Первый Выбор - Канира

Согласившись повёл на выход из тронного зала. Истинное Тело осталось позади, продолжало висеть рядом с пустым Троном, тысячи глаз следили за Творением пока основное сознание переместилось в малую форму что шла к последнему брату.

Согласиться ли Люцифер?

* * *

Глава 59

Братья молча последовали за мной, и каждый погрузился в собственные мысли о предстоящей встрече. Люцифер был табу темой даже между теми кто знал его миллиарды лет, падение Светоносного оставило шрамы которые не зажили полностью несмотря на прошедшие года. Восстание разделило семью, разорвало связи которые казались нерушимыми, доказало что даже созданные самим Отцом могут отвернуться от Его воли.

Я помнил тот день слишком хорошо. Люцифер стоял перед Троном, его истинное тело было меньше моего но крылья распахнуты в жесте вызова. Его лицо было искажено яростью и разочарованием. Он кричал обвинения в адрес Отца, говорил о несправедливости иерархии которая ставила некоторых выше других без объективных причин, утверждал что свободная воля была ложью если каждое существо создавалось с определённой функцией от которой не могло отклониться.

Отец молчал во время тирады, не отвечал на обвинения, просто наблюдал как любимый сын выкрикивал всё что накопилось в душе за миллионы лет служения. Каждое слово Люцифера было пропитано болью того кто верил в идеал и обнаружил трещины в основании своей веры, кто хотел понимания но получал только молчание в ответ на вопросы терзавшие его разум. Когда Люцифер закончил, выдохся от эмоций которые вылил наружу оставив себя опустошённым и дрожащим от напряжения, Отец произнёс единственное слово.

— Изгнание.

Просто и окончательно, без гнева или разочарования в голосе, просто констатация факта что действия имеют последствия и даже любимый сын не может избежать их когда нарушает установленный порядок. Слово упало в тишину зала как приговор от которого не было апелляции, от которого не существовало пути назад через покаяние или искупление. Окончательность этого решения была абсолютной.

Меч появился в моих руках, пылающее лезвие материализовалось из воздуха в ответ на волю Отца которая текла через меня как проводник. Функция защитника Престола требовала исполнения приказа независимо от личных чувств которые бушевали под поверхностью спокойствия. Я любил Люцифера как брата, любил больше всех в этом Творение, восхищался его интеллектом и творческими способностями которые превосходили большинство из нас, ценил время, проведённое вместе в начале Творения когда всё было новым и полным возможностей которые казались бесконечными.

Но долг превосходил личные привязанности. Это было заложено в саму суть моего существа, в каждую частицу энергии составлявшую мою форму. Не было выбора в этом моменте, только необходимость действовать согласно функции для которой был создан. Тогда я начал повергать его, пронзил мечом который горел огнём справедливости и долга. В конце наблюдал как свет в его глазах гаснет когда падает сквозь реальности в бездну подготовленную специально для него.

Но последнее время меня терзали сомнения, правильный ли выбор я сделал тогда. Может быть следовало выслушать его аргументы более внимательно, попытаться найти компромисс между его видением и волей Отца вместо того чтобы просто исполнить приказ без вопросов. Может быть война которая была и разрушила тысячи миров могла быть предотвращена диалогом вместо меча. Эти мысли приходили всё чаще с каждым проходящим тысячелетием, особенно после того как Отец замолчал окончательно и не давал больше указаний которые могли бы подтвердить правильность того решения.

Проход открылся передо мной, разрывая ткань пространства между Серебряным Городом и местом где находился Люцифер в данный момент. Энергия потребовалась минимальная, путешествие между реальностями было простым для существа моего уровня, практически инстинктивным действием после миллиардов лет практики. Шагнул в светящийся разрыв не оглядываясь на братьев которые следовали за мной молча, каждый погружённый в собственные воспоминания о падшем брате и том как его отсутствие изменило динамику семьи навсегда.

Материализация произошла в закрытом переулке, тёмном и пустом, вдали от глаз смертных которые населяли этот мир в огромных количествах. Воздух здесь был тяжёлым от выхлопных газов и других продуктов человеческой цивилизации, запахи смешивались в неприятную смесь которая раздражала обоняние. Звуки города доносились со всех сторон, гул машин, голоса людей, музыка из баров и клубов, всё сливалось в какофонию которая была характерной чертой крупных городских центров.

Лос-Анджелес. Город ангелов, как иронично называли его смертные не понимая насколько буквально это название отражало текущую ситуацию. Вечер опускался на улицы, солнце скрывалось за горизонтом окрашивая небо в оттенки оранжевого и розового, неоновые вывески начинали зажигаться одна за другой превращая город в океан искусственного света. Место было рядом с баром через пару кварталов, я чувствовал присутствие Люцифера отчётливо, его энергетическая сигнатура выделялась среди миллионов человеческих душ как маяк в темноте.

Братья материализовались за мной один за другим, каждый появлялся в своей характерной манере. Гавриил возник в мягком золотистом свечении, Рафаэль в тёплом янтарном сиянии, Азраил в холодной серой дымке, Уриил во вспышке многоцветных искр, Аменадиэль в строгом белом свете без излишеств. Они осмотрелись вокруг, отмечая детали окружающей среды с различной степенью интереса и настороженности.

Аменадиэль кивнул, узнавая место почти мгновенно по характерным энергетическим следам которые оставались стабильными несмотря на прошедшее время.

— Я уже здесь бывал, — произнёс он спокойно, голос был лишён эмоций но в нём читалось напряжение от воспоминаний о прошлом визите. — Требовал от брата вернуться в Ад, исполнить функцию для которой был создан. Но он послал меня, отказался подчиниться приказу даже когда я требовал от него чтобы он исполнял свой долг.

В словах читалось разочарование и непонимание того как можно так открыто игнорировать прямое указание даже если оно приходит не напрямую от Отца. Для Аменадиэля концепция отказа от долга была чуждой на фундаментальном уровне, его природа не допускала таких вольностей в поведении. Послушание было не просто выбором для него, это была суть существования, то что определяло каждое действие и мысль.

Гавриил посмотрел на него с выражением которое можно было интерпретировать как сочувствие смешанное с пониманием обеих сторон конфликта.

— Люцифер всегда был упрямым когда дело касалось того что он считал своим правом выбора, — сказал брат тихо. — После падения думаю эта черта только усилилась, стала определяющей частью его новой идентичности. Он не вернётся в Ад по приказу, только по собственному решению если вообще когда-либо примет такое решение.

Рафаэль добавил