Сказания о Тёмной Реке - Чжоу Мунань

— Нет, ставки уже окончательны, — Му Циньян поднял руку, демонстрируя монету с изображением меча. Он глубоко вздохнул: — Му Цилинь, не посрами мою репутацию.

Му Цзежи поставила цитру «Девять превращений Небесного звука» рядом с собой и легко провела пальцами по струнам. Из теней взлетели бесчисленные бумажные бабочки.

Му Циньян начал: — Он действительно овладел этим искусством.

Бабочки стремительно приближались к Му Цилиню, который, не щадя себя, орудовал своим Адским клинком. Непрерывные взрывы замедляли его движение.

Му Цзежи закрыл глаза, словно погружаясь в глубины музыки цитры. Его пальцы с невероятной скоростью танцевали по струнам, и темп игры нарастал, заставляя бумажных бабочек атаковать Му Цилиня с новой яростью.

— Это лишь уловки! И это всё, на что ты способен? — взревел Му Цилинь, ударив своим адским клинком о землю. Мощный выброс ци рассеял дым и заставил бумажных бабочек отступить на три чжана, прежде чем они взорвались.

Музыка внезапно оборвалась. Рука Му Цзежи всё ещё лежала на струнах, а его глаза были закрыты.

Когда Му Цилинь двинулся, чтобы разбить цитру, он с удивлением обнаружил, что вокруг него осталось более дюжины бабочек.

Пальцы Му Цзежи слегка дрожали, издавая слабые, прерывистые звуки.

— Беги! — крикнул Му Циньян, бросая свой персиковый меч.

— Назад! — Му Цзежи с силой ударил по струнам, выпустив мощный поток ци, который отбросил персиковый меч. Му Циньян поймал его, но был вынужден отступить на три шага.

Му Цилинь, обратив свой взор вниз, узрел тонкие нити, что связывали бумажных бабочек, сплетая вокруг него незримую сеть.

Мелодия цитры вновь претерпела трансформацию. Она обрела силу и стремительность, подобно рыбацкой сети, готовой к тому, чтобы поглотить свою добычу!

Все бабочки устремились к Му Цилиню, и нити, подобно марионеткам, мгновенно натянулись, готовые подчиниться воле мастера.

Му Цилинь осознавал, что это были отнюдь не нити для марионеток, а острейшие из них — клинки для марионеток. Это было единственное в мире оружие, лишённое клинков, способное мгновенно рассечь его на восемь частей.

Он стремительно рухнул на землю, выхватив свой Адский клинок, чтобы с трудом отбиваться от атак нитей.

Му Цзежи продолжал играть, музыка становилась всё громче, а нити натягивались всё сильнее. Му Цилинь стиснул зубы, изо всех сил пытаясь удержаться, и лезвие его меча начало крошиться.

— Используй Ладонь Короля Ада сейчас, и, возможно, у тебя появится шанс выжить, — усмехнулся Му Цзежи.

— Я же сказал, что не буду ею пользоваться, значит, не буду, — проворчал Му Цилинь. — Чтобы убить подлого труса, который не желает сражаться лицом к лицу, мне не нужна Ладонь Короля Ада!»

— В семье Му мы оба принадлежим к этому поколению — это должен был быть наш лучший шанс возвыситься. Но ты не пожелал внимать наставлениям мастера, поступая по своей прихоти. Именно поэтому наша семья остаётся самой немощной из трёх, — в голосе Му Цзежи явственно прозвучали нотки отвращения.

— Я живу только для себя! — с вызовом произнёс Му Цилинь.

Восемнадцать лет назад, на берегу Темной реки, в павильоне Лунной тени произошла следующая история.

Пожилой мужчина, сидя на высоком помосте и наслаждаясь чаем, обратился к юноше, стоявшему перед ним в белых одеждах: «Цзежи, для чего ты живешь?»

Юноша почтительно сложил руки и с искренней решимостью произнес: «Я живу во славу клана Му!»

«О? Объясни подробнее», — потребовал старейшина, пристально глядя на него.

«Я, Му Цзежи, обещаю, что наш клан станет процветающим и действительно возглавит Три семьи в следующем поколении!» — с горящими глазами заявил молодой человек.

Старейшина повернулся к другому мальчику, который, казалось, был безразличен к происходящему, и спросил: «Тогда, Цилинь, для чего ты живешь?»

Мальчик, который в этот момент жевал стебелек травы из конского волоса, уже был погружен в размышления. Услышав слова старейшины, он снова принял строевую стойку и, слегка замявшись, произнес: «Э-э-э...» — на самом деле, он не расслышал вопрос и лишь притворялся, что глубоко задумался.

— Цилинь, для чего ты живёшь? — спросил старший, прекрасно понимая маленькую уловку мальчика. Он повторил свой вопрос.

— Глава клана, почему ты всегда задаёшь такие глубокие вопросы? — спросил мальчик с некоторым замешательством.

— Цилинь, прояви хотя бы немного уважения! — сердито ответил Му Цзежи.

Старейшина сделал очередной глоток чая, сохраняя спокойствие и неспешный тон:

— Глубокомысленные, говоришь? Тогда истолкуй это так, как тебе будет угодно.

— Ну, очевидно, я живу для себя, — смело заявил юноша.

— О? — старший поставил свою чашку на стол. — Ты живёшь для себя?

— Клан Му состоит из живых, дышащих членов. Если каждый из них сможет по-настоящему жить для себя и стать могущественным существом, то, естественно, клан будет процветать, и, естественно, мы возглавим Три Семьи, — взгляд юноши встретился со взглядом старшего, его глаза напряжённо горели.

Старейшина тихо вздохнул:

— Цилинь, ты зациклился на том, чтобы стать могущественным.

— Если я стану сильнейшим в Тёмной реке, то клан Му, естественно, станет сильнейшим в Тёмной реке», — сказал мальчик с улыбкой.

Му Цзежи посмотрел на юношу, и в этот момент в его сердце поднялось смятение, смешанное с лёгкой завистью.

Хотя их таланты были схожи, Му Цилинь выделялся среди прочих своей непосредственностью.

Если его обижали, он отвечал тем же.

Если ему угрожали, он не медлил с ответными действиями.

Если его пытались унизить, он не позволял себя унизить.

— Ха! — Му Цилинь медленно поднялся на ноги, размахивая своим Адским клинком.

Белые одеяния Му Цзежи развевались на ветру, а его пальцы, словно в танце, касались струн цитры. Каждый из его пальцев кровоточил от укусов струн, но сеть лезвий, сковывающая Му Цилиня, постепенно разрушалась.

Му Циньян в изумлении воскликнул: «Он преодолел Девять превращений цитры Небесного звучания, не прибегая к технике ладони Короля Ада!»

Су Чжэтянь взволнованно воскликнул: «Я победил! Я победил! Я знал, что не ошибся в нём!»

Су Чанфэн слегка нахмурился: «Это ещё не конец».

— Превращение бабочки, танец тысячи механизмов! — взревел Му Цзежи. Внезапно из древней цитры раздался призрачный вопль, и её струны лопнули. Му Цзежи закашлялся, и его кровь окрасила инструмент.

Сеть лезвий разлетелась на фрагменты, и нити марионеток, пребывая в хаотичном движении, устремились в сторону Му Цилиня. Он поспешно отступил, дабы восстановить дыхание, после чего яростно взмахнул своим Адским Клинком. Раздался металлический звон, за которым последовал треск разрываемой плоти. На плечах, животе и