав об этом проекте, вывели своих людей из Сен-Жан-д’Акр и разместили их в пригороде. Высадка немецкого крестового похода имела не менее печальные результаты. Он нарушил перемирие с мусульманами, что тем более неуместно, поскольку германские крестоносцы были всего лишь авангардом, слишком малочисленным, чтобы действовать эффективно. Султан Дамаска, Мелик эль-Адиль, брат и преемник Саладина, посчитав, что ему угрожают, в ответ отправился застать врасплох и ограбить Яффу. Как раз в момент этого прискорбного события, в суматохе, вызванной как немецкой угрозой, так и возобновлением мусульманской войны, произошла новая трагедия, погрузившая франкскую Сирию в траур. 10 сентября 1197 года Анри де Шампань с балкона своего дворца в Акрa только что стал свидетелем процессии подкреплений, отправленных в Яффо, когда, машинально отступая, чтобы принять делегацию, он упал спиной из окна без решетки и сломал себе голову. Его карлик из Алого ордена, который хотел удержать его за одежду, упал и покончил с собой вместе с ним. Хроника патетически описывает боль королевы Изабеллы, предупрежденной криками слуг. «Она бежала как сумасшедшая, рвала лицо и волосы. Поднимаясь по замку, она встретила носильщиков. Она опустилась на безжизненное тело мужа, покрывая его таким количеством поцелуев и слез, что это было жалкое зрелище».

Анри де Шампань исчезает после Конрада де Монферрата… Странная гибель, казалось, обрушилась не только на несчастную королеву Изабеллу, но и на все королевство. Однако сейчас не время для скорби. Война возобновилась, разожженная неудачным немецким крестовым походом, и нужно было немедленно найти нового лидера. Взоры сирийских баронов обратились на остров Кипр, где Ги де Лузиньяна, умершего в апреле 1194 года, сменил его брат Амори. Совершенно другой человек, чем Ги, и даже составляющий с ним абсолютный контраст. Благоразумная и твердая политика, иногда довольно суровая, равнодушная к непопулярности, если того требовали интересы страны, умение заставить всех подчиняться, разрушая, при необходимости, высокомериe баронов, заносчивость простолюдинов, мы не могли найти лучшего проводника в эти неспокойные времена. Более того, он только что проявил себя на Кипре. Менее чем за три года он уже настолько прочно организовал новое островное государство, что по его просьбе император Генрих VI только что возвел этого сеньора в королевство: в том же сентябре 1197 года Амори де Лузиньян получил королевскую корону Кипра из рук императорского канцлера и папского легата в соборе Никосии, тем самым основав династию, просуществовавшую три столетия. Поэтому было очень разумно, что сирийские бароны после смерти Анри де Шампани предложили рукой его вдовы Изабель корону Иерусалима новому «королю Кипра» Амори де Лузиньяну, выбор, который, несмотря на солидные качества принца имели то преимущество, что между Сен-Жан-д’Акром и Никосией концентрировались христианские силы. Амори, который под этим обозначением стал Амори II из Иерусалима, принял предложение, высадился в Сирии и женился на Изабель. Странная судьба, давайте посмотрим правде в глаза, судьба этой хорошенькой женщины, которой едва исполнилось двадцать шесть лет, она уже была в четвертом браке. На этот раз смирившись с этой судьбой, она, похоже, не сопротивлялась, несмотря на боль своего последнего траура, поскольку, кроме того, разум государства хотел, чтобы она, единственная наследница династии Иерусалима, вышла замуж последовательно, для придания им монархической легитимности, за