Экипаж «Кузнечика» - Лада Валентиновна Кутузова

– Слушай, а как девочка в тебя помещается? – высказал он опасения маме.

– Так она же еще небольшая, с ладошку всего, – рассмеялась мама.

– Все равно, – нахмурил брови Шуршик, – ты теперь много не бегай и не прыгай. А то вдруг лопнешь!

– Хорошо, – заверила мама.

Всю дорогу он сидел около нее и гладил живот. Казалось, что Шуршик повзрослел на глазах – все же звание старшего брата обязывает.

Ночью он ждал Тукса, ему очень хотелось поделиться новостью и восторгом от поездки. Но тот должного интереса не выказал.

– Слушай, – обиделся Шуршик, – у меня сестра родится. Ты, что, не понимаешь?

Тукс выдавил улыбку:

– Извини, что-то я сегодня невнимательный. И когда это случится?

Шуршик повторил:

– В конце зимы. Прямо как подарок к весне. Так здорово! Не хуже котенка.

– Какого котенка? – не понял Тукс.

Шуршик закатил глаза: вот как с ним разговаривать, ничего не помнит!

– Я же котенка просил, а мне кактус купили, чтобы я ответственности учился.

– А точно, я забыл, – Туксу стало неловко. – Котенок тоже неплохо, наверное.

Шуршик подскочил:

– Конечно, неплохо. Но я рад, что у меня есть такой друг, как ты. Здорово получилось. Правда?

– Правда, – совсем невесело ответил Тукс.

Шуршик насторожился:

– Что-то случилось?

Но Тукс лишь мотнул головой и промолчал.

– Может, к Маше слетаем? – попросил Шуршик. – Я бы с ней поболтал.

Тукс прошелся по подоконнику, точно в нерешительности. Затем надумал:

– Лети один.

– Нет, – отказался Шуршик, – только с тобой.

– Ладно, – неохотно согласился тот, – заводи мотор.

Шуршик прихватил с собой «сокровища» из пиратского клада, и Кузнечик вылетел в окно. Передние фары освещали путь, выхватывая силуэты деревьев из темноты. Самолет лавировал между домами, огибая препятствия, вырастающие на пути. Вскоре Шуршик и Тукс были на цветочной клумбе. Шуршик постучал в дверь. Та распахнулась, и на пороге показалась Роза. Она обрадовалась:

– Это ты?! Как я…

И осеклась, увидев Тукса и Шуршика. Словно ждала совсем не их.

Следом появилась Маша, она пригласила друзей войти в дом. Поставила самовар и заварила чай. Шуршик высыпал конфеты на стол. Маша разлила чай, а Роза уселась около окна и стала кого-то высматривать. На каждый шорох вскакивала и неслась к двери. Тукс мрачнел. Наконец, дверь отворилась, и вошел молодой парень. Роза сразу поднялась и подбежала к нему.

– Проходи, пожалуйста, – предложила она незнакомцу.

Шуршик не верил собственным ушам: Роза может быть вежливой! Он покосился на Тукса: тот потемнел, словно грозовая туча.

– Это Георг, – представила Роза парня, – георгин.

Шуршик тоже назвался. Георг снисходительно кивнул.

«Еще одна выскочка, – кипятился Шуршик, – они с Розой – два сапога пара».

Роза хлопотала вокруг Георга, не обращая внимания на других гостей. А Шуршик недоумевал, что она в нем нашла? Лохматый, с длинными волосами, некоторые пряди окрашены в яркие цвета: малиновый и фиолетовый. Вид заносчивый, будто аристократ какой. Тукс намного симпатичнее этого воображалы. Но Роза так не считала и всем видом показывала, кто здесь незваный гость.

Георг пил чай, манерно отставив мизинец. Он вытирал платком уголки рта и презрительно косился в сторону Тукса и Шуршика.

«Жаль, что здесь такое неподходящее общество», – пробормотал он вполголоса.

Наконец, Тукс не выдержал.

– Эй, ты, пижон. Выйдем и поговорим!

Роза испуганно ахнула:

– Что ты себе позволяешь! Всегда подозревала кактусов в неотесанности, но закрывала глаза ради некоторых.

Она гневно посмотрела на Машу, точно обвиняя ее в невоспитанности Тукса. Георг встал из-за стола.

