Новенький - Дэвид Алмонд

– Почему ты знаешь?

– Да я это через две минуты почувствовала.

– Мама, а ты… могла бы его полюбить?

– Я? Конечно, сыночек. Как любая настоящая мама.

Она обнимает меня крепко-крепко.

– Это главное, что нужно человеку в детстве, – говорит она. – Чтобы его любили. Вот и всё.

Наверху я вытаскиваю Теда из-под подушки. Входит Кошка и запрыгивает к нам на кровать. Я рассказываю им обоим о Джордже.

– Он мне нравится, – говорит Тед. – Кошке тоже. Да, Кош?

Кошка мурлычет.

Я смотрю за окно – на птиц, летящих по чистому пустому небу.

Так странно. Джордж был здесь два неполных дня.

За это время он сказал совсем мало слов. Никто его не понимал. Такого странного парня никто из нас прежде и не встречал, наверно. То он был совсем как мы, а через минуту – вовсе не походил на человека.

Кстати, может, он и вправду не человек. Но он запал нам в души.

И теперь, когда его нет, в наших душах зияют дыры.

21

Пятница, последний день перед пасхальными каникулами. Утром ничего не происходит, кроме ежеутренних странных квадратных дел. К большой перемене мы с Макси уже не верим, что Джорджа нам вообще вернут. Может, его перевели в другую школу? Или отвезли в то место, где он родился… возник… приземлился… был сделан?

Мы вспоминаем, как он в первый день упал во дворе.

– Может, он опять упал? – говорит Макси. – Может, сломался? Или умер?

После обеда мы возвращаемся в класс.

Все с нетерпением ждут каникул, но нам с Макси не до веселья. Луиза тоже тревожится.

– Где Джордж? – говорит она. – Когда они его привезут?

– Скоро, – отвечает мистер Гуру. – Уверен, что скоро.

– «Уверен, что скоро», – бормочет Билли. – Сказочками нас кормите.

– Не всё в жизни идёт по плану, Билли, – говорит мистер Гуру. – Всё, что связано с Джорджем, очень и очень непросто.

Он предлагает нам отвлечься. Почитать, посочинять, порисовать. Сам он явно нервничает. То и дело смотрит в окно – во двор и на улицу. И то и дело повторяет, что всё случится очень скоро и всё это очень и очень сложно.

Внезапно выражение его лица меняется.

Мы бросаемся к окнам.

Вот он, чёрный фургон! Въезжает в ворота. Подъезжает к ограде школьного сада. Мисс Кристал и Илон Мрок выходят и идут к задней части фургона.

Мрок открывает дверцу.

Оттуда вылезают двое крепких мужчин в комбинезонах и осторожно вынимают что-то большое и белое. Высокий прямоугольный ящик. На ящике надписи: ХРУПКОЕ – ВЕРХ.

Сердце у меня замирает. Удар. Пропуск. Удар. Не может быть. Или может?

Рядом со мной Макси.

– Не может быть, – шепчет он. – Или может?

Мы молча смотрим друг на друга.

– Не знаю, – шепчу я.

– Где Джордж? – спрашивает Луиза у мистера Гуру.

Он качает головой.

– Терпение, – говорит он, дёргает себя за воротник, ослабляет галстук. Похоже, он нервничает даже больше прежнего.

– Где он? – снова спрашивает Луиза.

Мистер Гуру не смотрит ей в глаза.

– Терпение, Луиза, – повторяет он. – Мы скоро всё узнаем.

– Когда?

– Когда придёт время. Когда всё будет готово. Пока придётся подождать. Нас позовут.

Билли рычит. Он смотрит на меня, потом на Макси.

– Ждать, пока позовут? Рабы. Вот мы кто, парни. Мы – рабы.

Крепыши ставят ящик на землю. Затем они достают из фургона красную тележку и устанавливают ящик на неё.

Мрок им кивает, и они катят свой груз к школьному крыльцу.

Мрок замечает, что во всех окнах маячат лица. Он улыбается и машет. Верно, думает, что мы счастливы видеть его снова.

Крепыши в комбинезонах, Мрок, мисс Кристал и ящик входят в школу.

– Дети, пока садитесь по местам, – мистер Гуру пытается говорить весело. – Возможно, нас сегодня отпустят пораньше! Сейчас как раз время собрать вещи – впереди каникулы!

Сердце у меня колотится. Руки трясутся. Мы достаём вещи из ящиков и с полок.

Макси засовывает в спортивную сумку и ботинки, и книги. Я делаю то же самое. Запихиваю барабан в чехол.

Билли собирает свои садовые инструменты в отдельный мешок. Луиза протирает скрипку и кладёт в футляр.

Я достаю книгу, но читать не могу. Достаю блокнот, но писать не могу. Я делаю набросок: Коган-лес, а по нему идём мы с Макси и Джорджем. Мечта… Пустая мечта…

Через некоторое время дверь открывается.

Входит секретарша Морин Миллер и что-то шепчет на ухо мистеру Гуру. Учитель с облегчением вздыхает и произносит с сияющей улыбкой:

– Ну вот. Наконец-то. Нас зовут.

22

В зале они сидят впереди, лицом к нам. Такие собой довольные, такие важные. Мисс Кристал, Илон Мрок и двое в комбинезонах.

Рядом с ними на тележке – тот самый белый ящик.

ВЕРХ – ХРУПКОЕ.

Ещё тут есть стол.

Детей в зале меньше, чем обычно. Только старшие классы. Ни феечек-приготовишек, ни малышни из началки.

По бокам сидят несколько учителей: мистер Гуру, миссис Имани, Джеймс-Молекула.

Миссис Фулихан выходит вперёд.

– Как видите, – говорит она, – мероприятие предназначено только для вас, наши старшие, наши мудрые ученики.

– Почему? – кричит кто-то.

– Мы полагаем, что младшим может быть не всё понятно.

– Где Джордж? – кричит кто-то ещё.

– Да! Где Джордж?

– Где он?

– Где Джордж, миссис Фулихан?

Она отвечает, что придётся ещё немного подождать. Всё тайное скоро станет явным.

Она подзывает нас поближе. Мы придвигаемся, чтобы ничего не пропустить. Садимся на пол. Недоумённо бормочем себе под нос.

По-моему, у многих те же подозрения, что и у меня.

Я не могу просто ждать. Я не свожу глаз с ящика и пытаюсь представить, что там внутри.

– Давайте начнём, как всегда, с нашего гимна, – говорит миссис Фулихан. – Давайте устремим наши сердца к небесам!

Она машет мистеру Маккенне, и он начинает колотить по клавишам.

О всех созданиях, прекрасных и разумных,

Больших и малых, сложных и простых

Печётся Бог! Он создал нас недаром,

Ведёт он нас по жизни, малых сих…

Сегодня гимн не заладился. Не хватает оркестрика миссис Имани. Да и мысли у нас только о том, что в ящике. Мы с Макси даже не думаем изображать зомби, рычать и хрюкать на выдохе. Мы вообще не поём. Смотрим на взрослых и на большой белый ящик. Некоторые учителя тоже молчат.

Даже миссис Имани не поёт.