Сказания о Тёмной Реке - Чжоу Мунань

В этот момент Су Мую словно замер на месте, его меч начал медленно вращаться, а стойка — изменяться. Его движения были невероятно плавными и изящными, словно он выводил круг.

Образуя восемь триграмм, он «отвёл» четвёртую стрелу в сторону, не блокируя и не отклоняя её, а позволяя ей пролететь по пути его меча.

— «Это...» — Се Цзайе нахмурился, — «Меч Тайцзи?»

Су Мую глубоко вдохнул и встретил пятую стрелу. Это оказалось сложнее, чем предыдущую, но он всё же успешно «отвёл» её в сторону.

— «Наёмный убийца, использующий самую медленную и нежную технику владения мечом в мире», — озадаченно произнёс Се Цзайе.

Когда прилетела шестая стрела, Су Мую попытался повторить свой предыдущий успех, но его меч разлетелся на куски. В панике он отбросил сломанный клинок и уклонился в сторону — стрела лишь задела его плечо.

Но седьмая стрела оставалась.

В этот момент Су Мую подпрыгнул в воздух, и словно из ниоткуда появился бумажный зонтик.

Су Мую, держа зонт за рукоять, резко опустил его вниз. С громким звуком «бах» зонт столкнулся с летящей стрелой, раскрывшись подобно цветку. Семнадцать острых лезвий, подобно стрелам, вырвались из зонта и, рассекая воздух, устремились к Се Цзайе, полностью нейтрализуя силу стрелы.

Се Цзайе, крепко сжимая свой лук, не отводил взгляда от надвигающегося дождя клинков. Он не был охвачен страхом, но понимал, что ситуация безвыходна. Все его попытки уклониться или контратаковать были тщетны. Это был смертельный приём, не оставлявший шанса на спасение.

Се Цзайе осознал, что его надежда на выживание исчезла. В отчаянии он воскликнул:

— Чёрт возьми! — и снова поднял свой лук, готовясь выпустить оставшиеся стрелы.

Внезапно за его спиной раздался голос:

— Не стоит даже пытаться. Твоя смерть неизбежна.

Се Цзайе замер, услышав этот голос. Перед ним возник пожилой мужчина с белоснежными волосами и бородой. Старик резко поднял руку и прокричал:

— Назад!

Мощная волна истинной ци вырвалась наружу, встречая семнадцать летящих лезвий.

Су Мую, увидев это, немедленно взмахнул левой рукой, словно напоминая о семнадцати лезвиях, и уверенно приземлился.

Су Чанхэ, беззвучно насвистывая и поигрывая кинжалом, приблизился к собеседнику: «Безусловно, каждый вопрос, касающийся жизни и смерти в Темной реке, требует от нас с тобой, о брат мой, совместных усилий для его разрешения».

В голосе Су Мую прозвучали нотки раздражения: «Если бы ты явился раньше, эта пагода Десяти тысяч свитков уже была бы повержена».

Су Чанхэ усмехнулся: «О, ты обвиняешь меня в опоздании?»

Су Мую вздохнул: «Эти трое выглядят весьма устрашающе».

В дополнение к только что появившемуся старцу с седыми волосами, перед ними возникли ещё двое пожилых мужчин. Один из них был худощав, одет в белые одежды, которые развевались на ночном ветру, словно саван скелета. У другого были утончённые черты лица и три пряди седой бороды, придававшие ему сходство с учёным.

Однако тот, кто заговорил первым, отличался могучим телосложением и громоподобным голосом, в котором чувствовалась природная властность.

— Вы двое — нынешние лидеры Тёмной реки? Вы выглядите довольно молодыми, — спросил крепкий старейшина.

Су Чанхэ улыбнулся в ответ:

— Я Су Чанхэ, Патриарх Тёмной реки, а рядом со мной стоит Су Мую, нынешний глава семьи Су. Мы рады приветствовать вас, уважаемые три старейшины.

— Это было построение Восемнадцати Мечей Су Восемнадцатого, которое он только что применил? — хриплым голосом спросил старейшина в белом.

Се Цзайе, не удержавшись, уточнил:

— Построение Восемнадцати мечей?

Су Мую кивнул в подтверждение:

— Да.

— «Ха-ха-ха! Подумать только, я и не предполагал, что доживу до того момента, когда в мире вновь возродится Построение Восемнадцати Мечей!» — смех старца, облачённого в белоснежные одеяния, был исполнен изумления и даже некоторого трепета.

Су Мую, пребывая в состоянии крайнего изумления, вопросил: «Почтенный старец, из ваших слов явствует, что вы уже лицезрели это построение из восемнадцати мечей? Встречались ли вы с Су Восемнадцатым?»

Старец в белом, погрузившись в воспоминания, начал рассуждать: «Когда я был в расцвете лет, Су Восемнадцатому было уже за семьдесят. Мне посчастливилось стать свидетелем того, как он в последний раз применил технику Восемнадцати мечей. Сколько же минуло лет? — начал он считать по пальцам, — Шестьдесят или семьдесят?»

«Не стоит утруждать себя подсчётами. Если считать слишком скрупулёзно, можно провести за этим занятием целые дни напролёт», — мягко заметил учёный старец.

«Ты прав. Если мы не помним тех дней, мы не помним, сколько нам лет, и тогда мы можем продолжать жить», — произнёс старец в белом, опустив руку.

Су Мую и Су Чанхэ обменялись взглядами, и оба увидели удивление в глазах друг друга. Су Восемнадцатый, создатель Построения Восемнадцати Мечей и величайший воин Тёмной Реки прошлых поколений, всегда существовал только в преданиях. И всё же перед ними стоял тот, кто видел эту легенду воочию.

— Не соизволите ли вы, милостивые господа, сообщить нам свои имена? — учтиво осведомился Су Мую.

Учёный старец с улыбкой произнёс: «Эти молодые люди, вероятно, полагают, что мы трое — известные личности. Боюсь, их ждёт разочарование — мы не имеем никакого значения в мире боевых искусств».

Старец, облачённый в белое одеяние, загадочно добавил: «Даже если у нас когда-то и были имена, они не были нашими истинными».

Крепкий старец объявил: «Я Се Пью».

Голос старца в белом был едва слышен: «Я Му Фушэн».

Учёный старец, сохраняя свою мягкую улыбку, произнёс: «Я Су Цзыянь».

Су Чанхэ и Су Мую, несмотря на свой более чем двадцатилетний опыт в мире боевых искусств, никогда ранее не слышали этих имён. Однако их фамилии поразили их больше, чем имя любого известного мастера.

Ибо эти трое носили фамилии Се, Му и Су — те самые фамилии трёх семей, входящих в Тёмную реку.

Зрачки Су Чанхэ слегка сузились: «Вы…?»

— Ха-ха-ха, они, кажется, удивлены нашими фамилиями, — рассмеялся Су Цзыянь. — «И в самом деле, у нас с ними общие корни, уходящие в глубины трёх ветвей вашей Тёмной реки. Когда наши предки разделились, одни отправились в мир боевых искусств, а другие предпочли остаться здесь. Мы трое — потомки тех, кто остался в городе Тяньци».

— «Они могут быть вашими предками, но не нашими», — холодно произнёс Су Чанхэ.

— «О?» — улыбка Су Цзыяня угасла. — «Что ты имеешь в виду?»