Гюро переезжает - Анне-Катарина Вестли

– Ага, – заторопилась Гюро. – Мы сегодня утром встретили Индивида. Ну, когда гуляли с мамой в лесу. И с ним были его мамочка и папочка, и они сказали, что уезжают отсюда в другое место. Не прямо сейчас, но вообще уедут и будут жить на западе в Вестланне, но сначала им надо съездить посмотреть, какой там дом. И ещё его мамочка сказала, что она даже не знает, как и спросить у вас, не можете ли вы приютить у себя Индивида на пару дней, пока они будут смотреть дом, и Эрле тогда сказала, что спросить можно, а я решила, что спрошу первая.

– Индивид уезжает? – воскликнула Тюлинька, да так и села. – Значит, я больше не буду с ним гулять? Даже думать об этом не хочется! Надеюсь, что это не скоро. Ведь это же ещё не скоро, да, Гюро?

– Да нет, уже скоро, – сказала Гюро. – Но я вас не огорошила? Мама не велела выпаливать с порога. Но это всё равно уже скоро, они только съездят, посмотрят на дом и сразу уедут, и Индивид с ними. Но сейчас ещё нет, потому что для Индивида это слишком дальняя поездка. Поэтому они и спросили, нельзя ли ему пару дней пожить у вас. Вы же пустите его, правда?

– Если ты хочешь, милая, – сказал Андерсен Тюлиньке, – я не против. Только привычного покоя с ним уже не будет.

– Индивид же побыл тут у нас вчера довольно долго, – сказала Тюлинька, – и спокойно отдыхал вместе с Андерсеном после обеда, пока они за ним не пришли. Удачно, что Аллан уже уехал. Маленькая комнатка освободилась, и я вернула туда собачью корзинку. Будет очень славно, если Индивид останется у нас ночевать. Я думаю, ему будет хорошо спать в отдельной комнате.

– Мама сказала, что утром мы можем вывести его на прогулку, – сказала Гюро. – Мы же всегда по утрам гуляем.

– Это кстати, – обрадовалась Тюлинька. – Потому что мы с Андерсеном любим начинать утро потихоньку-полегоньку. Мы с ним по очереди – сегодня он мне, а завтра я ему – подаем друг другу кофе в постель. Позвоню-ка я прямо сейчас! У меня есть рабочий телефон его мамочки.

– Я только что разговаривала с Гюро, – сказала Тюлинька в трубку. – Мне так жаль, что вы отсюда уезжаете! Это уже скоро? Ой как скоро! Мы конечно же возьмём Индивида. Так давайте я заберу его прямо сегодня, чтобы он побыл у нас, пока вас не будет. Вас это устраивает? Ну да, раз вы завтра уже уезжаете! Конечно. Андерсен тоже говорит, что ничего не имеет против. Нет-нет. Мы сами купим ему корм. Неужели мы не можем покормить его пару дней на прощание! Гюро и Эрле всегда гуляют по утрам, а в остальное время выводить его будем мы с Андерсеном. Счастливого вам путешествия!

– Грустно, что Индивид уезжает. Благодаря ему жизнь в Тириллтопене становилась веселее.

– Не надо об этом, – сказала Тюлинька. – Скажи, Гюро, что вы собираетесь делать до моего прихода – поиграете пока здесь во дворе или пойдёте к тебе?

– Пойдём ко мне. Может быть, поупражняемся на скрипке или поиграем, пока не начнётся перемена.

– Хорошо, – сказала Тюлинька. – Я приду к вам с Индивидом, потому что Андерсену нужно съездить в город, а я не хочу, чтобы Индивид тосковал тут в одиночестве.

– Заходите к нам почаще, – сказал Андерсен. – Тюлинька вон часто с вами видится, а я-то нет.

Гюро и Сократ отправились в домик дворника, Сократ нёс в одной руке скрипку, а в другой – свёрток с бутербродами. У Гюро в руках ничего не было, и она могла скакать и прыгать сколько душе угодно, иногда она так припускала по тротуару, что мчалась с бешеной скоростью. Но это никому не мешало, потому что Сократ шёл, погружённый в свои мысли. Сначала он думал о том, чем они сейчас займутся, потом о камешке, который толкал ногой, потом немножко подумал о маленьком Ларсе из корпуса «Ю» и что Ларсу подарили на день рождения футбольный мяч, а потом об Индивиде и о том, как Индивид скоро уедет. Он был так занят множеством мыслей, что не заметил ребят, которые вышли ему навстречу. Когда они подошли чуть ли не вплотную, один из них крикнул:

– Гляньте-ка! Вон идёт спиллеман! А ну-ка, сыграй нам что-нибудь, приятель!

