Песни служителей Адхартаха: призыв - Андрей Кот

Спазм боли заставил рассказчика согнуться пополам. Он часто и громко задышал, пытаясь приглушить жжение в желудке. Понемногу придя в себя, он, стараясь поймать взгляд тамплиера, хрипло продолжил.

– Отец твой, в благодарность за спасение, а также видя мое усердие в твоем обучении, применил свое влияние и помог мне получить пост аббата в этой обители. Он был убежден, что я искренне принял догматы католической церкви, – аббат рассмеялся, но гримаса боли немедленно заставила его вздрогнуть и закашляться.

– А что же Бернард де Ко?

– О, этот злодей, – голос аббата наполнился горечью, – отпустил меня со словами, что напомнит о себе, когда я понадоблюсь.

– Знакомая история, – отвернулся от окна Четгер Яриг. – В точности как и наш трактирщик.

Аббат непонимающе посмотрел на него, но пояснений не дождался и сказал:

– Вести от инквизитора принес в прошлом году мой забытый друг. – Аббат дрожащим рукой протянул графу кусок пергамента. —Амори, прочти нам вслух эту записку от Бернарда.

Рыцарь подошел ближе к свечам.

“Возлюбленный брат во Христе, с грустью узнал я о том, что твой старый приор покинул наш мир и тут же подумал, что не должен оставлять тебя в духовных трудах одного. Прими же друга своей молодости, уверен, он станет твоим истинным подспорьем на посту нового приора. Я счастлив, что смогу соединить старых знакомых вместе во славу нашего скромного братства.

Post scriptum: Помни, его слова – мои слова!

БдК”

Пока Амори читал, Фризо шевелил губами в такт его словам, а когда тот закончил, перешел к истории о давнем друге.

– Так я встретил Пьера спустя двадцать лет и не узнал. Годы совершенно изменили его. Он стал пламенным сторонником инквизитора, глаза его горели жаждой истреблять еретиков. Говорят, если дикий зверь хотя бы однажды попробует человеческое мясо, другая еда перестанет его манить. Так и Пьер, вкусив аромат чужих страданий и собственную власть над чужой жизнью, преобразился в пожирателя несчастных душ.

Аббат с явным отвращением делился изменениями, произошедшими с мертвым приором.

– С упоением делился он историями о жутких пытках над катарами, смаковал убийства грудных детей и их матерей, а видя, как тяжело мне это все слушать, – добавлял мерзких, срамных деталей.

– При этом он похлопывал меня по плечу, – аббат дернулся, словно почувствовал руку Пьера на своем плече, – и напоминал, что это моя заслуга. Многие разы всматривался я в его глаза, пытаясь за человеческим образом уличить тень беса, ниспосланного мне на испытание. Я понял, что он слепо повиновался магистру нашего тайного ордена, признавая его кем-то вроде пророка.

Аббат помолчал и с усилием выпалил страшную тайну.

– Шантажом и угрозами добивался он от меня участия в их богопротив…ных уб…

Настоятеля скрутил второй приступ, который продолжался значительно дольше предыдущего. Тело его словно растянули веревками и затрясли в разные стороны. Синие бугристые жилы проступили по всему телу, а кровь настолько сильно прилила к лицу и ушам, что изменила его черты до неузнаваемости. Он хрипел, и хлопья пены слетали из его рта. Наконец, мучения его отступили. Тяжело хватая воздух, аббат принялся разминать ослабшими руками схваченные судорогой ноги.

Тамплиер дождался, пока настоятель немного переведет дух и спросил:

– Так что это за орден такой, который требует… убийств?

– О, это непростой вопрос, – Фризо распрямил плечи. – Магистр заявляет, что это самый древний христианский орден и создал его сам император Константин Великий из членов своей тайной стражи для защиты веры. Якобы существует книга антихриста, которую нужно прочесть, чтобы спасти мир.

– Так все-таки: прочесть, чтобы спасти или уничтожить?

Аббат бросил удивленный взгляд на рыцаря и медленно проговорил.

– Конечно, спасти от сатаны. Орден ищет эту книгу, а её куски попали к еретикам, стремящимся к гибели человечества. Их цель выглядит правильной, но путь, полный крови и трупов, вызывает у меня ужас.

Монастырь. И сказал Каин Авелю

Аббат дрожащим руками поднял кубок и жадно сделал несколько глотков. Мелани коротко переглянулась с Амори и спросила:

– А как появился здесь Оттон?

– Как я и писал, перед Рождеством в монастырь пришел странствующий монах и попросился принять его на время в монастырскую общину. Первое время ни он нас, ни мы его не признали. Он скрывался под новым именем, да и годы лишений не прошли для него даром.

– То есть, он случайно здесь оказался?

– Вряд ли, что-то в нашем мире происходит случайно. Он искал покоя и прощения для семьи.

– А нашел смерть, – с вызовом произнес Четгер Яриг.

Аббат нервно кивнул.

– Я думаю, что через какое-то время после появления в монастыре он начал вас подозревать и поделился своими догадками с библиотекарем, – вставила Мелани.

Она выдержала его молчаливый взгляд. Аббат отвернулся первым и глухо сказал:

– Развязка наступила весной. Как-то перед обедом Пьер разыскал меня в рыцарском зале. Его голос… он был странным, будто подавленным. Он предупредил, что идет на встречу с главой тайного ордена за стенами монастыря. Я не стал расспрашивать подробности. Просто кивнул и условился встретиться вечером в часовне Сент-Этьена.

– Почему там? – настороженно спросила Люси.

– Там всегда пусто в это время. – Аббат облизнул пересохшие губы. – Я думал, так будет проще избежать любопытных глаз. Весь день я провел как на иголках, не находя себе места от беспокойства. Наконец, собравшись с духом, я отправился в условленное место. Было темно, и меня не покидало ужасное ощущение, что кто-то следует за мной. Оно не отпускало меня ни на миг, но сколько я не всматривался в длинные коридоры за спиной, я не заметил никого. В один момент шорох шагов раздался так близко, что я вздрогнул и обернулся – ничего. Весь мокрый от холодного липкого пота, я бегом спустился в часовню, всем нутром продолжая ощущать на себе чужой взгляд. Пьер уже ждал меня, прохаживаясь в нервном возбуждении. Увидев меня, он бросился ко мне с малопонятными словами.

– Свершилось! – закричал он, тряся меня за плечи. – Я принес агнца в жертву. Теперь вся Нормандия запылает в очистительном огне.

– Что ты говоришь? Да ты весь в крови! – отпрянул я от него в ужасе.

Он дернулся как ужаленный, схватился рукой за лицо, оставляя на нем страшные следы собственного преступления. Я едва успел подхватить его, иначе он упал бы без сил на каменный пол. Я подтащил его к стене и помог сесть. Некоторое мы оба молчали. Я –