Государство и право. Как развивалась наша страна с IX до XX века - Павел Владимирович Крашенинников

Это сулило дворянам немалые экономические выгоды – восстанавливалась их монополия на владение крепостными крестьянами. Еще большую выгоду должны были извлечь дворяне-промышленники, так как предприниматели из купцов отныне принуждены были использовать исключительно труд наемных работников. Но в массе своей и столичные, и провинциальные дворяне проявили по отношению к императору равнодушие. Главная причина этого коренилась в отсутствии политических институтов дворянства, способных выступить выразителем интересов этого сословия. Предпочтение отдавалось лоббированию личных интересов при дворе. В итоге Петру III опереться было вообще не на кого, а для успешного совершения переворота оказалось достаточно лишь твердой поддержки Екатерины гвардией.

Жизнь после смерти Петра III и его сына Павла I – в биографиях, исторических очерках, романах и впоследствии в театральных и кинопостановках – очень похожа. Судьбы Петра и Павла дают много оснований для творческого анализа, и, за редким исключением, уже, видимо, не важно, что там было на самом деле.

Сын Петра III Павел Петрович, по словам биографа Павла I Е. С. Шумигорского, «перевезен был Паниным из Летнего в Зимний дворец и вскоре затем, через несколько дней, услышал о кончине отца: лишь долго спустя мог он узнать, что до самого дня восшествия своего на престол Екатерина не была вполне уверена в том, что она будет провозглашена самодержицей, а не регентшей только на время несовершеннолетия своего сына, на чем особенно настаивал воспитатель Павла, Никита Иванович Панин, надеявшийся играть в этом случае первенствующую роль в управлении государством. Манифестом Екатерины Павел был объявлен лишь ее наследником»[243].

Так началась эпоха Екатерины Великой.

Свое имя Екатерина Алексеевна получила после обращения в православие и свадьбы с Петром Федоровичем. Если смотреть с формальной точки зрения, никаких прав на российский престол она не имела и в определенном смысле была самозванкой.

Опираясь на Измайловский и Семеновский гвардейские полки, Екатерина отстранила от власти своего супруга с формулировкой «по воле всех сословий, а особливо гвардейских», а себя провозгласила императрицей.

Восшествие на престол Екатерины II обошлось государству в 18 тысяч крестьянских душ[244], пожалованных непосредственным участникам переворота. В условиях молчаливого попустительства дворянским сословием явно незаконного переворота Екатерина не могла не способствовать дальнейшему укреплению его могущества. Путем осуществления Генерального межевания она окончательно утвердила исключительное право дворянства владеть землею. Еще это право было у государства и духовных учреждений.

Исключения составляли: 1) прежних служб служилые люди, т. е. однодворцы[245], ландмилицкие[246] полки, отставные солдаты и т. п. потомки низших слоев допетровского служилого сословия; 2) черносошные крестьяне Русского Севера (правительство даже оберегало этот вид землевладения: так, в 1761 году было запрещено совершать купчие на продажу земель черносошных крестьян) – эти две категории считались только постоянными владельцами государственных земель; 3) прежние патриаршие и архиерейские дети боярские; 4) жители некоторых посадов, например Смоленска (право, данное Сигизмундом III и подтвержденное Алексеем Михайловичем) и северно-русских посадов (Великий Устюг, города Вятского края)[247].

Апофеозом стала Жалованная грамота дворянству от 21 апреля 1785 года[248], которая подтверждала положения Манифеста о вольности дворянства Петра III, снявшего с дворян их вековую обязанность служить государству, и определяла, что земля на веки вечные принадлежит дворянству. Кроме того, грамотой регулировалась система сословного самоуправления: вводились дворянские собрания – 251 представительства на местном уровне, определялись полномочия дворянских судов и так далее. Дворяне были избавлены от телесных наказаний, что сыграло важную роль в становлении самосознания русского правящего класса и русской истории в целом.

Жалованная грамота городам от 21 апреля 1785 года[249] вводила организацию городского самоуправления, фиксировала права горожан. Началось формирование социальной группы горожан, или мещанства.

А вот крестьянам никаких жалованных грамот не полагалось. Екатерина понятия не имела, как взаимодействовать с крестьянским населением, но прекрасно осознавала мощь крестьянской темной энергии. Поэтому она стремилась удерживать эту неведомую для нее сущность в силовом поле с помощью помещиков, полиции и армии.

17 января 1765 года сенатским указом[250] помещикам было предоставлено право ссылать крестьян на каторгу на любой срок – правда, с возможностью возврата. Указом от 22 августа 1767 года[251] было запрещено крестьянам подавать челобитные с жалобами на помещика, а помещикам разрешено торговать крестьянами без земли оптом и в розницу[252]. Было ликвидировано самоуправление и осуществлена перестройка казацких округов. На них распространилось крепостное право, что в немалой степени послужило толчком к Пугачевскому восстанию.

При этом императрица считала, что «неоспоримо, что лутчее судьбы наших крестьян у хорошова помещика нет во всей вселенной»[253]. И потому старалась передать как можно больше государственных крестьян в руки «хороших» помещиков, а точнее сказать, своих фаворитов. Например, князь Г. А. Потемкин, смолоду бедный смоленский дворянин, владел в конце жизни 200 тысячами душ. Всего Екатерина передала около 400 тысяч государственных крестьян крепостникам[254] – больше любого другого самодержца.

Екатерина считала себя наследницей Петра I, а к остальным своим предшественникам относилась снисходительно. У нее были планы переустройства страны в духе эпохи Просвещения, дабы сделать русское общество более образованным, близким к западноевропейскому.

Провозглашалось, что задача этой политики заключалась в образовании подданных, наделении крестьян минимальными правами, способствовании открытию новых предприятий, присоединении церковных земель к государственным. По сути, она хотела учредить в России абсолютистскую монархию с опорой на дворянство. Не зря многие считают ее видным деятелем эпохи Просвещения – Екатерина переписывалась с известными в Европе философами и публицистами – Вольтером, Гриммом и Циммерманом.

Центром реформ должен был стать созыв Уложенной комиссии – огромного по составу и масштабу поставленных задач, но не структурированного, можно сказать, бесформенного органа.

14 декабря 1766 года Екатерина II создала Комиссию о сочинении проекта нового Уложения. Используя сочинения властителей дум, в частности произведения «О духе законов» Ш. Монтескье и «О преступлениях и наказаниях» Ч. Беккариа, Екатерина издала «Наказ» для подготовки Уложения. «Наказ», или «Большой наказ» (поскольку были и другие), касался практически всех отраслей законодательства – от государственного управления до наследования – и содержал 22 главы и 655 статей.

В Уложенной комиссии заседали депутаты от административных органов, от территорий и представители разных сословий[255], кроме крепостных крестьян.

Многочисленные заседания проводились в Москве и Санкт-Петербурге, однако частота собраний со временем сокращалась, а впоследствии и вовсе сошла на нет. Как отмечал С. В. Пахман, «в течение пяти лет частные комиссии составили: 1) так наз. Планы, т. е. заглавия проектов, и 2) небольшие части проектов в виде опыта, именно по гражданскому праву, лишь несколько глав о делах семейственных; они остались, однако ж, без дальнейшего рассмотрения. Наконец, указом 4 декабря 1774 года закрыты были и частные комиссии; осталась одна канцелярия для справок»[256].