Китай в XX веке. От рисовых полей до атомной бомбы - Алекс Каплан

СССР, никто и слова не сказал о правах китайского человека, хотя в стране творились поистине ужасные вещи. В те годы Китай стал ключевым союзником США – вероятно, самым важным, а потому с ним обращались бережно. В мае 1989 года закат СССР неумолимо приближался, страна находилась в одном шаге от экономической и политической пропасти. Абсолютно неожиданно, поскольку столь стремительного развала Советского Союза никто не ожидал, КНР превратилась из ценного союзника в единственного потенциального противника США. Для Пекина такой поворот событий также оказался непредвиденным, но еще большим сюрпризом для китайского руководства стала поспешность, с которой США принялись действовать.

К началу 1989 года в Китае назрело серьезное общественное недовольство, вызванное проведением рыночных реформ в стране. Как и любые радикальные преобразования, реформы Дэн Сяопина помимо положительных результатов имели и негативные стороны. Во времена Мао Цзэдуна все общественные классы, за некоторым исключением партийной номенклатуры, уравняли в правах. Всем жилось относительно плохо, но в этом экономическом неблагополучии люди не чувствовали себя ущемленными, так как у всех имелась одна и та же «железная миска риса» – так в народе называли китайский условный прожиточный минимум того времени. Волноваться о потере скудного имущества никому и в голову не приходило. Когда же в стране начались капиталистические реформы, общество стало понемногу преображаться. Людей начали увольнять с работы, что в коммунистическом Китае было делом немыслимым. Появились первые богачи – совсем скромные в своей зажиточности, но уже раздражавшие излишествами остальных людей. Главное, однако, заключалось в утрате обществом стабильности и ощущения уверенности в завтрашнем дне, за «железную миску» теперь приходилось отчаянно бороться, к чему большинство населения оказалось абсолютно не готово. Но и это была лишь часть проблемы. Встревоженное общество неожиданно столкнулось с явлением, приведшим к социальному взрыву на площади Тяньаньмэнь. В Китае появился быстро растущий и невероятно самоуверенный класс нэпманов. Процессы, инициированные китайским руководством в 1979 году, по сути своей напоминали события, происходившие в СССР во времена НЭПа. Неслучайно Дэн Сяопин интересовался советским опытом того времени. В китайском обществе буквально за год появились сотни тысяч разбогатевших людей, которые еще вчера делили со своими соседями «железную миску риса», а теперь кичились неожиданным богатством. Новые капиталисты повсеместно раздражали население своим аморальным поведением. При этом остроты ситуации добавлял тот факт, что многие из числа нуворишей являлись вчерашними коммунистами, которые воспользовались своим партийным положением для получения доступа к ценным ресурсам. Иными словами, в обновленном капиталистическом Китае одновременно с началом экономических реформ расцвела невиданная дотоле коррупция. И участие в этом процессе бывалых коммунистов только обостряло зревшее в глубинах китайского общества недовольство. Несправедливость в распределении шансов на успех возмущала народ больше всего. Слово «коррупция» стало в стране наиболее популярным, и вскоре всех, кто быстро разбогател, простые китайцы считали ворами и коррупционерами. Волна народного возмущения весной 1989 года абсолютно нелепым образом выплеснулась на центральную площадь страны. Непосредственным поводом для начала выступлений стала кончина бывшего Генерального секретаря ЦК КПК Ху Яобана. Его считали лидером либерального крыла Коммунистической партии, несправедливо снятым с должности в 1987 году за политические взгляды. Ху Яобан скончался от инфаркта 15 апреля 1989 года. Уже на следующий день, 16 апреля, среди студентов Пекина начались стихийные траурные митинги. Многие полагали, что Ху Яобан получил инфаркт из-за политических притеснений со стороны консервативного крыла партии. Еще через день, 17 апреля, соорудив огромный траурный венок, несколько сот студентов Всекитайского политюридического университета отправились на площадь Тяньаньмэнь. Они провели митинг у Дома народных собраний, откуда их через некоторое время попросила удалиться милиция, поскольку они мешали посетителям входить и выходить из здания. В это время на площадь прибыла еще более многочисленная колонна студентов Пекинского университета, и в ночь на 18 апреля с площади Тяньаньмэнь никто не ушел. Площадь оказалась в руках протестующих. Утро 18 апреля несколько тысяч студентов встретили пением патриотических песен, бурными митингами и политическими обсуждениями. Группа студентов отправилась к зданию правительства, чтобы потребовать начала переговоров, но их не пропустила охрана, после чего эти студенты устроили перед входом в здание сидячую забастовку. Следующие несколько дней события на площади развивались хаотично и не очень бурно. Здесь постоянно находилось несколько тысяч студентов, которые время от времени устраивали легкие стычки с милицией – в основном из-за того, где можно стоять, а где это запрещено. Ничего серьезного не происходило, однако в городе стали распространяться слухи о жестоком обращении милиции со студентами, что сильно взволновало всю студенческую общину страны. Двадцать второго апреля в Доме народных собраний состоялись похороны Ху Яобана. Официальные власти оказались в крайне сложном положении, так как перед зданием собралась толпа студентов. Еще вечером 21 апреля почти 100 тысяч человек пришли на площадь Тяньаньмэнь, хотя городские власти объявили ее закрытой в связи с проведением траурных мероприятий. Официальную процедуру прощания с бывшим Генеральным секретарем ЦК КПК провели в спешке, скомканно и нервозно. Демонстранты требовали, чтобы руководство страны вышло к ним на разговор, они пытались вручить петиции и намеревались прорваться внутрь здания. Таким образом, во время официальных мероприятий в Доме народных собраний на площади перед зданием шла демонстрация, а десятки тысяч солдат и милиционеров пытались поддерживать общественный порядок. Обстановка была крайне напряженной. Между тем акции протеста проходили не только в Пекине, но и во многих других городах страны. В конце дня 22 апреля в некоторых населенных пунктах начались массовые беспорядки, сопровождавшиеся грабежами и мародерством, в результате чего были арестованы сотни людей и разграблены десятки магазинов. Руководство страны пребывало в замешательстве, раздираемое при этом внутренними противоречиями. Двадцать шестого апреля печатный орган ЦК КПК – газета «Жэньминь жибао» – опубликовал передовицу, в которой выступления на площади Тяньаньмэнь были охарактеризованы как антиправительственные и антипартийные. Однако вместо страха статья вызвала у протестующих приступ ярости. На следующий день, 27 апреля, почти 100 тысяч демонстрантов прошли по улицам города, направляясь на площадь, и тысячи горожан приветствовали их одобрительными возгласами. Успех этой акции был оглушительным, но именно он и привел к неожиданным метаморфозам как в рядах протестующих, так и в руководстве страны. Противоборствующие стороны одновременно почувствовали надвигавшуюся угрозу. Студенты испугались того, что их обвинят в предательстве родины и коммунистической партии, в то время как правящие круги осознали, что упустили контроль над ситуацией. В результате уже на следующий день демонстранты начали петь по утрам «Интернационал» и говорить исключительно о коррупции, в то время как руководство КПК сменило воинственную риторику на мирную, предлагая сесть за стол переговоров и обсудить сложившееся положение и