– Я бы поговорил с вами, но неожиданно вспомнил, что у меня важные дела! Мне некогда.

И торопливо покинул комнату. Тукс подошел вплотную к Розе:

– Разве ты не видишь, что он напыщенный дурак? Трусливый и ничтожный. Эх, Роза…

Он развернулся и вышел, Шуршик тоже потянулся к выходу. Но его опередила Маша. Она выбежала на крыльцо.

– Тукс, пожалуйста, прилетай хотя бы иногда. Я буду ждать.

Тот ничего не сказал. Они с Шуршиком залезли в кабину и покинули цветочный дом.

Дома Шуршик выговаривал:

– Мог бы и ответить Маше. Она же не виновата, что Роза такая.

Тукс сидел на письменном столе, обхватив ноги руками. Он долго молчал, перед тем как произнести:

– А я не виноват, что люблю Розу. И обещать что-то Маше – было бы нечестно по отношению к ней.

Шуршик осекся: Тукс был прав. Он пристроился рядом. Все ж таки как сложно у взрослых. Хотя ему с Виолеттой тоже было трудно. Хорошо, что мама помогла.

– Знаешь, ты лучше этого Георга, – уверил Шуршик, – это сразу видно. Он вообще, как девчонка: волосы красит.

Ему померещилось, что Тукс приободрился.

– И еще он слабак, – продолжил Шуршик, – побоялся с тобой драться. Как он станет Розу защищать, если кто нападет? Сбежит сразу.

Тукс рассмеялся:

– Спасибо, рассмешил! Но ты прав, нам всем грозит опасность. Но сегодня я об этом не хочу говорить. Оставим до завтра.

И Шуршик не стал продолжать разговор, хотя очень хотел узнать, что за беда всем угрожает.

Глава двенадцатая. Опасность сгущается

Шуршик проснулся в десять утра. Зевнул от души, потянулся и сел в кровати. Вставать не хотелось. Он взял книгу сказок и начал рассматривать иллюстрации. Минут через пять его позвала бабушка:

– Шурик, завтракать!

Он заправил постель и выглянул в окно: на яблони около дома сидело с десяток ворон. Все они смотрели на него. Шуршик быстро захлопнул окошко и отскочил вглубь комнаты. В ушах от страха громко застучало, будто там поселились невидимые барабанщики.

«Наверное, про это вчера говорил Тукс, – сообразил он. – Новые шпиона Суховея».

Шуршик спустился вниз, умылся и вошел в кухню. Когда бабушка отвлеклась, закрыл форточку. Но та заметила:

– В доме и так духота. Открой обратно.

– Не открою, – заупрямился Шуршик, – на улице вороны.

Бабушка удивилась:

– Ну и что? Где им еще быть?

– Да ты сама посмотри, – Шуршик был в отчаянии. Ведь лазутчики могут пробраться в дом и уничтожить самолет и кактус.

Бабушка вышла на улицу и вернулась.

– Что-то и впрямь разлетались, – признала она.

Шуршик осторожно высунулся из-за занавески: теперь вороны сидели на всех деревьях. Неожиданно они все одновременно поднялись и улетели.

– Странно как-то, – насторожилась бабушка. – Может, к непогоде?

Шуршик кивнул: конечно, к ненастью. Ведь от суховея добра ждать не приходится. Он решил проверить, что делали лазутчики, но ничего не обнаружил. Сел на лавочку и стал запускать Кузнечика. И тут рядом с ним опустилась бабочка: огромная, пепельного цвета. Шуршик подул, и она обратилась в пыль. Тогда он приземлил самолет и поставил около себя. Налетел ветер, он скрипел на тысячи голосов и шуршал миллионами крыльев. Прямо перед Шуршиком зависла серая саранча. Насекомое походило на кузнечика, но усики и задние ноги у саранчи были короче. Шуршик махнул рукой, и она рассыпалась. Он бегом вернулся к себе. Наклонился к кактусу и зашептал: «Очень много ворон. Мне кажется, они следят за нами. А еще пыльные бабочки и серая саранча. Я пойду за оружием».

Ведь Тукс превратится в человека только ночью, а времени в обрез. Придется все делать самому! Шуршик нарвал целый карман гороха, оборвал терн и собрал