Морской царь - Евгений Иванович Таганов

собой двух лошадей и припасы на двухнедельное путешествие по зимней степи. Впрочем, для Дарника это явилось самым выгодным результатом: во-первых, потому что он не ошибся в своих подозрениях; во-вторых, не приходилось всем объявлять, что на него было покушение; в-третьих, избавляло от наказания поджигателю — если он, князь, ещё и в такой ерунде будет удачлив, то непременно не повезёт в чём-то действительно большом и важном. Да и брезговал он уже как-то узнавать подробности поджога: за что и почему.

— Никакой погони и поисков! — настрого приказал он воеводе-помощнику. — Что сделано — то сделано, будем беспокоиться о будущем, а не о прошлом.

В качестве награды за свой розыск-упущение Корней настойчиво стал просить о включении в Ближний Круг своей Эсфири, мол, она будет ещё полезней, чем Калчу. Однажды даже задал этот вопрос на воскресных боевых игрищах, понимая, что, глядя в глаза его жене, Дарнику будет труднее отказать.

— Хорошо, завтра же с утра жду Эсфирь на Ближнем Круге, — охотно согласился князь. — Вот только, увы, без тебя.

— А я что?! — изумился воевода-помощник.

— У меня даже законная княгиня не входит в ближние советники, а ты с женой почему-то там хочешь быть. Выбирай: либо она, либо ты!

— Князь прав, — поспешила опередить возмущённые слова мужа Эсфирь. — Конечно, это ты должен быть в «ближних».

— А как же ты? — обескуражен был её малодушием Корней.

— Я же умная, что-нибудь придумаю, — с улыбкой пообещала красавица-толмачка.

И придумала: неделю спустя в Дарполе возник ещё один княжеский совет.

6

Радимская хоругвь при всей строгости обучения в ней продолжала расширяться, и однажды из самого дальнего улуса в ставку прибыли две сотни пятнадцатилеток, жаждущих приобщиться к большой военной науке: поровну юнцов и юниц. Радим мальчишек взял, от девиц отказался. Калчу попыталась юниц всячески образумить, но те упрямо настаивали на встрече с князьтарханом, который как раз отсутствовал в своих столицах — протягивал Ямную гоньбу на десять конников из ставки по берегу моря в сторону Итиль-реки.

Когда по возвращении князя в Дарполь на Ближнем Круге зашёл разговор о пятнадцатилетках, Корней, куражась, бросил, что только Ратай может превратить юниц в отменных воинов. Чудо-мастер, глазом не моргнув, вызов принял, лишь попросил себе в помощь ромейского декарха, мол, сам не весь их «Стратегикон» помню.

— Если это не повредит твоим оружейным делам, то обучай, — поддержал шутливость советников Дарник.

Сотня луноликих девиц последовала за Ратаем и декархом на стрельбище в Петле, поставила там свои юрты и ретиво стала усваивать всё то, чему их обучали великие иноземные воины. Прозвище Ратая «Второй После Князя», его молодость и весёлость настолько очаровали степных учениц, что образовалась целая ватага ярых почитательниц главного оружейника, и по ночам они принялись по двое-трое проникать в его учительскую юрту, дабы осчастливить его своим «обогревом». Девятнадцать лет не тот возраст, когда можно заботиться о здоровье, и к исходу третьей недели такого «обогрева» Ратай стал таять прямо на глазах, стройность превратилась в болезненную худобу, умный взгляд — во взгляд отсутствующий, а живость — в непобедимую сонливость: то с коня, идущего шагом, свалится, то в кровь лицо о столешницу разобьёт, то уснёт прямо сидя на Ближнем Круге.

Рыбья Кровь, узнав, в чём дело, особого смеха в этом не увидел. Попросил вмешаться в сей постельный разгул Калчу. Воительница с готовностью отправилась на стрельбище и попыталась урезонить прелестниц, но ничего не добилась.

— Он сам хочет, чтобы мы по двое, по трое ночевали с ним в одной постели, — оправдывались шалуньи.

— Проще их всех отправить домой в кочевья, — доложила тарханша князю.

Он и сам знал, что это самое верное, но, имея три жены, считал себя не вправе лишать ещё кого-то телесных радостей.

— Женские дела должны женщины и решать, — снова намекнул на свою жену Корней.

Дарнику стало любопытно: а пускай попробуют? Пришедшая на зов Эсфирь сказала, что в Женский совет, кроме неё, должны входить ещё Калчу, Лидия и Милида.

— А Милида там зачем? — усомнился князь.

— Без неё всё будет не так весомо.

С этим было не поспорить.

— А Евла?

— Можно и Евлу, если ты настаиваешь, — неохотно уступила красавица.

— Только ты сама их всех соберёшь, — поставил условие Рыбья Кровь.

На первое своё сборище советницы явились в изрядном замешательстве, которое только усилилось, когда они оказались в воеводском доме наедине с князем.

— Давай, входи, входи! — бодрее чем надо приветствовал Дарник явившуюся последней Лидию. Она нерешительно вошла и заняла указанное ей князем место.

Взгляды четырёх женщин немедленно впились в стратигессу, как всегда тщательно и изысканно одетую.

По богатству украшений с ней могла соперничать лишь Милида и то только потому, что заранее раздобыла у своих хемодских подружек дополнительные ожерелья и браслеты. Скромнее обстояло с этим делом у Эсфири, но иудейку выручали яркие цветистые ткани. Совсем плохо было с нарядами у Калчу с Евлой: привыкшие к походной жизни с непритязательными мужчинами, они заботились лишь о полезности и чистоте своих суконных штанов и тёплых поддёвок.

Позволив первой заминке чуть развеяться, Дарник произнёс по-хазарски:

— Мои советники и воеводы, да и я сам, увы, с некоторыми делами не справляемся. Поэтому последняя надежда на вас. Помогите спасти Ратая…

Кроме Калчу и Эсфири, остальные даже не знали, от чего именно надо спасать главного оружейника. Пришлось объяснять:

— Сто юных кутигурок взяли себе в учителя Ратая, чтобы он выучил их сражаться лучше кутигурских юнцов. Поставили на стрельбище юрты и день и ночь упражняются. День с оружием, а ночью с нашим оружейником в постели. Тот уже еле ноги таскает от такого счастья. — Эсфирь быстро переводила Лидии на язык ромеев.

Все советницы сначала тихо захихикали, а потом сорвались на безудержный хохот.

Князь терпеливо ждал.

— А Калчу почему не вмешается? — первой спросила Евла на словенском и повторила свой вопрос для тарханши на хазарском.

— Я могу вернуть их в кочевья, но каган не даёт, — неохотно призналась Калчу.

— А если не оставлять его ночевать на стрельбище? — сказала и слегка покраснела от своего совета Милида.

— Пробовали, привозили в Дарполь, так за ним всегда увязываются две-три красотки, — пояснил Дарник. — Мне что, приказывать, чтобы их к нему в дом не