Япония. Жемчужины истории и культуры - Лесли Доунер

Тем временем другой генерал, сослуживец Такаудзи, тоже перешел на сторону врага и осадил Камакуру. Через пять дней боев регент Такатоки закрылся в семейном храме рода Ходзё, а вместе с ним и 870 его сторонников. Они заперлись изнутри и подожгли здание. Сам Такатоки при этом удалился в пещеру, расположенную в склоне горы, и совершил там ритуальное самоубийство.

Так сбылось предсказание Нитирэна, и камакурский сёгунат постиг внезапный и страшный конец – можно сказать, он буквально сгорел синим пламенем.

5. Муромати: красота и смута

1333–1573

Увы, и век – что мимолетный сон.

Дзэами Мотокиё

Период Муромати, наступивший после суровой и аскетичной эпохи Камакура, принес с собой необыкновенный расцвет культуры. Именно тогда родились многие виды искусства, которые в нашем восприятии наиболее тесно связаны с Японией: чайная церемония, дзэнские сады камней, монохромная живопись тушью, театр Но. Однако в это время страну также терзали небывалые бедствия и разрушительные войны.

Самурай в Киото

В 1333 году император Го-Дайго триумфально вступил в Киото. Императорская семья снова пришла к власти. Воины, которые сражались за государя, стекались в столицу, ожидая наград, однако никаких наград им пожаловано не было. А вот придворные, которые пальцем о палец не ударили ради своего императора, тем временем получали назначения на высокие и доходные должности. Однако Го-Дайго просчитался самым смешным и абсурдным образом: страной столько лет управляли военные, что аристократы уже попросту разучились это делать.

Государь Го-Дайго был типичным аристократом из Киото – красивым мужчиной, культурным человеком, великолепным поэтом. Но здравого смысла и практической сметки у него имелось очень мало. Главная его ошибка заключалась в том, что он сделал сёгуном собственного сына, а не Асикагу Такаудзи, который привел его к власти.

К 1336 году Такаудзи понял, что не желает больше терпеть такое отношение к себе. Он снова перешел на другую сторону и после грандиозного сражения ввел свои войска в Киото. Го-Дайго бежал на гору Ёсино, где основал двор в изгнании. Восстановленное императорское правление продлилось ровно три года. Такаудзи посадил на трон 15-летнего юношу из другой ветви императорской семьи, и этот новый государь назначил своего благодетеля сёгуном.

Теперь в Японии было уже два государя и два двора – Северный в Киото и Южный на горе Ёсино. Кому бы конкретно ни принадлежала власть, именно император по-прежнему оставался высшим авторитетом. Именно он наделял сёгуна полномочиями на управление страной. Но кого считать настоящим императором, а кого самозванцем? Чтобы ответить на этот вопрос, потребовалась гражданская война длиной в 50 лет.

Своей столицей Такаудзи сделал Киото, откуда ему было удобно следить за действиями императора (как минимум одного из двух) и предотвращать любые дальнейшие восстания. До той поры оплотом военного сословия была Камакура, жители которой знать не знали никаких столичных соблазнов. Но теперь самураи хлынули в столицу, наводнили ее дворцы и салоны и смешались там с аристократами. Соприкасаясь с ними, наблюдая за их рафинированными манерами, грубые провинциальные воины облагородились, а их темперамент и энергия оживили томную, меланхоличную атмосферу императорского двора.

Отныне военные были хозяевами положения. У них появились власть и богатство, они желали насладиться светской жизнью и доказать знатным снобам, что они вовсе не деревенщина. Самураи с энтузиазмом окунулись в столичные удовольствия. Это были пышные чайные церемонии, состязания, на которых участники распознавали по вкусу разные сорта чая, аналогичные состязания по составлению благовоний, поэтические собрания, посещение публичных купален, а еще много-много разврата, пьянства и азартных игр.

Такаудзи был благочестивым буддистом. В годы его правления Риндзай – школа, которая в максимальной степени воплощала в себе самурайский дух, – стала почти государственной религией. Из стен дзэнских монастырей и храмов выходили художники и писатели, дзэнские монахи селились под одной крышей с аристократами, которые желали создать себе репутацию меценатов – покровителей учености.

После кончины Го-Дайго прославленный монах Мусо Сосэки, друг и наставник Такаудзи, увидел во сне, что из реки, протекающей рядом с дворцом умершего императора, вылетает дракон. Монах посоветовал сёгуну построить на этом месте храм с целью умиротворить гневный дух покойного. Чтобы раздобыть необходимые средства, Такаудзи снарядил корабль и отправил его с торговой миссией в Китай.

В годы, которые последовали за монгольским вторжением, торговля и обмен с Китаем практически сошли на нет. Теперь Такаудзи их восстановил. Японцы экспортировали медь, серу, веера, лаковые изделия, а также оружие. Особое место занимали японские мечи – лучшие в мире. Все это купцы сбывали с немалой выгодой, посмеиваясь над заносчивыми китайцами, которые расценивали товары, привозимые японцами на продажу, как дань. К себе японцы везли медные монеты, железо, ткани, вышивки, произведения искусства, книги, а также лекарства из трав. Доход от этих торговых операций пошел на строительство здания, предназначенного для Тэнрюдзи – Храма небесного дракона.

При этом храме Мусо создал один из первых дзэнских садов. Он установил на дальней стороне большого пруда семь необработанных каменных глыб, похожих на горы с китайского живописного свитка. Мусо заявил, что разбивка садов должна быть ключевым элементом дзэнской практики, и расширил границы Риндзай, включив в них и другие эстетические занятия. Дзэнские храмы с тех пор славятся своими садами, живописными шедеврами и чайными домиками. Некоторые из них превращались в салоны, где собирались артисты и интеллектуалы.

Большую часть своего правления Такаудзи провел в попытках взять под контроль кланы, которые воевали на стороне одного из двух императорских дворов, Южного или Северного. Нужно признать, что сёгуны Асикага находились в гораздо более слабом положении, чем Минамото или Ходзё. Если камакурский режим контролировал всю страну целиком, роду Асикага это было не по силам. К моменту, когда он пришел к власти, военные губернаторы превратились в подобие местных царьков. Они правили своими владениями при очень незначительном контроле со стороны правительства и захватывали земли менее сильных соседей, а закон и государственная власть были не в состоянии им воспрепятствовать.

Сын Такаудзи тоже на протяжении всего своего правления пытался восстановить порядок, но тут разразилась гражданская война. Лишь третьему сёгуну, Ёсимицу, было суждено положить конец сражениям.

Блистательный двор Ёсимицу

Весной 1381 года император Го-Энъю навестил сёгуна Ёсимицу в его недавно построенном Дворце цветов. И гостю, и хозяину было по 23 года. В этот день император впервые вступил под кров самурая. Со всех сторон собирались толпы людей, чтобы хоть одним глазком взглянуть на государя,