100 великих драм и трагедий истории - Николай Николаевич Непомнящий

при этом одной из самых богатых помещиц России. Она имела обширную усадьбу в Москве, а также немалые земельные владения в Московской, Вологодской и Костромской губерниях, в которых насчитывалось более шестисот крепостных душ.

Богатство и смерть мужа плохо подействовали на Дарью. Да еще к раннему вдовству примешалась неразделенная любовь. Салтыкова воспылала самыми нежными чувствами к инженеру Тютчеву. Тот взаимностью не ответил. И Салтыкова превращается в Салтычиху. В молодых красивых девках и бабах она видит главную причину несчастий. Своих заложниц она била по голове скалкой, поленом, утюгом (зачастую горячим), жгла лучиной волосы, обливала кипятком, рвала уши раскаленными щипцами и вытворяла еще многие страшные вещи. Когда Салтычиха уставала, она приказывала своим гайдукам (так в крепостной России называли лакеев) добить «виновных» батогами, кнутом или плетью: «Бейте до смерти! Я сама в ответе и никого не боюсь».

Графиня Д.П. Салтыкова.

Портретная миниатюра.

Художник А.Х. Ритт

По всей Москве шли разговоры о злодействах Салтычихи. С ужасом шептали, что она похищала детей, жарила их и ела. А у молодых крепостных девок вырезала груди и тоже ела. Все это, конечно, преувеличения, свойственные «устному народному творчеству». Конечно, не все крепостные мирились с таким положением дел. 21 жалоба крестьян на Салтыкову хранится в архивах. Но в те времена чернь не имела права жаловаться на своих господ, «яко дети на родителей». Кроме того, Дарья Николаевна имела обширные связи. Частенько челобитные к ней же и попадали.

Однако дело все же дошло до императрицы Екатерины Алексеевны. Государыня находилась в Москве, где на тот момент были торжества по случаю коронации царицы. Народ тоже участвовал в празднике. По улицам разъезжали телеги, на которых «возлежали» жареные быки, грудами возвышалась дичь и хлеба разного сорта. За «колесницами» с кушаньем катили бочки с медом и пивом. На Красной площади били фонтаны с красным и белым вином. Сама Екатерина разъезжала в карете с открытым верхом, смотрела, как ее герольды бросают в толпу серебряные монеты. Вдруг из этой массы народа выскочил бородатый мужик с обезумевшим взглядом. Он быстро бросил в окно кареты скомканный грязный листок. Был это Ермолай Ильин – крепостной Дарьи Салтыковой, которая одну за другой забила насмерть трех его жен. Провалявшись в горе несколько дней после убийства третьей жены, Ермолай решил во что бы то ни стало привлечь ненавистную барыню к ответу. Он убежал от Салтычихи и смог пробраться к карете государыни.

После возвращения с праздника в Кремлевские палаты Екатерина II решила познакомиться с прошением. Она пробежала глазами челобитную и погрузилась в раздумье. Ссориться с аристократами не хотелось. Они помогли ей взойти на престол. Однако императрицу ужаснули факты, приведенные в бумаге. К тому же она всего несколько дней назад обещала своим подданным быть «матерью русского народа». Через несколько минут государыня сделала выбор: «Произвести о помещице Салтыковой следствие».

Разбирательство продолжалось шесть лет. Здесь не обошлось без связей Салтыковой и подкупа следователей. Последние втайне надеялись, что императрица забудет об этом деле. Но государыня все помнила. И она не любила, когда ее требования не выполнялись. Наконец, 13 января 1765 года вышло определение: поскольку Дарья Салтыкова, хотя публично многими свидетелями и пострадавшими изобличена, сознаваться не желает, то подвергнуть ее пытке. Но пытать дворянку не решились. Ей только показали, как это делается. То есть при ней пытали другого преступника. Салтычиха только ухмылялась, глядя на старания палача, – она сама и не такое вытворяла.

Узнав, что истязательница по-прежнему упорствует, Екатерина II назвала ее «уродом рода человеческого», после чего приказала провести строгий, «повальный обыск о личности Салтыковой». В 1768 году Юстиц-коллегия все-таки доказала, что Дарья Николаевна Салтыкова «немалое число людей своих мужеска и женска пола бесчеловечно, мучительно убивала», посему достойна смертной казни. Однако «просвещенная» императрица не могла пойти на крайнюю меру. Государыня помиловала преступницу, определив ей пожизненное заключение.

Салтычиху лишили дворянства, вывели на эшафот, установленный на Красной площади, привязали к позорному столбу и повесили на грудь доску с надписью: «Мучительница и душегубица». Затем ее посадили в подземелье, которое находилось под церковью Иоанновского девичьего монастыря. Помещение имело совсем маленькое оконце, едва пропускавшее свет. Так что в «жилище» узницы почти круглые сутки было темно. Свечу здесь зажигали только тогда, когда она ела. После трапезы огонь задували. Здесь у Дарьи сложился «счастливый роман» с тюремщиком, который приносил пищу. Сказывали, что она даже родила от него ребенка. В летние месяцы простой люд приходил посмотреть на «злодейку Салтычиху», для чего со смотрового окна бесцеремонно отдергивали занавеску. В ответ бывшая барыня старалась попасть в глаз смотревшего палкой и плевалась.

В 1779 году ей определили другое место заточения. «Мучительницу и душегубицу» поместили в специальном застенке, пристроенном к стене монастыря, где она и скончалась в 1801 году и похоронена в Донском монастыре.

(По материалам М. Ершова)

Драма самозваной княжны

О княжне Таракановой, или принцессе Владимирской, в России известно, пожалуй, всем. Она является любимой романтической героиней повестей русских писателей конца XIX века и предстает перед читателями глупенькой авантюристкой, которой воспользовались поляки для достижения своих целей и которую уничтожила осторожная императрица России Екатерина II. Между тем мы не знаем даже ее подлинного имени.

Вот что говорили о ней современники: «Некоторые называли ее дочерью пражского трактирщика или нюрнбергского булочника, но это вряд ли достоверно, ввиду ее хорошего воспитания, такта, знания языков… Княжна производила на всех обворожительное впечатление и всем внушала доверие… Одного русского военного моряка, который встречался с княжной в Италии, потрясло ее действительное сходство с портретом Елизаветы Петровны… Перед Голицыным сидела красивая молодая черноволосая женщина. Чуть смуглая кожа, нос с горбинкой – может быть, итальянка, может быть, француженка… Статная и грациозная, она смотрела на него черными глазами и не отводила их. Тонкие изящные руки, обаяние и ум… Неудивительно, что ее красоте завидовали королевы, а к ее ногам падали самые блестящие кавалеры Европы…»

В старых повестях, да и в современных статьях, посвященных судьбе княжны Таракановой, приводятся причины, побудившие Екатерину захватить и доставить в Петербург «самозванку», «объявившую себя дочерью императрицы Елизаветы Петровны и претенденткой на русский престол». Она представлялась правительнице опасной из-за ее близости к полякам, недовольным разделом Польши, обращением за помощью к турецкой Порте и из-за попыток использовать восстание Пугачева в достижении своих целей.

Но ведь перед захватом княжны Таракановой ее сторонники практически прекратили свою деятельность. Оттоманская Порта была вынуждена заключить с Россией мир,