Государство и право. Как развивалась наша страна с IX до XX века - Павел Владимирович Крашенинников

можно вводить в страну, только если бунт угрожает власти законного государя, и уж ни в коем случае нельзя делать иностранца наследником русского престола. Въезжать в страну надо позволять лишь тем, без кого невозможно обойтись: лекарей, толмачей, ликописцев, музыкантов и всяких ремесленников. Но как только „нашинцы“ овладеют этим ремеслом, нужно немедленно избавляться от учителей, высылая их обратно»[227].

Анна передала рычаги управления страной иностранцам. Недовольные жестоко преследовались. Время правления Анны получило название бироновщины по имени ее фаворита Э. И. Бирона.

Бирон был убежден в том, что Россией следует управлять при помощи топора и веревки. Наступило десятилетнее господство неметчины и унижения всего русского.

Иноземная вакханалия закончилась осенью 1740 года, после смерти Анны. Императрица была похоронена в Петропавловской крепости Петропавловского собора в Санкт-Петербурге.

За месяц до кончины императрицы у ее племянницы Анны Леопольдовны и принца Антона Ульриха Брауншвейгского родился сын Иван (1740–1764). На основании завещания Анны Ивана провозгласили российским императором – Иваном VI, когда ему было всего два месяца. Регентство Бирона при малолетнем принце Иване Антоновиче не продлилось и месяца, а правление его матери Анны Леопольдовны – чуть более года[228].

Елизавета Петровна, пришедшая к власти в результате переворота, приказала арестовать годовалого ребенка – Ивана VI. Впоследствии специально назначенному капитану Миллеру было велено четырехлетнего бывшего императора Ивана отправить на Соловки и именовать впредь Григорием: «…Посадить младенца ночью, чтобы никто не видал, и отправиться в Соловецкий монастырь, где его ночью же, закрыв, пронести в четыре покоя и тут с ним жить так, чтобы кроме его, Миллера, солдата его и служителя, никто оного Григория не видел… а младенца из камеры, где он посажен будет, отнюдь не выпускать и быть при нем днем и ночью слуге и солдату, чтоб в двери не ушел или от резвости в окошко не выскочил»[229]. Но довести семью до Соловков не удалось из-за распутицы, и они застряли на долгие 34 года в Холмогорах Архангельской губернии.

В январе 1756 года 15-летнего юношу тайно вывезли из Холмогор и доставили в крепость Шлиссельбург, где он прожил еще восемь лет. Странно, что на него не надели железную маску. На него, больного и неразвитого молодого человека, но опасного соперника в споре за российский трон, приходили посмотреть Елизавета, Петр III и Екатерина II.

В. О. Ключевский писал о том, что «Екатерина виделась с ним вскоре по воцарению и приказала уговаривать его к пострижению в монашество»[230].

Однако Иван был убит при попытке освобождения, предпринятой подпоручиком В. Я. Мировичем. Считается, что Иван похоронен в Шлиссельбурге, но где его могила, точно не известно. Жизнь и смерть Ивана Антоновича Романова окутана многочисленными тайнами и легендами, имя несостоявшегося императора было долгое время под запретом. Русский ремейк «Железной маски»[231] закончился летом 1764 года.

2

Елизавета Петровна

Захватившая трон в результате дворцового переворота 25 ноября 1741 года дочь Петра I Елизавета Петровна (1709–1761) лишила престола Ивана VI Антоновича, арестовала правительницу Анну Леопольдовну и объявила себя продолжательницей дела своего отца. В ее правление перестала свирепствовать Тайная канцелярия, отошло в прошлое «слово и дело государево»[232].

Важно отметить, что, несмотря на увещевания императрицы ее окружением и ожидания подданных, Елизавета не стала проводить репрессии против «Брауншвейгских людей»; значительную часть этого некогда управляющего Россией круга лиц она просто выпроводила из страны, других предала суду, а саму семью Брауншвейгов, как упоминалось выше, отправила в пожизненную ссылку.

С. М. Соловьев достаточно подробно описывает выдвинутые обвинения Остерману, оракулу трех царствований: «По окончании следствия, 13 января, Сенат получил указ „судить их по государственным правам и указам“. После заслушивания выдержек из дела долго рассуждали, потом начали собирать голоса с младших: Остермана приговорили к смертной казни просто; Миних приговорен был к четвертованию, Головкин, Менгден, Левенвольд и Темирязев – к отсечению головы»[233]. 18 января 1742 года казнь назначили на площади перед зданием Коллегий на Васильевском острове. Елизавета их простила.

Милость императрицы оказалась выше злобы, чего не скажешь о подданных. «Когда народ увидел, что во вчерашнем объявлении его обманули, никому не отрубили головы, то началось волнение, которое пришлось усмирять солдатам. Некоторые могли быть недовольны тем, что не видели, как рубят головы людям; другие могли быть недовольны тем, что недавно рубили же головы Долгоруким, Волынскому, за что же помилованы Остерман, Миних и Левенвольд?»[234].

За время своего правления Елизавета Петровна не только не подписала ни одного смертного приговора, но и фактически отменила в России смертную казнь. Мораторий на казнь был введен указами Сената от 30 сентября 1754 года и 14 октября 1760 года.

В моратории на смертную казнь в Российской империи воплотились отнюдь не просветительские идеалы, а глубокая религиозность Елизаветы. Приостановка экзекуций за тяжкие преступления не имела теоретических обоснований и вообще никак не была связана с развитием правовых знаний того времени. Логика христианских заповедей напрямую привела императрицу к хорошо известному вопросу: «И кто меня тут судьей поставил, кому жить, кому не жить?» За несколько месяцев до собственной кончины императрица вообще поставила вопрос о принципиальном изменении уголовного законодательства и, видимо, приведении его в соответствие с ее верой[235].

Елизавета упразднила Кабинет министров и восстановила Сенат в том значении, какое он имел при Петре I. В апреле 1742 года были также восстановлены Главный магистрат, Мануфактур – и Берг-коллегии. В 1756 году была учреждена Конференция при Высочайшем дворе – постоянное собрание из десяти высших сановников и генералов, обсуждавших важнейшие иностранные дела.

Для ликвидации почвы для смут и беспорядков после смерти императрицы, в ноябре 1742 года Елизаветой был издан манифест о назначении наследником Петра Федоровича, внука Петра I. Однако, как мы увидим дальше, манифест не достиг своей цели: Екатерина свергла с трона Петра Федоровича, а затем его убили, но это было позже. Императрица сделала то, что должна была сделать.

Елизавета продолжила политику по дальнейшему развитию могущества дворянства. Прежде всего укрепилась монополия дворянства на владение землей.

16 декабря 1743 года была начата ревизия, в инструкции проведения которой устанавливалось правило, что, за некоторыми исключениями, «владение землей тесно связано с владением людьми». В ходе ревизии обнаружилось, что, несмотря на многократные запретительные указы, в империи оказалось довольно много людей тяглового происхождения, которые беспрепятственно владели людьми и землями. Это привело к изданию нового указа – от 19 марта 1746 года, гласившего, что «впредь купечеству (кроме тех, которым к заводам и фабрикам по силе указов к покупке дозволение дается), архиерейским и монастырским слугам и боярским людям и крестьянам и написанным в цех, також казакам и ямщикам