Путь инквизитора. Том первый, том второй. - Борис Вячеславович Конофальский

— То?.. — продолжал кавалер.

— Дождаться надобно, пока выйдет кто за едой, или дровами, или еще куда… — колдун снова замолчал.

— И что с ним сделать? Говори, демон, не заставляй тянуть из тебя слова. Что ты делал с теми, кто выходил из домов?

— Так ждал его чумным мертвецом на улице и… — Зеппельт тихо завыл.

— Говори!

— Плевал в него или обнимал его, а через неделю шел в тот дом и смотрел, все ли там болеют.

— Монах, — Волков устало опустился на лавку, — ты все записал?

— Да, господин, — отвечал брат Ипполит.

— А как же ты сам с чумными мертвецами дело-то имел и язвой не занедужил, опять колдовство? — спросил отец Семион.

— А не имел я с ними дел, заклятием поднял его, и все, он сам себе ходит.

— А золото как у них брал?

— Велел им золото в чан с уксусом кидать. А сам уже из уксуса брал.

Волков хотел еще спросить, много вопросов у него было, но тут громко закричал солдат, что стоял на страже, на бочках:

— Господин кавалер, капитан! Люди! Люди на улице! Сюда идут, к нам!

— Мертвые? — спросил кавалер, вставая и надевая подшлемник.

— Не знаю! С огнями идут. Мертвяки с огнями не ходили вроде.

Волков надел шлем и полез на бочки, чтобы увидеть тех, кто ходит по мертвому городу ночью. Роха и Пруфф влезли к нему, встали рядом. Кавалер увидел четыре огня, что приближались к винному двору с востока. Когда незнакомцы приблизились, Волков крикнул:

— Кто вы такие и что вам нужно?

— Мы люди ротмистра Брюнхвальда, нам нужен кавалер, тот, что возил вино и еду в цитадель.

— Олухи, кавалера зовут Фолькоф, — крикнул Роха в ответ, — могли бы запомнить!

— Да, так и есть, — солдаты подошли и стали в десяти шагах от забора, — так есть среди вас кавалер Фолькоф?

— Я Фолькоф, что вам нужно? — крикнул кавалер.

— Ротмистр наш, господин Брюнхвальд, просит приехать к нему в цитадель.

— Сейчас, что ли? Зачем?

— Сейчас, он вам хочет показать лагерь еретиков, что на той стороне реки. После того как вы их побили, они что-то затевают.

— Да что можно показать ночью на той стороне реки? — крикнул Роха.

— Костры, — догадался Волков и добавил: — Капитан Пруфф, десять ваших людей пойдут со мной. Пусть готовятся.

— Ты что, и вправду пойдешь с ними? — искренне удивился Скарафаджо. — Ночью? А вдруг это еретики, вдруг готовят засаду?

— Я узнал голос того, кто говорил с нами, он был караульным на башне, — отвечал кавалер, — мы пойдем в цитадель сейчас же. И ты со мной.

⠀⠀

Ротмистр Брюнхвальд был уже не мальчик. Как и положено людям, сидевшим почти год в осаде, он оброс бородой, в косматых волосах и бороде была видна проседь. Он стоял у восточной стены, руки в боки, и глядел на идущих к нему людей. Огонь факелов трепало ветром, а ротмистр остался в одной рубахе и плаще, без доспеха. Значит, он не боялся кавалера. И не считал его врагом.

— Рад познакомиться с вами, — сказал Волков, протягивая ему руку.

— Я совру, если отвечу так же. — Брюнхвальд пожал протянутую руку.

— Это мой сержант Роха, — представил спутника Волков.

Брюнхвальд пожал руку и ему, а Роха… Роха был на седьмом небе, он вдруг узнал, что он признан сержантом, офицеры жмут ему руку, еще недавно он о таком и мечтать не мог.

Без лишних разговоров ротмистр повел их по лестнице наверх, на стену. И когда они почти поднялись на нее, приказал своим солдатам, что шли с ними:

— С факелами тут останьтесь.

На стену они вошли втроем в полной темноте. И Волков сразу понял, зачем Брюнхвальд его позвал. На другой стороне широкой реки горели костры.

— Двадцать шесть, — насчитал Роха.

— Да, двадцать шесть, — отозвался Брюнхвальд, — а вчера было четыре.

— Человек сто пятьдесят, — прикидывал Роха.

— Да, — согласился ротмистр, — не меньше. А вот палаток у них всего пять, для офицеров. Солдаты костры жгут, чтоб у реки не мерзнуть. Значит…

Он замолчал.

— Что? — спросил кавалер.

— Раз нет палаток, то долго они там сидеть не собираются. Сюда поплывут. Лодки у них есть. — Брюнхвальд помолчал и продолжил: — Черт бы вас побрал, вы разворошили осиное гнездо, Фолькоф. Вы и правда убили Ливенбаха?

— Да, у меня его штандарт и его шатер, но это он мне устроил засаду, а не я ему, — отвечал кавалер.

Это звучало как оправдание.

— Вы молодец, Фолькоф, — сухо заметил ротмистр, — этот мерзавец отправил много добрых людей на тот свет. А теперь родственнички решили за него отомстить, и они отомстят, уж будьте уверены.

— Вам-то чего переживать за такими стенами, — заметил Роха, — это нам волноваться нужно.

— Ты прав, сержант, — холодно поглядел на него ротмистр, — но если бы сейчас был день, ты увидел бы баржу, что они притащили сегодня вечером. Раньше у них только лодки имелись.

— Баржу? — Скарафаджо задумался. — Для лошадей, что ли?

— На кой черт им лошади в городе? — зло бросил Брюнхвальд.

— Для пушек, — сказал Волков, глядя за реку.

— Для пушек, — подтвердил ротмистр, глядя туда же.

— Для пушек, — повторил Роха. — Тогда дело дрянь.

— Дело дрянь, — согласился ротмистр, — если у них сто тридцать человек, а я думаю, их еще больше, то с двумя двадцатифунтовками они разобьют мне ворота за день, у меня-то нет ни одной пушки. А после мне и моим людям конец.

— Мы можем объединиться, — предложил Волков, он уже подумывал, как завязать разговор про раку с мощами.

Но разговор начал сам ротмистр:

— Нет смысла, у вас тридцать человек, у меня тридцать, у них вдвое больше, а может, и не вдвое, у вас, я так понимаю, есть пушки, но и у них есть пушки, — он замолчал, глянул на Роху и сказал: — Иди-ка погуляй, сержант.

Роха не двинулся с места, уставился на Волкова, ожидая его команды. Тот едва заметно кивнул, и Скарафаджо заковылял вниз по лестнице.

Ветер разогнал на небе облака. Появилась луна. Стало еще прохладнее.

— Знаете, что я сторожу? — спросил ротмистр, глядя вслед Рохе.

— Деньги? — догадался Волков.

— Деньги, — Брюнхвальд кивнул, — у них тут казначейство. И денег тут горы. Ну, не горы, но много.

— Горы? Много? — Кавалер хотел знать, сколько тут денег.

— Много, но не серебра, много меди, серебро они вывезли, как только чума началась. А вот меди тут полно, на два воза хватит, а может, и больше. И