Земля без Солнца - Аманда Луззадер

чтобы извлечь из своей собственной нейронной сети крошечную нейронную плату, необходимую для программирования системы внутреннего наведения ракеты, ему придётся вскрыть сверхпрочный стальной контейнер у себя в голове. Это была деликатная процедура, и ему следовало соблюдать осторожность. Но Роберт был умным, передовым роботом, и у него всё получилось.

Он поместил извлечённую нейронную плату в обитый мягкой тканью контейнер и вынес на задний двор, где стояла готовая к старту ракета. Роберт открыл маленькую неприметную дверцу в нижнем отсеке ракетного корпуса, чтобы установить плату на место. Как только это произойдёт, у ракеты появится собственный мозг, и она полетит прямо к Солнцу, самостоятельно корректируя курс.

Вы, наверное, уже догадались, что было дальше.

Над забором на заднем дворе появилась флотилия радужных мыльных пузырей. Роберт их не заметил, потому что был занят установкой нейронной платы. Зато их заметила Линда Стриггу. И Крепыш М1. Мой-Щик О, имевший немалый профессиональный опыт в области мыла и пузырей, был особенно впечатлён.

– О, мыльные пузыри! – воскликнул Мой-Щик. – Посмотрите, какие большие!

Роберт обернулся к нему.

– Тише, роботы! – сказал он. – Я провожу деликатную процедуру! Мне нельзя отвлекаться!

Но было уже слишком поздно. Ветер подхватил мыльные пузыри и понёс прямо на Роберта.

Несколько пузырьков лопнули у него на лице, покрыв сенсоры зрительного восприятия (его глаза) мыльной плёнкой. Это так напугало Роберта, что он дёрнулся и уронил нейронную плату на стартовую площадку.

– Нет! – закричал Роберт. В его роботизированном голосе сквозило отчаяние. Он наклонился, чтобы поднять плату, но мыльная плёнка застилала ему глаза, и он вообще ничего не видел.

Тем временем оставшиеся пузыри разбились о корпус ракеты. Некоторые из них лопнули прямо внутри ракетного мозгового отсека. Кто-то скажет, что это не самая большая беда для высокотехнологичной космической ракеты, рассчитанной на полёт к Солнцу, температура которого составляет почти 6000 градусов по шкале Кельвина! Однако внутренние электронные платы не имели защиты от мыльной воды, из которой сделаны мыльные пузыри. Мыльная вода причиняет существенный вред электронным приборам, что и произошло с платой ракеты. Она гудела, искрила и опасно шипела.

Возможно, Роберт сумел бы устранить повреждения, но он сильно запаниковал, услышав шипение и увидев искры. В полуслепом состоянии он рванулся к ракете в отчаянной попытке спасти от порчи свой третий проект. Что-то хрустнуло у него под ногой. Так хрустят стёкла очков, если на них наступить.

Роберт наступил вовсе не на очки, а на нейронную плату, то есть мозг ракеты. Его тяжёлая алюминиевая нога раздробила её в порошок. Роберт с досадой ударил рукой по пульту управления и случайно нажал на кнопку «ПУСК».

Никто из роботов – ни Крепыш, ни Линда, ни Мой-Щик – не мог ничего сделать. Они беспомощно наблюдали, как ракета, все ещё искрясь и дымясь, взлетела в безоблачное голубое небо и взорвалась высоко в воздухе.

В управление ВВС и полицию хлынула новая волна сообщений об НЛО. После проведённой проверки эксперты пришли к выводу, что это была весьма зрелищная демонстрация незаконного фейерверка (до Четвёртого июля оставалось ещё много месяцев).

Глава 17

Анна с Мией оседлали велосипеды и помчались в «Планету питомцев» в центре Кардвика. Они приехали перед самым закрытием и сразу увидели через большую витрину Патрицию Пеларгонию, сидевшую за прилавком внутри: ту самую таинственную бегунью в красивом зелёном спортивном костюме и с хвостом на макушке.

Подруги вошли в магазин и направились прямиком к клеткам с котятами и котами, но Мистера Мяуги там не оказалось.

– Здравствуйте, девочки, – приветливо произнесла мисс Пеларгония. Хвост у неё на макушке качнулся, когда она повернулась к Мие с Анной. – Вам нужна помощь? Ищете себе питомцев? Буквально вчера у меня появились прекрасные черепашки. А ещё у меня есть шиншиллы.

Анна была в своих фирменных тёмных очках, сверкавших в лучах предзакатного солнца. Уверенно сжимая в зубах трубку для мыльных пузырей, она подошла к прилавку и пристально посмотрела на мисс Пеларгонию поверх огромных очков:

– Нет, мы не ищем себе питомцев. Мы просто ищем.

– Хорошо, – сказала мисс Пеларгония. – Я могу чем-то помочь?

– Я задам пару вопросов, если вы не возражаете, – произнесла Анна заносчивым, очень невежливым тоном. – Дело в том, что меня зовут Анна и в своей возрастной категории я – лучший в Кардвике частный сыщик и детектив. Если вам вдруг интересно, моё имя пишется и читается одинаково слева направо и справа налево. А это Мия, моя напарница.

– Ясно, – слегка озадаченно отозвалась мисс Пеларгония. – А я Патриция Пеларгония, хозяйка зоомагазина «Планета питом…»

– Да, да, – перебила её Анна, пренебрежительно взмахнув рукой. – Мы знаем, кто вы такая, мисс Пеларгония. И мы знаем, что вы натворили.

Мисс Пеларгония удивлённо приподняла бровь:

– Я уже ничего не понимаю.

Мия подошла к Анне сзади и шепнула ей на ухо:

– Анна, уймись! Не груби!

Анна обернулась к ней и подмигнула.

– Хорошо. Перейдём сразу к делу. – Она резко повернулась обратно к мисс Пеларгонии и крикнула ей прямо в лицо: – Какую вы предпочитаете марку консервированного тунца? Отвечайте немедленно!

Мисс Пеларгония отшатнулась, словно её окатили холодной водой.

– Во-первых, – сказала она, – не надо со мной разговаривать в таком тоне. Это очень невежливо.

– Я тебе говорила, – шепнула Мия уголком рта.

Анна задумалась.

– Во-вторых, – сказала мисс Пеларгония, – я не предпочитаю никаких марок консервированного тунца, потому что я не ем консервы.

– Хорошо. – Анна продолжала допрос, хотя теперь её голос звучал несколько неуверенно. – Тогда расскажите, почему у вас был большой и вместительный рюкзак, когда вы пробегали мимо дома номер сто восемь на Тенистой аллее в прошлый вторник и среду!

Мисс Пеларгония вновь отшатнулась, удивлённая и сбитая с толку таким напором.

– Хорошо, Анна, – сказала она. – Я отвечу на твой вопрос. Но потом ты сделаешь кое-что для меня. Извинишься за своё грубое – и странное – поведение. И объяснишь мне, в чём дело.

Анна пыталась изображать из себя настоящего детектива. Крутого, сурового с виду сыщика, у которого на всё есть ответ. Но мисс Пеларгония была права: Анна вела себя очень невежливо, что отнюдь не помогало делу. Анна сглотнула и моргнула за тёмными стёклами своих больших солнцезащитных очков.

Мия, стоявшая у неё за спиной, тихо произнесла:

– Мне кажется, мисс Пеларгония права. Давай послушаем, что она скажет, а потом сделаем то, о чём она просит.

– Спасибо, Мия, – сказала мисс Пеларгония. – Значит, так. У меня действительно был рюкзак, когда я совершала пробежку по Тенистой аллее на прошлой неделе. Вот