В поисках рая. Экспедиция «Кон-Тики» - Тур Хейердал

джунглях Фату-Хивы. — Эпидемия на острове. — Сокровища и привидения. — Неведомый враг. — Мы бежим в горную глушь. — Опасная встреча на узкой дорожке. — Возвращение в долину. — Отец Викторин

Чокк! Чокк! Чокк!

Секач врубался в стволы и сучья, расчищая нам путь в зарослях. Впереди шли трое смуглых островитян, за ними — Лив и я.

Все выше и выше — и чем выше, тем тяжелее идти. Душно, мы обливаемся потом. Над крутыми склонами горы Тауауохо повисли грозные тучи. Там, наверху, почти непрестанно льет дождь. Каким бы синим и чистым ни было небо над океаном, вершина неизменно кутается в косматое облако.

Что за склоны!.. То головокружительные обрывы, то такие густые джунгли, что никаким топором невозможно проложить себе дорогу к вершине. Негде поставить ногу: на земле бурелом и валежник, сплошное переплетение ветвей и гниющих стволов.

Но мы и не собирались покорять вершину Тауауохо. Мы отправились в лес посмотреть удивительную рыбу, обнаруженную там островитянами. Совершенно необычную рыбу — каменную!

В чаще была прогалина, где среди древних развалин издавна росли кокосовые пальмы. Здесь мы устроили привал. Наши друзья легко вскарабкались вверх по пятидесятиметровым стволам и сбросили оттуда зеленые орехи. Взяв себе по ореху, мы срубили секачом макушку у скорлупы и жадно выпили содержимое.

Вдруг по лесу прошел ветерок — такой всегда предшествует тропическому ливню. Птицы заметались в поисках укрытия, и хлынул дождь. Мы вооружились вместо зонтов огромными листьями. То количество воды, которое у нас в Норвегии льется с неба несколько дней, здесь обрушивается за несколько минут. Вот уже солнце вынырнуло из-за туч, через долину перекинулась радуга.

Идем дальше через мокрые заросли. Вскоре мы очутились на косогоре, который спускался к ручью. Здесь лес был реже. Исполинское дерево, упав, смело все на своем пути. Наши друзья объяснили, что это было священное дерево, его здесь посадили очень давно. Возле самого ствола, почти скрытые кофейными кустами, лежали две мощные каменные плиты. Полинезийцы взволнованно указали на боковую грань самой большой из них.

— Оэ ита на те коа? Видишь каменную рыбу?

В самом деле, на мшистой поверхности камня было видно высеченное изображение удивительной рыбы, от головы до мощного хвостового плавника — два метра. Рыбу окружали таинственные рисунки. Несомненно, в древности все это носило некий магический смысл. Верхняя грань плиты была почти совсем гладкая, если не считать нескольких желобков, которых я сразу и не заметил. В чем же все-таки дело?..

Я попросил своих спутников расчистить заросли и срыть дерн. Показалась еще одна огромная плита, испещренная странными знаками. Полинезийцы всполошились и стали испуганно шептаться. Мы очистили камень от мусора, и нашему взору предстали новые рисунки.

Примитивные изображения мужчин и женщин, непонятные линии… Островитяне смотрели на них с благоговением.

— Тики, — забормотали они, — менуи тики.

Из тьмы веков вышли на свет древние боги.

Лес примолк после дождя. Над зеленым сводом прямо в небо, точно нож, вонзался красноватый лавовый шпиль. Казалось, он охраняет древние тайны каменных плит и чутко следит за тем, что мы делаем. У наших ног, словно заколдованные солнечным светом, окаменели в пляске причудливые фигуры. Много столетий пляшут они, с той самой поры, когда на Маркизских островах господствовала таинственная культура, созданная загадочным народом, о котором наука ничего не знает. Откуда пришли эти люди, кто они?.. Толстые стены и террасы из огромных камней — вот все, что осталось от тех времен. Народ, живший здесь, был родствен тем людям, которые некогда воздвигли удивительные статуи на острове Пасхи. Этот загадочный народ давно истреблен. Его оттеснили в горы и убили воинственные полинезийцы, которые приплыли на Маркизские острова лет семьсот назад. Но и происхождение полинезийцев, немногочисленные потомки которых дожили до наших дней, тоже нерешенная загадка. Мы не знаем, откуда они явились, из каких мест начали покорение необозримого океана на утлых челнах.

У этих полинезийцев — лучших в мире мореходов — есть что-то общее с древними викингами. Но пока что их исконная родина неизвестна. Их собственные легенды о происхождении народа неясны. Эти люди очень необычным способом увековечивали свои родословные: сплетали веревочки из кокосовой пеньки, обозначая каждое поколение узелком. У каждого рода была своя родословная. Европейцы еще застали этот обычай и, считая узелки, пришли к выводу, что предки островитян заняли эти земли около семисот лет назад.

Мы смотрели на каменные плиты, словно исписанные неведомым шифром. Впервые в этих местах были открыты наскальные изображения. Тщательно приглядевшись, мы увидели среди них не только человеческие фигуры, но и рыб, черепах, магические маски, большие, широко раскрытые глаза.

Некоторые рисунки остались непонятными для нас. Что это: тысяченожки, раки или длинные ладьи с веслами? Кое-что было стерто временем. И какое же тут множество изображений!

Рядом в зарослях мы нашли каменную платформу, окаймленную стеной, на которой были высечены огромные глаза. Может быть, это развалины древнего храма?

Вечерело. Островитяне торопились домой, мы отпустили их, вознаградив за помощь. Косые лучи еще освещали грани каменных плит, придавая гротескным фигурам особую рельефность.

Когда над лесом взошла луна, мы уже лежали на своих бамбуковых нарах. Спать не хотелось. Мы думали о безжизненных изображениях, которые исполняют свой танец при свете луны… Думали о вымершем народе, который некогда владел островами — от Маркизского архипелага до Пасхи. И что-то подсказывало нам, что можно найти еще немало скрытых следов древней культуры в глухих дебрях Фату-Хивы — острова, забытого наукой.

Лежа на спине каждый в своей заводи, мы уписывали апельсины. Огромные листья, свисающие над рекой, защищали нас от жгучих лучей полуденного солнца. Кругом был мир пышной тропической зелени. Высоко-высоко в небе косматые кроны венчали замшелые стволы кокосовых пальм. Солнечные лучи переливались на белом оперении двух диких голубей, которым ветер никак не давал сесть на кроны.

Мы наслаждались прохладой в журчащем горном потоке. Приметив на воде плывущие из чащи борао желтые цветки, спорили, какой из них быстрее доплывет. И собирали к обеду крадущихся раков, которых привлекли в заводь наши белые ноги.

Бодрость после купания и упоение жизнью в чудесном пальмовом лесу переполняли душу, когда мы, выйдя на берег, пошли домой, в нашу бамбуковую лачугу. По дороге мы выдернули из земли несколько клубней таро: гарнир к ракам.

Неожиданно на тропе показался всадник. Он ехал в лес за плодами хлебного дерева, а заодно прихватил для нас из деревни кусок свинины, который завернул в большие листья. Почти две недели мы не видели людей. Всадник выглядел очень скверно, и нас пронизал холодок, когда он