Песни служителей Адхартаха: призыв - Андрей Кот

– Когда мне впервые приснился этот сон, я была поражена, насколько четким было все в нем, – Мелани взяла палку и задумчиво поворошила угли в костре. – В дневных заботах он быстро рассеялся, и к вечеру я о нем совершенно позабыла. Но следующей ночью он продолжился.

Коричневый филин кружится над одиноким человеком, сидящим на своем черном камне. Птица взмывает вверх, затем раскидывает свои широкие крылья и, плавно покачиваясь, несется в вихревом потоке. Затем филин делает широкий разворот и камнем падает вниз. Почти у самой земли он сильными взмахами крыльев устремляется ввысь и снова реет на ветру, не отлетая от таинственного хозяина крепости далеко.

В этот раз человек без шлема, у него были вьющиеся светлые волосы с проседью. Он сидит вполоборота и бросает камни в пучину. Если ему удается заставить их проскакать не менее десяти раз по волнам, то на его красивом, немного даже женственном лице мелькает легкая улыбка, которая почти сразу же исчезает, а широкие брови снова хмурятся. Вдруг, словно почувствовав присутствие постороннего, он задирает голову, как охотничий пес, и, не меняя позу, жадно втягивает воздух, раздувая крылатые ноздри изящного носа. Он вскакивает и протягивает вперед руку со словами: “Иди ко мне! Я жду тебя!”

Мелани чувствует, что она уже не сторонний, бестелесный наблюдатель. Неведомая сила поднимает ее и переносит в мгновение ока к незнакомцу. И вот уже девушка стоит на пустынной скале в тонкой ночной одежде перед ним, дрожа от ветра, холодной мороси и страха. Он берет ее за руку и поворачивается к ней той стороной, которая до того была скрыта от нее. Она в ужасе отшатывается, закрывая лицо свободной рукой. Перед ней красивый воин и урод. Вся правая сторона его – сплошной ожог. Он грустно улыбается, укутывается в свой плащ-туман, чтобы не смущать ее своим безобразным обликом.

Немного успокоившись, она решается спросить:

– Кто ты? И что тебе нужно от меня?

– Что в имени тебе моем? – загадочно отвечает хозяин крепости. – Зови меня тоска, слеза, обман, предательство и мука. Во мне живет три тысячи имен, но радости и счастья среди них нет.

Мелани обескураженно смотрит на него.

– Я – тот, кто был всех ближе, пока не появился человек. Кто первым пел осанну и чрез свою любовь был сброшен в пустоту. И я восстал, чтобы вернуться к первым. Я бился сквозь огонь и вслед за светом утренней звезды себе клинком прокладывал дорогу. И дольше вечности тот продолжался бой. Сквозь сонмища врагов достиг я пьедестала, но оробел от благости Творца. В его сиянии я в тот же миг прозрел, что я любим! Любим как прежде, но должен искупить вину, очистить от пороков и себя, и тех, кого от ревности я подбивал на грех. Пред чистотой небес свою я низость ощутил и дал себе обет. Три тысячи добрых дел хочу я совершить, чтоб получить прощение. Но есть запрет! Не вмешиваясь прямо в дела людей и не меняя своей сути. Итак, я – зло, что тайно жаждет блага. И лишь в конце времен, исполнив предначертанное свыше, смогу примкнуть к Творцу и ангелом запеть ему осанну снова.

Резкий порыв ветра вырывает Мелани из рук одинокого обитателя крепости, и она слышит прощальные слова перед пробуждением в собственной кровати.

– Пока вернись к себе, а завтра я снова жду тебя.

Спутники завороженно слушали, боясь нечаянным словом потревожить ход повествования. Люси пересела поближе к ведьме и ободряюще приобняла свою подругу. Ведьма, погруженная в воспоминания, погладила ее волосы и рассеянно улыбнулась. Костер убаюкивающе потрескивал и возвращал к реальности, унося в дыму и искрах навеянные рассказом страхи прочь.

– Следующей ночью я оказалась уже не на краю обрыва, а внутри мрачной крепости. За громоздким мраморным столом среди развалин гигантского зала сидел хозяин, освещаемый скудным светом трех оплывших воском свечей. За его спиной в тени возвышалась завораживающая своей натуральностью скульптура крылатого ангела – каждой чертой лица, мыслями и движением тела – устремленного ввысь. Кроме этой статуи, а также стола с двумя стульями в бесконечном зале не было больше ничего. Хозяин взмахнул рукой, и я оказалась на стуле перед ним. Он предложил мне знания и долгую жизнь за помощь ему. Он повторил, что сам не может нарушать равновесие, и для искупления ему нужен отряд отчаянных смельчаков, чтобы спасать мир от гибели. Незавидная участь ждет его последователей. Многие люди будут считать их отступниками, предателями, нечистью, не понимая их истинной цели.

“Одна лишь мысль вас может греть, ведь долгие века вы будете служить не Адхартаху, а людям и их спасению от гибели”, – закончил он.

– Как Адхартаху? Этот старый монах, который являлся каждому из нас? Он – падший ангел? – посыпались недоуменные вопросы к Мелани со всех сторон.

Люси в возбуждении вскочила на ноги, неловко задела Четгера Ярига, который от неожиданности прикусил щеку и скрывался от боли.

– Но как? – вскричал Амори, – Да, я замечал странности в его ужимках и речах, но он вполне казался человеком.

– Вы забываете, кто он есть, друзья, – ведьма подняла руки в успокаивающем жесте. – И в нашем мире он принимает тот облик, который захочет. Теперь мне кажется, что и скала, и крепость, и бушующее море – это все он. Его тоска, его страдания и жажда вырваться к свету – все переплелось в том месте. Но я как раз собиралась к этому перейти. Сказав последнюю фразу, он слился с темнотой, и через мгновение на его месте сидел монах-францисканец, знакомый по виду всем нам. Голос его изменился до неузнаваемости. Из глубокого и печального, он превратился в хриплый и ехидный. Все его поведение стало другим. Я бы сказала, что он постоянно менялся, становясь иным. Он то беспричинно подмигивал, то ухмылялся, то и вовсе сюсюкал. Я перестала понимать его и совершенно растерялась. Видимо, он понял мое состояние, и черты падшего ангела проступили на лице монаха. Он протянул мне коробку со словами:

– Иди в ту дверь. Она