Сказания о Тёмной Реке - Чжоу Мунань

Су Мую нетерпеливо спросил:

— Однако что? Есть ли ещё проблема с ядом?

Бай Хэхуай, не в силах скрыть своё замешательство, произнесла:

— Вот почему я заставила тебя проделать весь этот путь.

Нельзя сказать, что с этим ядом гу нет проблем, но и то, что проблема существует, также верно, — сказал Синь Байкао, глядя на замешательство на лицах Су Чанхэ и Су Мую после своего загадочного заявления. Он прокашлялся и продолжил:

Согласно записям в книге, человек, в организме которого остался яд гу, после смерти становится неконтролируемым знахарем.

Су Мую воскликнул:

— Что? Стать знахарем — и это не проблема?

— Но к тому времени старшая тётя уже будет мертва… — Синь Байкао развёл руками. — Если быть реалистом, это больше не повлияет на старшую тётю. Просто сейчас мысль о том, что ты не сможешь упокоиться с миром после смерти, довольно тревожна.

Су Мую опустил голову и спросил:

— Может ли Король Медицины удалить это? Если нет, я найду Йе Йа и заставлю его вернуться, чтобы полностью избавиться от этого яда гу.

— Безусловно, это возможно устранить, но мне потребуется небольшая помощь, — с лёгким смущением в голосе произнёс Синь Байкао, обращаясь к Бай Хэхуай.

Бай Хэхуай, не отвечая, пригубил чай.

Су Мую с готовностью предложил:

— Какая помощь вам требуется? Если потребуется наша поддержка, мы сделаем всё возможное!

Синь Байкао, некоторое время поколебавшись, пояснил:

— Мне необходимо будет применить акупунктуру, чтобы направить технику отравления гу в точку байхуэй тётушки. Затем я попрошу кого-то, обладающего колоссальной внутренней энергией, приложить силу ладони, чтобы преобразовать яд гу в токсичный газ, который можно будет рассеять непосредственно через эту точку.

Су Чанхэ с улыбкой заметил:

— Так просто? Тогда зачем беспокоиться о каких-либо сложностях? Просто уберите это!

Синь Байкао с лёгкой грустью улыбнулся в ответ:

— Как это может быть столь просто? Это не обычный яд — малейшая ошибка может привести к тому, что яд гу полностью смешается с плотью и кровью.

— Именно поэтому я и позвала тебя, — с лёгкой ноткой беспомощности в голосе произнесла Бай Хэхуай. — Мои навыки иглоукалывания не позволяют мне быть полностью уверенной в том, что я смогу достичь желаемого результата. Насколько ты уверен в себе?

Синь Байкао с улыбкой развёл руками:

— Я всё ещё остаюсь Королём Медицины, и я ещё не стар. Естественно, я полностью уверен в своих силах. Старшая тётя, прошу вас, не беспокойтесь — как только я возьму в руки серебряные иглы, ваш яд будет исцелён.

Су Мую выступил вперёд:

— Хотя мне и не хватает мастерства, моя внутренняя энергия на высоте. Я могу помочь старейшине в этом процессе.

Синь Байкао вновь обратил свой взор на Бай Хэхуай, которая, как и прежде, не обращала на него внимания, и продолжил:

— Это не просто иглоукалывание. Мне потребуется ввести девяносто девять серебряных игл в тело вашей почтенной тётушки. В этот момент её кровь и жизненная энергия начнут бурлить, словно она оказалась в жерле вулкана. Никакие внешние объекты не должны препятствовать распространению её истинной жизненной энергии.

Су Мую на мгновение задумался и покачал головой:

— Я не сведущ в медицине. Мне не совсем понятно.

— Глупец, — тихо пробормотал Су Чанхэ себе под нос. — Это означает, что Бай Хэхуай не сможет носить одежду во время лечения!

Су Мую застыл, его лицо слегка покраснело, но он продолжал хранить молчание.

Бай Хэхуай также слегка покраснела, когда тихо обратилась к Су Чанхэ:

— Какая грубость!

— Врач не должен вызывать подозрений. Хотя я и являюсь племянником Бай Хэхуай, я здесь лишь для того, чтобы спасти кого-то, и в моей голове нет никаких нечистых мыслей, — медленно произнёс Синь Байкао. — Однако, господин Су, вы...

Су Чанхэ решительно хлопнул себя по груди:

— Не извольте беспокоиться! Если у него не выйдет, я готов взять дело в свои руки! Клянусь, у меня нет никаких дурных намерений!

— Я убью тебя! — Бай Хэхуай вскочила, взмахнув запястьем, чтобы схватить серебряную иглу.

Су Чанхэ быстро спрятался за спину Су Мую: — Тогда выбирай — любой из нас подойдёт.

Бай Хэхуай в гневе хлопнула рукой по столу, и из ее ладони вырвался фиолетовый дым.

— Ну-ну, давайте обсудим это до конца, — поспешно вытащил из-за пазухи Син Байкао ароматическую палочку, зажег ее и положил на стол. — Ты уже высвобождаешь Пурпурную Ци семьи Вень — эта штука может убить кого угодно всего за четверть часа!

Бай Хэхуай холодно фыркнула: — Если это нельзя вылечить, то забудь об этом.

Су Мую на мгновение опустил голову, задумавшись, прежде чем ответить: — У меня есть идея. Я могу завязать себе глаза чёрной тканью и следовать указаниям старейшины.

Синь Байкао кивнул: — Это неплохое решение.

— Какой умный маленький дьявол. Тогда решено, — увидев, что фиолетовый дым из ладони Бай Хэхуай не собирается рассеиваться, Су Чанхэ немедленно толкнул дверь и вышел.

Снаружи, в кресле, сидел Су Чжэ, наслаждаясь закатом и куря трубку. Его лицо выражало полное спокойствие.

Су Чанхэ, улыбаясь, обратился к нему:

— Дядя Чжэ, вас, кажется, совершенно не беспокоит состояние вашей дочери.

— С Королём Медицины Синь Байкао здесь, конечно, не о чем беспокоиться, — произнес Су Чжэ с лёгкой тоской. — Что мы будем есть сегодня вечером? Раз уж Король медицины почтил нас своим присутствием, не стоит ли нам отправиться куда-нибудь, чтобы насладиться вкусной едой?

— Давайте, высказывайте своё мнение громче, — подбодрил его Су Чанхэ.

— Я желаю отобедать в Пагоде Долголетия и Процветания, на пиру, состоящем из тринадцати блюд, и сопроводить трапезу бутылкой превосходного белого вина! — воскликнул Су Чжэ.

Су Чанхэ, дружески похлопав Су Чжэ по плечу, произнёс:

— Откровеннее, мой друг!

Су Чжэ, вздохнув глубоко, произнёс с искренностью:

— Более не желаю есть стряпню Су Мую.

— Что ж, это уже более похоже на правду, — произнёс Су Чанхэ, обращаясь к Сяо Чаоянь.

— Чаоянь, отправься в Пагоду Долголетия и Процветания, забронируй лучшую отдельную комнату и закажи на сегодняшний вечер пир, состоящий из тринадцати блюд, дабы развлечь племянника нашего Божественного лекаря, прибывшего издалека!

— Поняла! — Сяо Чаоянь, обрадованная возможностью не есть стряпню Су Мую, едва не прыгала от радости, направляясь к