Украсть Посейдон - Виктор Евгеньевич Рябинин

командиром ССВ «разбора полетов», казалось, подводный инцидент полностью исчерпан. Сидоров справедливо объявил инструктору по легководолазной подготовке, не углядевшему за Ириной, выговор, который тот воспринял с пониманием: «виноват, значит – виноват!»

Но через два дня кто-то из офицеров проговорился в присутствии Минха, что из Москвы якобы пришла зашифрованная телеграмма. Что в ней – никто толком не знал, но одно из предположений гласило, что речь наверняка идет о недавнем подводном инциденте. Масла в огонь добавил сам Сидоров, на одном из служебных совещаний заявивший, что «лично он ни на секунду не сомневается, что в Москве владеют полной информацией о ситуации на корабле и выражают свое возмущение инцидентом, который мог сорвать намеченные испытания установки. После этих слов общественное мнение сошлось в едином утверждении: на борту находится тайный информатор, который сообщает начальству обо всем, что происходит в океане.

– Это Боровенский, – моментально определил источник утечки информации опытный и необоснованно пострадавший в свое время от доносов Минх. – Как ученый – Илья Давыдович нам тут абсолютно не нужен. Вот он и занялся привычным для себя делом…

– А как он сообщил в Москву об этом? – искренне удивился наивный Ухов. – Ведь в радиорубку кроме командира никто не имеет права даже зайти. Тем более, никто из радистов не станет передавать сообщение частного лица, без ведома Сидорова.

– Петя, ты со своей наукой совсем отстал от современных реалий, – улыбнулась Ирина. – Мы сейчас находимся недалеко от Азорских островов. Там наверняка существует португальская мобильная сеть, причем не одна. Можно позвонить в Москву, а еще лучше – воспользоваться СМС-роумингом и послать сообщение. Я уже не говорю про мобильный Интернет.

– Друзья мои, предлагаю сообщить наши предположения командиру, – предложил САМ. – Пусть Геннадий Петрович разберется с этим подлым доносчиком.

– Я согласен с профессором, но к Сидорову пойдем мы с Семеном Аркадьевичем, – согласился Ухов. – Давайте не будем впутывать во все эти разборки Ирину.

На том и порешили.

***

Сидоров выслушал аргументы Минха спокойно и с пониманием, после чего улыбнулся и дипломатично поблагодарил профессора, а заодно и находящегося рядом Ухова.

– Семен Аркадьевич и Петр Иванович, спасибо. В нашем деле любая информация будет полезной. Но ситуация немного иная, нежели вы мне здесь её обрисовали. Давайте исходить из того, что произошло ЧП, в результате которого могли погибнуть люди. Голодные белые акулы очень опасны. Мало кто знает, но в самом конце войны, летом 1945 года, произошел трагический случай, непосредственно связанный с акулами. После выполнения миссии по доставке частей первой атомной бомбы «Малыш» на базу ВВС США на острове Тиниан, американский тяжелый крейсер «Индианаполис» был торпедирован японской подводной лодкой «I-58». За 12 минут крейсер ушел под воду, а примерно 1200 членов экипажа вместе с кораблем сразу же утонули. Оставшаяся часть моряков – примерно 300 человек, спаслась при помощи шлюпок. Четыре дня без еды и воды они находились на поверхности океана. Но самое страшное их ждало впереди. Звук взрыва и волнение на воде привлекли акул. Сначала хищники сосредоточились на мертвых моряках, плавающих в воде. Но попытки выживших уплыть на шлюпках подальше, лишь привели к большим вибрациям воды. Несколько дней акулы кружили возле места крушения крейсера. В итоге от нападения хищников, по разным оценкам, погибли еще примерно 80 моряков. Четырехметровые акулы переворачивали шлюпки и устраивали кровавое пиршество. Лишь 2 августа терпящих бедствие людей заметил патрульный самолет PV-1 Ventura. Так что с акулами шутить недопустимо.

– Геннадий Петрович, я понимаю, что виноват и очень сожалею о случившемся, – повинился Петр.

– Нет, за все в ответе командир, то есть я, – не согласился с Уховым Сидоров. – А еще – инструктор по легководолазной подготовке, которому я поручил опекать вас с Ириной. Так что вопрос закрыт, не переживайте. Виновные уже наказаны…

– А как же телеграмма из Москвы? – удивился Минх. – Мы просто обязаны принять меры к тем, кто занимается доносительством. Это я о Боровенском.

– Уважаемый Семен Аркадьевич, хочу быть с вами максимально откровенным. Мне также не очень по душе нахождение на борту этого человека. Я вижу, как он ходит и прислушивается к разговорам офицеров. Но Боровенский тут ни при чем. Он ничего в Москву не передавал. Телеграмма на самом деле была, но там речь шла о другом. Я специально сгустил краски, чтобы все почувствовали важность предстоящей задачи. Её мы обязаны выполнить во что быто ни стало. Уверен, наши недруги попытаются нам помешать, но, несмотря на это, будем действовать по строго намеченному плану.

Минх и Ухов переглянулись. У каждого на лице застыла удивленная гримаса, после чего Ухов тихонько изрек: «Ну вы, Геннадий Петрович, даете!

Командир заулыбался и легонько потрепал Петра по плечу, мол, а как ты хотел? После этого немного поговорили о готовности к предстоящему эксперименту и распрощались.

Когда Минх и Ухов ушли, Сидоров устало присел в кресло. Затем взял в руку рожок громкоговорящей связи и связался с ГКП, где вахтенный офицер бодро доложил ему об обстановке вокруг корабля. Все было спокойно и никаких целей визуально и технически не наблюдалось. После этого Сидоров открыл сейф, достал папку и снова прочитал текст шифровки из Москвы. В ней говорилось.

«По данным агентурной разведки Центральным разведывательным управлением США подетально разработан секретный план под кодовым названием «Тритон». Главной его целью является похищение глубоководного изделия «Посейдон» по средствам телепортации. Примите все необходимые меры по противодействию данным планам».

– …по средствам телепортации…, – задумчиво повторил вслух Сидоров. – Знать, не только мы испытываем свою секретную установку, предназначенную для телепортации. Видимо, придется, не вдаваясь в подробности, пересказать смысл полученной телеграммы нашим ученым. Без науки тут не обойтись…

21.Без пяти минут – сенсация

Если отнять у человека способность мечтать, то отпадет не только одна из самых мощных побудительных жизненных причин, рождающих культуру, искусство, науку, но и желание творить во имя прекрасного будущего.

Мечта Ирины Новиковой, наконец, исполнилась. Она повстречала в океане загадочных нингенов и все остальное, включая нападение страшных акул, по сравнению с этим событием совершенно второстепенно, неважно и не имеет никакого мало-мальски весомого значения.

Относясь к категории молодых остепененных ученых, Ирина хорошо понимала, что любое открытие в науке требуется не только провозгласить и доказать, но и пробивать, охранять и защищать от всевозможных напастей и многочисленных завистников.

Оказавшись на борту ССВ, она, как человек неглупый и опытный, что говорится, «под шумок», первым делом сбросила