Пропагандистский дискурс в условиях цифровизации - Коллектив авторов

При усилении абвера в условиях войны особо востребованными стали «эксперты по восточному направлению»[772], такие как Кох. Практически всю войну он занимался специальной пропагандой, идеологической диверсионной деятельностью, направленной против Советского Союза, и политической разведкой. Многие организованные им операции проводились за линией фронта[773]. Именно он, будучи уполномоченным А. Розенберга, участвовал в формировании батальона «Нахтигаль» и не он ли, ценитель «духа украинской поэзии», придумал для подразделения головорезов, напрямую подчиненных абверу, столь лирическое и циничное название – «Соловей». Когда батальон «Нахтигаль» вошел во Львов (немецкое название – Лемберг), Кох выступил с приветственной речью, чем вызвал упрек Розенберга в связи с «превышением полномочий», однако рейхсляйтеру и обергруппенфюреру СА (военизированных формирований национал-социалистической немецкой рабочей партии) Розенбергу понравилась идея Коха создать «украинское государство от Лемберга до Сталинграда». Но эта идея не была поддержана Гитлером.

После войны Кох вернулся в Вену, сумел избежать наказания, отлеживаясь в лазарете, и вновь занялся научной работой. Позже он перебрался в Мюнхен, воссоздал Восточноевропейский институт, работал проректором Высшей школы политических наук. В этот период он опубликовал свыше сотни монографий и статей, редактировал научные сборники, переводил украинскую поэзию. Кох поддерживал тесные отношения с профессором Т. Оберлендером, бывшим политическим руководителем батальона «Нахтигаль» и офицером абвера, членом правительства К. Аденауэра. По рекомендации Оберлендера Кох в 1955 г. был включен в делегацию канцлера и посетил Москву с официальным визитом. Имя нациста Ганса Коха увековечено в названии одной из улиц современного Мюнхена – Hans-Koch-Weg. Он представлен как «евангелический теолог, историк Восточной Европы, офицер по вопросам информации высшего командования вермахта, директор Мюнхенского восточноевропейского института»[774].

9.2. Формирование структур специальной пропаганды Красной армии

Столь подробная информация о руководителе одного из главных рефератов абвера, целью которого была подрывная пропагандистская борьба против войск и населения Советской страны, дает представление о том, насколько сильный, расчетливый и опасный противник противостоял советским офицерам-спецпропагандистам. Предстояло так организовать работу советского бюро военно-политической пропаганды, чтобы оно смогло не только выдержать атаки фашистской пропаганды и нейтрализовать ее усилия, но и добиться превосходства в этой своеобразной идеологической дуэли. Между тем натиск противника был беспрецедентен. Абвер засылал в тыл Красной армии специально подготовленные группы перебежчиков, которые должны были сеять панику среди красноармейцев и населения, постоянно осуществлялось деморализующее воздействие аудио- и печатных средств, в начале войны свыше 50 миллионов листовок с обращением к красноармейцам, командирам Красной армии было распространено при помощи агитационных снарядов.

Вина за развязывание войны возлагалась в обращении на правительство, возглавляемое Сталиным. Оно якобы нарушило договоры, заключенные с Германией, содержался призыв к его свержению и «освобождению страны от евреев и коммунистов»[775]. Важная особенность нацистской пропаганды – это ее рациональность, упорядоченность и всеохватность: «в зарубежной англоязычной историографии нацистская пропаганда рассмотрена как феномен тоталитарного государства со своим аппаратом и формами функционирования»[776].

Недооценка важности органов специальной пропаганды, опоздание в создании советского бюро военно-политической пропаганды стало причиной тех недостатков, которые возникли в этой сфере и которые предстояло устранить максимально быстро. В течение всей войны специальной пропагандой среди войск и населения противника руководил М. И. Бурцев. Именно ему предстояло организовать эффективную работу уже в условиях боевых действий. Это оказалось делом очень сложным. Инструкторов по работе среди войск и населения противника не хватало, так как их должности предусматривались только в политотделах стрелковых дивизий. Кроме того, не было учтено, что требуются специалисты по многим европейским странам. Главной трудностью была нехватка специалистов со знанием немецкого языка. Ощущался дефицит необходимой материальной базы (звуковещательной техники, передвижных типографий)[777].

Советские спецпропагандисты быстро обретали опыт. Важнейшим направлением работы стало создание в 1943 г. по инициативе Коммунистической партии Германии Национального комитета «Свободная Германия». Вскоре после этого был учрежден и Союз германских офицеров. Военнопленные, которые входили в эти организации, стали источником уникального военного-политического материала, который эффективно использовался и в специальной пропаганде. Среди военнопленных активно велась политическая работа, и многие из них начинали выступать на стороне Красной армии. Особенно большое количество обращений к войскам противника было осуществлено при помощи звуковещательных станций, которые использовались еще в Советско-финляндской войне и позже были модернизированы. Когда началось стремительное наступление Красной армии, для оперативного и масштабного агитационно-пропагандистского воздействия на войска противника особенно широко стали применяться листовки и другие печатные материалы.

Особенно эффективной среди войск вермахта была деятельность членов Национального комитета «Свободная Германия», которых группами под видом гитлеровских военнослужащих засылали за линию фронта. На территории противника они вели разъяснительную работу в подразделениях и склоняли гитлеровцев к сдаче в плен. Поначалу в эти группы включали советских офицеров, владевших немецким языком, а потом члены комитета стали выполнять задания самостоятельно, и «первые же внедрения таких групп показали, насколько успешно могли действовать антифашистски настроенные военнопленные, потому что их не могли разоблачить в отношении языка, кроме того, они хорошо знали порядки, которые установились в вермахте, в частности досконально разбирались в том, как общаются офицеры и солдаты»[778]. Советские органы специальной пропаганды среди войск и населения противника за годы войны обрели уникальный опыт, который был проанализирован и обобщен и который в последующие годы использовали в разработке концепций спецпропаганды. В нем можно выделить общетеоретическую и практическую составляющие.

Что касается общетеоретической методологии, то стоит отметить значение психологического фактора, главное в котором – трансформация идейно-политических максим в поведенческие паттерны на уровне обыденного сознания, рефлексивного и практического. Часто более приемлемой оказывается апелляция не к рациональным и дискурсивным сторонам мышления субъектов, а к интуитивным и даже иррациональным с учетом эмоционального состояния людей. Необходимо обращать внимание на имперские амбиции части индивидов, повышенный уровень их национальной гордости, расовые предрассудки, корыстную заинтересованность и даже проявление мифологического сознания.

Практическая составляющая предполагает разработку и совершенствование конкретных приемов сбора, анализа и систематизации политической информации, которая потом может быть применена в случае воздействия на сознание индивидов. Имеется в виду работа с письменными и устными источниками информации, проведение политических допросов военнопленных и опрос местного населения, составление военно-политических и морально-психологических характеристик на подразделения противника, составление обобщающих информационных сводок и обзоров о настроениях в его рядах, политических взглядах и предпочтениях.

9.3. Специальная пропаганда в условиях ментальной войны

После войны акценты в спецпропаганде резко изменились: главным объектом работы стало население освобожденных от нацистов территорий. В советской оккупационной зоне управление пропаганды возглавил полковник С. И. Тюльпанов, выдающийся специалист и ученый. В 1949 г. ему присвоили звание генерал-майора. После демобилизации Тюльпанов преподавал в Ленинградском государственном университете, стал доктором