Мои непридуманные рассказы - Сергей Стефанович Прядкин

на учение, на корабль прибыли офицеры Главного штаба и специальных управлений Военно-Морского флота для проверки готовности корабля к предстоящему мероприятию. Я находился в центральном посту комплекса, когда в него прибыл офицер УРАВ ВМФ, непререкаемый авторитет среди специалистов на всех наших флотах именно по ЗРК «Оса-М» капитан 1 ранга Олег Александрович Казанцев в сопровождении командира БЧ-2 капитана 3 ранга Юрия Петровича Рыбака. Хотелось бы отметить, что капитан 1 ранга Олег Александрович Казанцев был человеком высочайшей технической эрудиции, привнесший много полезного в наши корабельные ЗРК. И всегда был полон различных технических предложений, за что его товарищи по оружию «за глаза» уважительно называли «генератором идей». Во время приездов на Северный флот, Олег Александрович много полезного передал и мне из своего опыта эксплуатации. Я по праву считал его своим учителем, впрочем, как и он считал меня своим учеником, чем я очень гордился. И от всех встреч с этим удивительным человеком, как при исполнении служебных обязанностей, так и в дружеской неформальной обстановке, у меня остались самые теплые воспоминания. А еще помню, когда он приезжал на Северный флот, иногда привозил с собой очень интересные статьи с какого-нибудь всемирного конгресса уфологов, которыми снабжал его отец – знаменитый писатель-фантаст с мировым именем Александр Казанцев. Но вернусь к своему повествованию.

Заслушав доклад командира БЧ-2 Ю.П.Рыбака о готовности ЗРК и боевого расчета к стрельбе, О.К.Казанцев спросил меня: когда производилась юстировка системы управления? Получив ответ, что накануне его приезда, он распорядился, чтобы я вскрыл один из блоков системы управления, в котором находится потенциометр, которым регулируется работа одного из ее устройств, обеспечивающего управление зенитной ракетой на начальном этапе ее полета к цели. И, посмотрев на выставленное положение клювика этого потенциометра, будучи человеком холерического темперамента, он в свойственной ему переполненной эмоциями манере заявил, что регулировка сделана неправильно, и все надо переделать. Но я, зная профессионализм начальника лаборатории Д.Б. Найвельта, который выполнил регулировку, был совершенно уверен, что он не мог ошибиться, о чем и доложил. Но, не тут-то было! Возник технический спор, в котором О.А.Казанцев настаивал на своем и потребовал загрузить на корабль юстировочную аппаратуру для повторной регулировки. Но, смонтированную на шасси двух грузовых автомобилей ЗИЛ-131, эту аппаратуру обратно загрузить на полетную палубу корабля не представлялось никакой возможности по той причине, что для этого потребовался бы стотонный плавучий кран и, без включения этих работ в суточный план флота, эта работа полностью исключалась. Тогда, по распоряжению Казанцева, юстировочный комплекс был развернут на причале военного городка, и оказалось, что его нужное для необходимых измерений устройство едва возвышалось над антеннами и мачтами стоящих у причала кораблей. Хорошо хоть, что приливным течением корабль развернуло правым бортом в сторону североморских причалов. Но при этом условия измерений, как и сами полученные результаты, совершенно не соответствовали техническим требованиям. Тем не менее, по приказанию Казанцева, я своей рукой выставил клювик регулировочного потенциометра в то положение, которое он мне указал, но старое положение по соответствующим делениям на панели блока я все же запомнил. После того, как все это закончилось, и О.А.Казанцев покинул центральный пост, я вызвал по береговому телефону на корабль Д.Б. Найвельта с осциллографическими записями контрольных параметров, сделанных им по-штатному во время годового осмотра. Примерно часа через полтора он их мне предоставил, и они оказались идеально соответствующими тем, которые требовались в соответствии с инструкцией по эксплуатации. Передо мной возникла дилемма. Во-первых, безусловно, О.А.Казанцев, давая мне такое распоряжение, обладал какой-то не известной для меня и очень важной информацией. Во-вторых, его занимаемая в УРАВ ВМФ должность и авторитет во всем Военно-Морском флоте были настолько велики, что ослушаться его указаний по техническим вопросам, было сродни совершить страшную крамолу. С другой стороны, представленные Д.Б.Найвельтом, осциллографические записи работы системы управления от штатно установленной и настроенной юстировочной аппаратуры полностью соответствовали требованиям инструкции по эксплуатации, утвержденной Главным конструктором комплекса. А проделанный при Казанцеве замер нужного параметра лично у меня вызывал глубокие сомнения в правильности полученных результатов. Такая коллизия! В мыслях полный раздрай: как поступить? Чрезвычайную важность этой регулировки, от которой полностью зависит вывод ракет на траекторию полета и его алгоритм, реализация которого в свое время была приравнена к научному открытию, я испытал на своей «собственной шкуре» во время неуспешной ракетной стрельбы в свою бытность командиром ЗРБ на БПК «Достойный». И именно после нее в эксплуатационную документацию были внесены установленным порядком соответствующие изменения, которые вот сейчас О.А.Казанцев распорядился опять изменить на непонятно какие. Такую ответственную стрельбу «завалить», в прямом смысле, своей рукой – это никоим образом не укладывалось в моей голове. Но, тут все же подумал, что московские начальники приезжают и уезжают, а мы здесь остаемся, и несем полную ответственность за порученное дело. Рассудив так и, будучи абсолютно уверенным в своей правоте, которая перевесила эту чашу весов моих сомнений, я взял и крутанул потенциометр в то же самое положение, какое это было сделано Д.Б. Найвельтом при проведении юстировки. Эх, была – не была, ведь риск – благородное дело!

Наступил следующий день. ТАКР «Киев», как флагманский корабль, в охранении кораблей 7 оперативной эскадры Северного флота начал движение в район выполнения учения. На переходе по Кольскому заливу и в полигон выполнения стрельбы проверяем и перепроверяем технические параметры комплекса, понимая всю ответственность предстоящей работы. Все работает отлично! Наконец, наступил решающий момент непосредственно самой стрельбы с боевыми пусками по ракете-мишени РМ-15. ЗРК приведен в полную боевую готовность. Боевой расчет занял свои места согласно расписанию по боевой тревоге. Контролеры и группы записи так же разместились в соответствии со своими обязанностями при выполнении практической зенитной ракетной стрельбы. Чтобы хорошо видеть всю радиолокационную обстановку и контролировать работу боевого расчета и комплекса во время стрельбы, я вместе с О.А.Казанцевым занял место за спиной управляющего огнем командира ЗРБ Самарина. В воздухе повисло напряженное ожидание. Все молчат, в посту слышно лишь характерное громкое жужжание приборной вентиляции. Внимательно всматриваемся в индикатор кругового обзора станции обнаружения целей. Как всегда в подобных случаях, откуда-то к горлу подкатился ком предстартового волнения. Наконец, в сплошной засветке радиолокационных помех появилась крошечная отметка, которая, оставляя за собой хвост послесвечения экрана на каждом обороте антенны, быстро двинулась на корабль. Ком предстартового волнения мгновенно куда-то исчез, а напряженные минуты ожидания так же мгновенно спрессовались в секунды скоротечного учебного противовоздушного боя. Операторы уверенно берут цель на сопровождение, все-таки не зря я с ними весь день провозился! Но что это? Вдруг развертка индикатора дальности покрылась