Тут Сократ очнулся от своих мыслей и увидел детей. Сократ был не из самых храбрых и сейчас испугался – испугался очень сильно – и от страха замер на месте. Если бы это не случилось так неожиданно, он побежал бы за Гюро, а тут просто остановился как вкопанный.

– А ну-ка вынь скрипку и сыграй нам что-нибудь! – сказал один из мальчиков. – Сейчас переменка и есть время послушать.

– Нет, – только и сказал Сократ.

Тогда один из ребят потянул у него из рук скрипку, Сократ не отпускал и держал её изо всех сил, но тут подоспела помощь – это примчалась Гюро. Увидев, что Сократа плотным кольцом окружили мальчишки, она с разбега всех растолкала.

– Пошли, Сократ, – сказала она и потянула его за собой вместе со скрипкой. – У нас столько дел, нам некогда тут расстаиваться… Уходите давайте! – сказала она ребятам.

Гюро так рассердилась, что стала вся красная. Она потащила Сократа за собой. Большие ребята хотели было загородить им дорогу, но тут один из них сказал:

– Отстаньте от малышей!

Сократ и Гюро пошли дальше, и Сократ сказал:

– Возьми мою скрипку, Гюро, я никогда больше с ней никуда не пойду.

– Не надо всегда поддаваться, Сократ. Скрипочка ни в чём не виновата, а они – дураки. Просто позавидовали тебе!

– Ну её, скрипку! Никогда больше не буду на ней играть!

– Ещё чего! Очень даже будешь! Знаешь, что мы сыграем? Мы сыграем про то, как мы рассердились на этих больших дураков. Пускай скрипки их отругают. Пошли, давай это сыграем!

Они побежали в подвал и начали играть. Сначала скрипки заговорили на низких тонах, потом на высоких, как в перебранке. В разгар игры зазвонил школьный звонок.

– Это началась переменка, – сказала Гюро. – Подождём, когда она кончится, и выйдем во двор. Ну как? – спросила она Сократа. – Помирился со скрипкой?

– Помирился. Но больше я не пойду с ней на улицу.

– Сейчас уже ничего. Переменка закончилась, и мы пойдём гулять, как всегда.

На всякий случай Сократ посмотрел, что делается во дворе. Лицо у него снова стало спокойное.

– Никого нет, – сказал он. – Можно гулять!

Сначала они поиграли, как будто они уже большие и, как самые старшие ребята, спокойно стоят, разговаривают и ни во что не играют. Сократ достаточно успел насмотреться на них из окна дворницкого домика, поэтому он встал, засунув руки в карманы тёплой куртки, и только время от времени мотал головой так, как будто откидывал со лба длинный чуб.

Гюро с пустым ртом понарошку жевала резинку, ей казалось, что это придаёт ей очень взрослый вид. Иногда Сократ как будто нападал на неё и пихался, потому что так он видел у других. Сократ знал, что многие ребята ведут себя грубовато, и старался изображать сурового мужчину.

Гюро в ответ тоже его пихнула. Сократ испугался и сказал:

– Можно и не пихаться.

– Давай лучше играть, как будто мы маленькие, – сказала Гюро. – Будем бегать в догонялки. Только, чур, не кричать! Бьёрн сказал, нельзя шуметь, когда в школе идут уроки. Будем бегать, а кричать только про себя. Давай ты понарошку упадёшь, а я буду учителем или учительницей и начну тебя утешать.

– А можно я буду учителем?

– Ладно.

Она понарошку упала и осталась лежать на земле. Сократ медленно подошёл – ведь он был учитель и взрослый – и сказал:

– Что с тобой, дружок? Ты ушиблась? Давай я тебе помогу подняться на ноги!

Сократ стал её поднимать, а Гюро ему совсем не помогала, так что ему пришлось попыхтеть, чтобы её поднять. Но тут зазвонил школьный звонок. Опять начиналась перемена, и друзья снова превратились в Сократа и Гюро и дунули со двора так, что только пяточки засверкали. Пока не кончилась перемена, лучше было спрятаться дома и смотреть на школьную детвору из окошка.

Спустя некоторое время пришли Тюлинька и Индивид. Индивиду явно очень хотелось побегать по школьному двору и поприветствовать всех детей, которые там гуляли, но Тюлинька держала его на поводке и увела в домик дворника. Очутившись внутри, Индивид тоже очень обрадовался, что его пустили в гости. Он стал бегать повсюду и знакомиться с домом, тем более что там было где побегать. Но когда Гюро открыла дверь в прачечную, Индивид, увидев перед собой стиральную машину Эсмеральду, громко залаял. Наверное, он испугался Эсмеральды, которая стояла в шали и шапочке и с вазой на голове. Сначала он залаял, а потом забился под верстак.

– Ну что ты, дурачок, испугался! – сказала Гюро. – Это же всего только Эсмеральда.