Пропагандистский дискурс в условиях цифровизации - Коллектив авторов

Важным международным документом в законотворческой деятельности по противодействию экстремизму является Конвенция Шанхайской организации сотрудничества по противодействию экстремизму (далее – Конвенция ШОС), заключенная 09.06.2017 в Астане и ратифицированная в Российской Федерации 26.07.2019 Федеральным законом № 196-ФЗ «О ратификации Конвенции Шанхайской организации сотрудничества по противодействию экстремизму».

В связи с этим в последние годы проводятся теоретические исследования пропагандистского дискурса, однако медиатексты цифровой среды остаются малоизученными. По мере накопления знаний о таких текстах растут и требования, предъявляемые к объективности результатов исследований. С другой стороны, поводом для изучения становится тенденция к увеличению судебных и досудебных экспертиз, связанных с экстремизмом и терроризмом. При этом отмечается и большой процент заключений, дающих отрицательный ответ на вопросы о наличии признаков терроризма и экстремизма в текстах. Таким образом, необходимость изучения пропагандистского дискурса становится еще и важным стимулом к деятельности по профилактике экстремизма.

Согласно тексту Конвенции ШОС, экстремизм – идеология и практика, направленные на разрешение политических, социальных, расовых, национальных и религиозных конфликтов путем насильственных и иных антиконституционных действий (ст. 2, п. 1). При этом экстремистский акт – деяния, предусмотренные подп. 3 п. 1 ст. 1 Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом от 15.06.2001; организация вооруженного мятежа и участие в нем в экстремистских целях; создание, руководство и участие в экстремистской организации; разжигание политической, социальной, расовой, национальной и религиозной вражды или розни; пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его политической, социальной, расовой, национальной и религиозной принадлежности; публичные призывы к осуществлению указанных деяний; массовое изготовление, хранение и распространение экстремистских материалов в целях пропаганды экстремизма (Конвенция ШОС, ст. 2, п. 1). Исходя из важности определения экстремистских материалов, отметим, что под ними понимается предназначенная для распространения информация на любых носителях, содержащая идеологию экстремизма либо призывающая, обосновывающая или оправдывающая необходимость осуществления экстремистского акта (Конвенция ШОС, ст. 2, п. 1).

В п. 1 Федерального закона 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» (в редакции от 24.07.2007) говорится, что экстремистская деятельность (экстремизм) – это:

• насильственное изменение основ конституционного строя и (или) нарушение территориальной целостности Российской Федерации (в том числе отчуждение части территории Российской Федерации), за исключением делимитации, демаркации, редемаркации Государственной границы Российской Федерации с сопредельными государствами (в ред. Федерального закона от 31.07.2020 № 299-ФЗ);

• публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность;

• возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни;

• пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;

• нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;

• воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения;

• воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения;

• совершение преступлений по мотивам, указанным в пункте «е» части первой статьи 63 Уголовного кодекса Российской Федерации;

• использование нацистской атрибутики или символики, либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо атрибутики или символики экстремистских организаций, за исключением случаев использования нацистской атрибутики или символики, либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо атрибутики или символики экстремистских организаций, при которых формируется негативное отношение к идеологии нацизма и экстремизма и отсутствуют признаки пропаганды или оправдания нацистской и экстремистской идеологии (в ред. Федерального закона от 02.12.2019 № 421-ФЗ);

• публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо массовое распространение заведомо экстремистских материалов, а равно их изготовление или хранение в целях массового распространения;

• публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением;

• организация и подготовка указанных деяний, а также подстрекательство к их осуществлению;

• финансирование указанных деяний либо иное содействие в их организации, подготовке и осуществлении, в том числе путем предоставления учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной и иных видов связи или оказания информационных услуг.

Таким образом, пропаганда как распространение идей и взглядов при определенных условиях может стать частью экстремистской деятельности. Особенно важно понимать, что относится к словесному экстремизму.

Словесный (вербальный) экстремизм – адресный акт публичной передачи сообщений в форме устных или письменных речевых высказываний:

1) направленных на возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды либо ненависти, включая передачу информации языковыми средствами в публичных выступлениях, печатных изданиях, СМИ (радио, телевидение);

2) оправдывающих или обосновывающих ненависть и вражду, а также рознь;

3) призывающих или подстрекающих к осуществлению враждебных действий, инициирующих, провоцирующих или руководящих противоправными действиями экстремистского толка;

4) пропагандирующих нацистскую или сходную с ней до степени смешения символику и атрибутику[289].

Для изучения психологических особенностей восприятия пропагандистских текстов важно понимание закономерностей взаимодействия людей в системах, образуемых источником пропаганды и аудиторией, а также влияния объективных и субъективных факторов на течение и результаты данного процесса. На это указывают исследователи феномена пропаганды: «Под пропагандой в широком смысле понимается деятельность по распространению каких-либо знаний, оценочных суждений, убеждений с целью их внедрения в сознание людей. В этом плане можно говорить о пропаганде правовых, экологических, культурных знаний. Однако пропаганда в узком и наиболее часто употребляемом смысле – это распространение и внедрение в сознание различных слоев населения прежде всего идеологических, политических знаний и убеждений для формирования определенной идеологии»[290].

Психология пропаганды, с одной стороны, выявляет определенные психологические и социально-психологические закономерности информационно-пропагандистской деятельности и тем самым обогащает теорию социальной психологии, с другой – на основе выявляемых закономерностей разрабатывает практические рекомендации, направленные на повышение эффективности пропаганды. Последнее важно при изучении текстов в новой технологической среде.

Если в американской психологии пропаганды с начала ее разработки доминировали проблемы инструментального характера (измерение социальных установок, анализ систем аргументации пропагандистских сообщений, условия и способы формулирования выводов, влияние эмоциональных состояний на восприятие пропагандистских сообщений и т. д.), то в советской психологии пропаганды публикации на эту тему можно подразделить на преимущественно идеологизированные и эмпирические с идеологической «оболочкой». Работы, написанные в идеологическом духе, тысячекратно превосходили по количеству опубликованные результаты эмпирики: это объясняется тем, что политическое руководство СССР подозрительно относилось к психологическим и социологическим эмпирическим исследованиям. В условиях монополизма в духовной сфере коммунистической идеологии практически все публикации по психологии пропаганды носили ярко идеологизированный характер[291]. В качестве примера приводим известные работы Л. Войтасика, П. Гуревича. Такого