Смертельная миссия в Хайларе - Галина Алексеевна Беломестнова

армией, обрушился сильнейший тайфун и чудесным образом спас Японию. В наше время так называют пилотов-смертников или тех, кто бросается с бомбами под танки. Воинская служба в Японии всегда была привилегией элит и недоступна для простых людей, детей купцов, ремесленников, крестьян. Но в конце девятнадцатого века в стране была объявлена всеобщая воинская повинность, и японская молодежь стала подражать «истинным воинам», воспетым в средневековых поэмах. В них говорится, что почетная смерть является высшей формой достижения смысла жизни. Молодые люди, воспитанные на этой вере, идут на смерть добровольно.

– Легион фанатиков, которыми легко управлять и отправлять на гибель, опасная сила, – задумчиво произнес Григоров. – Я читал в донесениях, что с сорок третьего года армейские добровольные отряды смертников[58] начал формировать каждый батальон и рота Квантунской армии. Командование Забайкальского фронта это знает и довело информацию до каждой воинской части.

– Справедливости ради надо сказать, так думают не все японцы. Но инакомыслящие скрывают это, иначе их обвинят в нарушении «Закона об опасных мыслях», объявят государственными преступниками, подвергнут пыткам и заключат в тюрьму.

В комнате повисла тишина.

– Родион Андреевич, можно узнать, зачем был устроен мой перелет из Читы в Даурию? – прервал молчание, вновь устроившись на диване, Клетный.

– Можно, Александр Леонтьевич. С завтрашнего дня вы начнете читать курс лекций небольшой группе наших офицеров. Тема вам хорошо знакома – Барга. В короткий срок они должны знать все об этом районе Внутренней Монголии: экономическую и политическую обстановку, природные особенности, численность населения, национальный состав, о русских эмигрантах, их общественных организациях. Более подробно им надо знать о работе японских спецслужб. Занятия будут проходить в этом кабинете с девяти часов утра. Называйте себя Иваном Петровичем.

Опытный разведчик Клетный не задал лишних вопросов. Ему и без того было ясно, что группа готовится для заброски за кордон.

* * *

Мамаев постучал в дверь и, услышав «Войдите!», пропустил вперед себя Чернову, Комогорцева, Краснова, сам вошел последним, плотно прикрыл за собой дверь и устроился за столом рядом с Егором. Преподавателем оказался незнакомый Семену мужчина лет за пятьдесят, невысокого роста, с выправкой профессионального военного. Русые с проседью слегка волнистые волосы, зачесанные назад, открывали высокий лоб, пронзительные серые глаза под прямыми бровями, прямой нос, ямочка на подбородке. Поношенная форма без знаков различия выглядела на нем с иголочки. Он внимательно посмотрел на офицеров и заговорил тихим с хрипотцой голосом:

– Можете обращаться ко мне «Иван Петрович». Я буду читать вам курс лекций о Внутренней Монголии. Тема большая, записи вести не будете, постарайтесь запоминать все сразу. Если возникнут вопросы, задавайте их по ходу лекции.

Он подошел к висевшей на стене карте, взял указку и произнес:

– Осенью тридцать первого года Япония оккупировала Маньчжурию[59]. Под контролем японской военной администрации оказалась территория площадью миллион триста квадратных километров с населением тридцать шесть миллионов человек. – Иван Петрович подошел к карте и обвел границу Маньчжурии на севере, востоке и юго-востоке с Советским Союзом, на юге с Кореей, на западе с Центральным Китаем и Монгольской Народной Республикой. После оккупации и создания марионеточного государства Маньчжоу-Го японцы стали осваивать богатую полезными ископаемыми территорию, превратив ее в крупную военно-индустриальную базу. В июле тридцать седьмого года Япония начала полномасштабную войну с Китайской республикой.

– Шапками их, конечно, не закидаешь, но пора поставить агрессора на место и вернуть все Китаю, – откинувшись на спинку стула и неодобрительно разглядывая огромную территорию, захваченную японцами, сказал Мамаев.

– Вы правы, Семен Дмитриевич. Но давайте вернемся к теме нашего занятия. Итак, северная и восточная окраина Маньчжурии Барга относится к китайской провинции Хулунбуир. Барга включает в себя пристанционную полосу Китайско-Восточной железной дороги, Прихинганье, Захинганье и Приаргунье – земли вдоль правого, приграничного берега Аргуни. В природно-географическом отношении Барга достаточно четко разделяется на три зоны: степную, лесостепную и лесную.

Усиленная колонизация Барги началась со строительства КВЖД в конце девятнадцатого века. Во время Гражданской войны в России приток эмигрантов в Баргу значительно увеличился, большая часть из них состояла из забайкальских казаков. В пристанционных поселках проживают в основном русские и китайцы, представители других национальностей составляют около одного процента.

– Выходит, Хайлар – такой же русский город, как и Харбин? – спросила Черных.

– Значительная часть населения говорит на русском языке, а остальные вас поймут, если вы их о чем-то спросите, – мягко улыбнулся ей лектор. – В Трехречье имеется девятнадцать полнокровных русских деревень. Трехречье, по-китайски Саньхэ цюй, – это район, получивший название от трех рек: Ган, Дербул и Хаул, бассейны которых расположены в северной части территории Внутренней Монголии: Барги. Сейчас там живут в основном зажиточные забайкальские казаки. По неофициальной статистике, к тридцатым годам в среднем на одно хозяйство приходилось восемь лошадей, двадцать семь голов рогатого скота, шестьдесят овец и две свиньи.

– Если они так хорошо живут, значит, с японцами сотрудничают. Родина кровью истекала, а они там спокойно процветали и богатели, – снова не удержавшись, мрачно произнес Илья.

– Да, они русские, но молодое поколение родилось уже там, и для них Трехречье – родина, – возразил ему Клетный. – Этот район выделен в отдельный, подчиняется японской военной миссии и основному погранполицейскому отряду, дислоцированному в поселке Драгоценка. Русских эмигрантов там свыше десяти тысяч человек. В станицах широко поставлено обучение военному делу, преимущественно в конном строю, состязания по джигитовке, которые всячески поощряются японским командованием. Казачьи станицы – это поселения, готовые быстро развернуться в регулярную воинскую часть.

– Да какие же они русские, если с врагами заодно? – гневно спросил Егор.

Клетный грустно посмотрел на него, видно, плохо с кадрами у Соколова, если таких неоперившихся юнцов отправляют за кордон.

– Запомните. На той стороне живут и думают совсем иначе, чем советские люди. Лидером русской эмиграции в Маньчжурии стал атаман Григорий Михайлович Семенов[60]. Он возродил идею панмонголизма, что полностью соответствует милитаристским планам Японии. Главное бюро по делам российских эмигрантов объединяет более пятидесяти организаций. Семенов – связующее звено между ними и японской военной миссией. В июле сорок первого года, по сообщениям советской разведки, атаман вернулся к идее создания буферного монгольского государства между СССР и Японией. Японцы одобрили план Семенова. В плане предполагалось после захвата немцами Москвы захватить эмигрантскими воинскими формированиями под командованием генерал-лейтенанта Бакшеева один из районов в Забайкалье и провозгласить там антисоветское русское государство. После этого Семенов обратился бы за помощью к японцам, и Квантунская армия ввела бы войска на территорию вновь провозглашенного государства. Таким образом Япония смогла бы взять под свой контроль часть Советского Союза, не объявляя ему войну. Главой марионеточного монгольского