Первый Выбор - Канира

Рафаэль подошёл ближе, изучая письмена с интересом который не проявлял раньше несмотря на тысячелетия жизни в этом Дворце.

— Никогда не спрашивал что именно написано здесь. Всегда казалось что это личное, не предназначенное для чтения другими.

— Это стихи, — сказал я тихо, переводя взгляд на знакомые символы которые читал сотни раз в одиночестве когда Дворец опустел. — О красоте Творения, о радости существования, о любви к семье которая разделяет труд созидания. Каждая колонна рассказывает историю одного из нас, наши характеры и роли которые выполняем.

— А где его собственная история? — спросил Уриил, осматривая другие колонны. — Не вижу символов которые говорили бы о Светоносном.

— Он не написал о себе. Говорил что это право других решать кем он был, а не его самого определять собственную историю для вечности.

Молчание опустилось на нас наполненное невысказанными мыслями о брате который пал и мире который разделился на до и после его восстания. Азраил нарушил тишину, голос был лишён эмоций как всегда.

— Продолжим. Аменадиэль ждёт в своих покоях, не стоит заставлять последнего собравшегося брата томиться в ожидании дольше необходимого.

Согласился кивком, повёл группу через лабиринт коридоров которые ответвлялись от главного зала. Дворец был больше чем казался снаружи, пространство внутри складывалось в невозможные конфигурации которые позволяли каждому обитателю иметь личное измерение размером с целую реальность. Мы двигались не только физически но и через слои бытия, пересекали границы между обычным пространством и карманными вселенными которые служили личными покоями Архангелов.

Покои Рафаэля мы миновали первыми, дверь была приоткрыта показывая сад внутри где росли растения из тысячи миров собранные за эоны путешествий. Целитель остановился на мгновение глядя на своё убежище с выражением ностальгии, но не вошёл, продолжил следовать за остальными.

Покои Гавриила были закрыты, дверь покрыта слоем пыли которая накопилась за столетия отсутствия. Вестник не взглянул на них, прошёл мимо как будто ничего не видел, но напряжение в плечах усилилось.

Азраил остановился у своих покоев ненадолго, открыл дверь впуская наружу запах который был одновременно сладким и гнилостным. Запах смерти и разложения, но не неприятный, скорее естественный как аромат осенних листьев гниющих в лесу. Закрыл дверь снова быстро, не предлагая заглянуть внутрь.

Уриил прошёл мимо своих покоев не останавливаясь, но я заметил как глаза задержались на двери на мгновение дольше чем следовало. Его личное измерение было заполнено артефактами и диковинками собранными на границах реальности, местом где хранились открытия которые могли изменить понимание природы существования если бы стали известны широко.

Мои собственные покои остались позади без взгляда в их сторону. Я не жил там миллионы лет, просто стоял у Трона в главном зале выполняя функцию которая не требовала отдыха или уединения. Что осталось в том измерении за всё время отсутствия не знал и не хотел узнавать сейчас.

Покои Аменадиэля находились в дальнем крыле Дворца, там где архитектура становилась более строгой и функциональной. Брат всегда предпочитал порядок украшению, его личное пространство отражало это предпочтение в каждой линии и углу. Дверь была простой по сравнению с другими, без орнаментов или символов, только гладкая поверхность серебра которая отражала посетителей идеально.

Постучал дважды, звук был глухим, поглощённым материалом двери. Ответ пришёл мгновенно, голос был глубоким и ровным, без колебаний или неуверенности.

— Входи Михаил. Остальные тоже, давно не собирались одновременно вместе.

Дверь открылась внутрь показывая измерение которое было полной противоположностью хаоса или творческого беспорядка. Всё находилось на своём месте с точностью которая граничила с одержимостью. Мебель расставлена симметрично, книги на полках выровнены идеально, даже свет падал под углами которые создавали гармоничные узоры на полу.

Аменадиэль стоял в центре комнаты, высокая фигура в белых одеждах которые не несли ни единой складки или пятна. Тёмная кожа контрастировала с одеждой, лицо было благородным с чертами которые внушали доверие и уважение одновременно. Крылья были сложены за спиной идеально, каждое перо лежало на своём месте без малейшего отклонения.

Он шагнул вперёд когда мы вошли, склонил голову в приветствии которое было формальным но искренним.

— Михаил, Первый среди братьев. Рад видеть тебя покинувшим Трон для дел которое требует внимания всех нас. Гавриил, Рафаэль, Азраил, Уриил, приветствую каждого из вас с тем же уважением что испытывал всегда.

Я кивнул, принимая приветствие. Аменадиэль был предсказуем в своей формальности, но это качество делало его надёжным когда другие могли колебаться или сомневаться.

— Благодарю за быстрый ответ на призыв. Знаю что ты занят поддержанием порядка среди ангельских чинов, отвлечение от этих обязанностей не должно было быть лёгким решением.

— Порядок среди ангелов важен, но не важнее защиты самого Творения от угрозы которая стирает целые реальности. Я услышал немногое через связь между братьями, но достаточно чтобы понимать серьёзность ситуации.

Аменадиэль обвёл взглядом остальных братьев, оценивающе, изучая каждого как будто впервые видел несмотря на миллиарды лет знакомства.

— Пятеро из семи Архангелов собрались. Ремиэль погружён в собственные фантазии и недоступен для призыва. Остаётся только…

— Люцифер, — закончил я, когда он не произнёс имя вслух. Табу которое существовало негласно. Упоминать падшего брата было некомфортным для многих особенно для тех, кто как Аменадиэль высоко ценил иерархию и послушание.

Аменадиэль кивнул, выражение лица оставалось нейтральным но что-то в глазах показывало дискомфорт от самой мысли о второй встрече с тем кто восстал против Отца и был изгнан за это. Он уже пытался возвать Люцифера к ответу и вернуть того обратно в Ад, и похоже он не хотел видеть его снова.

— Ты планируешь обратиться к нему за помощью. Это единственное объяснение зачем мы собираемся здесь прежде чем действовать. Нужна сила всех семи Архангелов для противодействия угрозе.

— Да. Враг обладает силой которая может уничтожить даже мои Частицы, стереть фрагменты Архангела из существования без возможности восстановления. Я потерял две Частицы за короткий период, одну в бою с их лидером, другую пытаясь достучаться до Ремиэля. Недооценка будет фатальной ошибкой.

Аменадиэль слушал, лицо оставалось спокойным но я видел как мышцы напряглись при упоминании потерянных Частиц. Концепция что Михаил, первый и сильнейший, может быть ранен так серьёзно была тревожной даже для того кто не склонен к эмоциональным реакциям.

— Понимаю. Тогда обращение к Люциферу