Украсть Посейдон - Виктор Евгеньевич Рябинин

к ней. Одного взгляда на их белые треугольные плавники было достаточно, чтобы прийти в ужас. Она узнала больших белых акул, которые считаются чуть ли не самыми кровожадными людоедами океана. Так близко она еще никогда не видела этих беспощадных тварей. По их поведению Ирина сразу же сообразила, что хищницы уже нацелились на неё, как на потенциальный обед. Имея при себе лишь универсальный водолазный нож в пластиковых ножнах, Ирина снова поплыла вниз к коралловой глыбе, и, прижавшись к ней спиной, как завороженная принялась наблюдать за маневром хищников. Акулы принялись методично кружить вокруг своей обреченной жертвы, постепенно сжимая кольцо, пока не приблизились на расстояние вытянутой руки. Ирина потянулась за ножом, хотя сильно сомневалась, что сумеет пробить толстую шкуру хищников. Она уповала на единственный шанс – напугать подводных людоедов, попав одной из них ножом прямо в глаз или брюшину.

Акулы, казалось, почуяли беспомощность своей жертвы. Самая большая их них даже задела Ирину хвостом, затем описала вокруг нее большой вираж, заходя на курс атаки. В распоряжении Ирины оставались считанные секунды и она решила принять неравный и последний бой в своей жизни.

Самая крупная акула была уже рядом. Ирина переложила нож из одной руки в другую и приготовилась к бою. Внезапно из глубины прямо к акуле метнулся какой-то предмет, похожий на большую светлую торпеду и сходу ударил хищника в незащищенное брюхо. Ошарашенная и оглушенная акула застыла на месте, а затем резко вильнула хвостом и молниеносно отскочила куда-то влево. Ирина не успела еще ничего толком понять, как из зеленоватой глубины прямо на неё плыли огромные существа. Совершенно белые и с человеческими лицами, без масок, аквалангов, с ногами, напоминавшими рыбьи хвосты. Тот, что плыла впереди, заметив Ирину, остановился и, застыв в воде, уставился на женщину огромными выпуклыми глазами. К нему подплыли остальные. Затем Новикова отчетливо увидела, как первое существо махнула рукой! Не плавником, а именно рукой, хотя и с перепонками между пальцев. Теперь все трое неизвестных существ с любопытством принялись разглядывать женщину, не подплывая ближе трех метров. Ирина воспользовалась этой паузой, подняла руку и сделала несколько снимков. Ученому показалось, что существа поняли, что их снимают и, как по команде, они быстро поплыли назад, погружаясь на глубину, шевеля только могучими хвостами.

Ирина еще несколько секунд оставалась на месте её чудесного спасения, а затем, прикинув, что азотно-гелиевая смесь в баллонах скоро закончится, принялась всплывать.

Уже на поверхности океана она заметила в кабельтовых пяти знакомый силуэт ССВ. На судне, где наблюдение за водной поверхностью ведется постоянно, её также заметили и стали спускать на воду катер со спасательной партией. Минут через пятнадцать – двадцать она была уже на борту. Вскоре вернулись и Ухов с инструктором. Все это время, особо не обращая внимание на критическое сокращение дыхательного газа в баллоне, они искали Ирину под водой, проклиная на все лады свою невнимательность. Когда Петру сообщили, что Ирину нашли на поверхности, он, едва поднявшись на палубу и стянув с себя легководолазное снаряжение, бегом понесся на ют, где находилась в тот момент женщина. Безо всяких предисловий и прелюдий, он обнял её, прижал мокрую от воды голову к своей груди и несколько минут шептал что-то нежное, от чего Ирина сладко улыбалась и тихонько «таяла». Такие слова ей еще никто никогда не говорил.

– А теперь, голуби мои сизокрылые, извольте подняться ко мне в каюту на «разбор полетов», – остановил этот приступ искренней нежности проходивший мимо Сидоров.

– Уважаемые коллеги, – Глядя на удаляющегося командира, заметил Минх, – Похоже, сейчас вас будут ругать, как ту Сидорову козу, что вполне объяснимо с учетом фамилии Геннадия Петровича.

И хотя мрачный тон командира, на самом деле, оптимизма не вселял, Петр и Ирина заулыбались словам профессора. Когда на душе хорошо, все остальное кажется мелким и мелочным.

– Петя, мне нужно рассказать тебе очень важную информацию. Чрезвычайно важную! – интригующе сообщила Петру Ирина. – Я теперь точно знаю, что нингены реально существуют. Я их даже успела сфотографировать…

К удивлению Ирины, Ухов никак не прореагировал на её сенсационное сообщение.

– Наверное, он не понял, что я ему сказала, – решила Новикова. – Когда шумиха от сегодняшнего подводного приключения немного уляжется, я ему все подробно расскажу, и он меня обязательно поймет…

20.Скорость звука и скорость стука

Исторический факт: во время раскопок в Двуречье (область в среднем и нижнем течении рек Тигр и Евфрат, именуемая Месопатамией) археологи докопались до царского архива древнего владыки. Обожженные глиняные плитки – не бумага и потому время не оказало на них почти никакого негативного воздействия. Поскольку клинопись к тому времени уже читали без труда, весь ученый мир замер в предвкушении новой сенсации.

Как бы не так! Почти все найденные творения принадлежали к жанру, имеющему невысокую художественную ценность, но весьма ценимую деспотами всех мастей. Даже трудно себе вообразить: одна из самых древних в мире библиотек оказалась почти полностью состоящая из доносов, помогавших царям бороться с инакомыслием, разделять и властвовать. Похоже, наши славные предки далеко не все были такими уж славными.

Но вернемся в наши дни. Доносы в советское время власть всячески приветствовала и делала все возможное, чтобы они не считались низостью. Вовсю действовала низкопробная и узкокорыстная формула: лучше донос напишешь ты, чем кто-нибудь на тебя. Иначе их бы не писали. Но с другой стороны среди интеллигенции считалось правилом хорошего тона отзываться о доносах, как о низости. Чешский писатель Карел Чапек даже шутил на данную тему, утверждая, что аноним имеет чувство собственного достоинства, потому как под собственным именем он этого никогда бы не написал. Ну а поэт и бард Александр Галич вообще издевательски пел.

Вот так просто попасть в богачи,

Вот так просто попасть в первачи,

Вот так просто попасть в палачи:

Настучи, настучи, настучи!

Словом, налицо старая философская проблема – соотношение закона и морали: может ли быть закон безнравственным, а нравственность – беззаконной? Вопросы, безусловно, риторические, поскольку ответ известен заранее: и законное действие вполне может быть безнравственным, а за моральный поступок можно поплатиться «по закону» так, что мало не покажется.

Весельчаки и балагуры по данному поводу даже придумали расхожую шутку, гласящую, что скорость стука быстрее скорости звука. И хотя с точки зрения акустики так оно и есть, потому как чем плотнее пространство, тем быстрее распространяются в нем звуковые волны, шутка в народе прижилась и получила ярко выраженную окраску доносительства…

…После обещанного