Национальная идея России - Валерий Александрович Тишков

Ниже уровень владения этническим языком среди народов Поволжья и Сибири (кроме тувинцев, татар и якутов: 96,7 %, 92,4 % и 86 % соответственно). Самые обрусевшие в языковом отношении после карел – калмыки, удмурты, мордва, марийцы. Но и среди этой части россиян носителей этнического языка десятки тысяч, и об угрозе исчезновения языков речи быть не может. Это не случится в среднесрочной исторической перспективе.

Миноритарные языки

В таблице 2 представлены 60 миноритарных групп (менее 50 тыс. человек) и зафиксированное переписью 2010 г. число носителей этнического языка. Эти данные требуют коррективов относительно некоторых малочисленных народов Дагестана. Аварское и даргинское доминирование в Дагестане проявляется и в том, что группы аваро-андо-цезских и лезгиноязычных народов включаются в качестве этнографических групп в состав аварцев или даргинцев. На протяжении нескольких советских переписей представители этих малых народов перезаписывались местными организаторами переписей или же люди сами называли себя аварцами или даргинцами, как бы отказываясь от своей малой группы.

Судя по последним переписям, такая практика сохраняется в арсенале местной политики. Возьмем, к примеру, арчинцев, язык которых принадлежит к лезгинской языковой группе. В первой советской переписи 1926 г. было зафиксировано 863 представителя этой национальности, затем арчинцы исчезли. В 2002 г. арчинцами назвали себя 89 человек, в 2010 г. – 12 человек (причем проживающих за пределами Дагестана). Между тем, по данным дагестанских этнографов, численность арчинцев составляет около 5 тыс. человек. Становится понятным, почему почти 1 тыс. дагестанцев в 2010 г. показала знание арчинского языка. Конечно, необходимы меры по сохранению этого языка, в частности преподавание его в начальных классах школ в селах проживания арчинцев. Но следует также учитывать, что в условиях длительного совместного проживания и доминирующего в республике аварского языка арчинцы подверглись языковой аваризации. Многие из них владеют аварским или даже перешли на аварский либо на русский язык. Иными словами, знающие этнический язык арчинцы являются трехъязычными, а утратившие его – двуязычными. Сложным является и их самосознание: в этническом плане арчинское и аварское, в региональном – они считают себя дагестанцами, в общегражданском – россиянами.

Еще один малый дагестанский народ андийской группы – багвалинцы (или багулалы). По переписи 1926 г. их было 3054 человека, переписи 2002 г. – 40 и переписи 2010 г. – 5 человек (и опять за пределами Дагестана). Но последняя перепись показала, что знают этот этнический язык почти 1.5 тыс. дагестанцев. Ясно, что это автохтонные носители, а не выучившие язык ради любопытства некие чужаки. Следовательно, жив и язык, и соответствующая этническая общность. Багулалы сильно аваризированы в языковом отношении и, возможно, почти все предпочли назваться в переписи аварцами, если только над ними не было совершено некое административное насилие или идеологическое воздействие. Багулалы не являются «статусным» народом в республике, и в местных условиях всякое продвижение по жизни по этой причине может столкнуться с трудностями. В статистике нет данных о носителях кайтагского языка, а относительно числа самих кайтагцев приводится цифра 7 человек, хотя, по этнографическим и лингвистическим источникам, их число достигает 25 тысяч[252]. Кайтагцы и их язык не могли просто так исчезнуть с мировой карты. Совершенно необъяснимы данные, касающиеся чамалалов, компактно проживающих в Цумадинском районе Дагестана и в других районах республики, а также в Чечне. Специалисты считают, что численность этого народа составляет около 10 тыс., в том числе 7 тыс. проживают в Дагестане и 2 тыс. в Чечне. В переписи 2010 г. 19,5 тыс. человек указали, что владеют чамалинским языком. Почему же только 24 человека назвали себя чамалинцами? Это вопрос явно не для научного анализа, а для анализа процедуры переписи. Аналогичная картина с хваршинами, народом цезской группы, численность которого, по оценкам этнографов, около 2,5 тыс. человек, а в переписи указаны 527 человек и 1737 человек, владеющих хваршинским языком. Если представителей этой группы в реальности насчитывается хотя бы 2–3 тыс. и половина их знает свой этнический язык, то считать этот народ и его язык вымирающими опрометчиво. В переписи не указано число знающих тиндинский язык, хотя, по оценкам специалистов, число тиндалов (тиндинцев) – 8,5–10 тысяч[253]. Налицо явное занижение численности тиндалов (635 человек), проживающих в основном в Цумадинском районе Дагестана.

Таким образом, уникальная этническая и языковая мозаика Дагестана отягощена политическими установками и стремлением свести население к официально установленным 14 местным нациям, между которыми делятся властные позиции, престижные места и некоторые другие ресурсы. Происходит аваризация и даргинизация почти 20 народов, которым фактически отказано в признании в качестве самостоятельных общностей. Этот процесс зашел далеко, но в языковой сфере предпочтительней остается трехъязычие: местный этнический язык (его еще называют «сельским»), аварский или даргинский (последний для кайтагцев и кубачинцев) и русский язык. Если вести речь о языках Дагестана, действительно находящихся под угрозой исчезновения, то это ахвахский, ботлихский, годоберинский, гинухский, кайтагский, каратинский, кубачинский, тиндальский. Носители остальных малых языков исчисляются сотнями и даже тысячами и к категории исчезающих их языки отнесены быть не могут. Что касается 14 крупных народов Дагестана, которые пребывают вместе со своими языками в официальном статусе, можно говорить о поддержке и развитии их языков, об обучении и пользования ими наряду с русским языком.

Особая история с малочисленными народами Севера и Сибири, которые в отличие от малых народов Дагестана имеют особый правовой статус, закрепленный Федеральным законом «О государственной поддержке коренных малочисленных народов Российской Федерации». Следует признать, что около 20 языков этой группы находятся в критической ситуации из-за крайней малочисленности носителей языка и их преклонного возраста. К таким языкам только условно можно отнести алеутский (45 носителей), ибо этот язык знают еще около 450 алеутов США, где после принятия в начале 1970-х годов законов о правах аляскинских аборигенов введено двуязычное школьное обучение[254], водский (68 человек, знающих язык), ижорский (123), камчадальский/ительменский (82), керекский (10 знающих при наличии 4 кереков), кетский (213), нганасанский (125), орокский (47), орочский (8), тофаларский (93), тубаларский (229), удэгейский (103), ульчский (154), чулымский (44), энский (43), юкагирский (370). Таким образом, 15 языков малочисленных народов Севера и Сибири пребывают в опасном состоянии возможного исчезновения, но зачислять языки этой группы народов в категорию исчезающих было бы ошибкой.

Язык гражданской нации

Каждая национальная (страновая) ситуация различается степенью распространения и использования языков, а также государственной политикой, которая проводится по отношению к языкам. В Российской Федерации с ее многообразием языков накоплен уникальный опыт «языкового строительства» в советский период и налицо постсоветские правовые и другие инициативы по признанию и поддержке больших и малых языков. И все-таки – когда можно говорить о языке нации не