Троя. Мифы, история, археология - Олег Ивик

стене или на башне, «воссел» и Аполлон, оказавшийся таким образом «на высотах Пергама», не роняя своего божественного достоинства и имея прекрасный обзор… Впрочем, это лишь предположения авторов настоящей книги.

От центра города вниз вели «красиво отстроенные» улицы{360}. Они были достаточно широки для того, чтобы по ним могли ездить повозки. Гомер так описывает отъезд Приама из его дворца в ставку Ахиллеса:

Быстро старец Приам на блестящую стал колесницу,

Портиком гулким погнал через ворота коней быстроногих;

Мулы пошли впереди под повозкой четыреколесной;

Ими разумный Идей управлял, позади же за ними –

Кони, которых Приам престарелый, бичом подгоняя,

Быстро погнал через город. Друзья провожали Приама…{361}

О доме Приама с многочисленными комнатами, в которых жили семьи его сыновей и дочерей, мы уже говорили. Можно добавить, что в доме имелась кладовая «со сводом высоким», обитая кедром. В ней стояли сундуки с сокровищами{362}.

Здесь же, в Пергаме, рядом с домом царя, стояли дома Гектора и Париса. Ожидая мужа, жена Гектора Андромаха занимается рукоделием:

Ткань она ткала двойную, багряную в комнате дальней

Дома высокого, пестрых цветов рассыпая узоры.

Известно, что в доме Гектора была ванна, и Андромаха, еще не зная, что ее супруг погиб,

…пышнокосым служанкам своим приказала поставить

Медный треножник большой на огонь, чтобы теплая ванна

Гектору в доме была, когда он вернется из битвы{363}.

Впрочем, ванны и даже большие купальни в ту эпоху уже не были редкостью…{364}

Дом и быт Париса описаны в «Илиаде» так:

Гектор тем временем к дому уже подошел Александра.

Дом тот прекрасный воздвиг себе сам Александр при пособьи

Лучших строителей-зодчих троянской страны плодородной.

Был на акрополе выстроен он, со двором, с почивальней,

С залом мужским, по соседству с домами Приама и брата.

Гектор божественный в двери вошел. В руке многомощной

Пику в одиннадцать нес он локтей, и сияло пред нею

Медное жало ее и кольцо вкруг него золотое.

Брата нашел в почивальне в заботах о пышном оружьи;

Гнутые луки, и латы, и щит он испытывал, праздный.

Там же сидела Елена аргивская в круге домашних

Жен-рукодельниц и славные им назначала работы{365}.

Но Елена не только распределяет работы между служанками, но и сама занимается рукоделием; в своем творчестве она без ложной скромности увековечивает битвы, которые велись ради нее:

…огромную ткань она ткала, –

Плащ тёмнокрасный двойной, и на нем выводила сраженья

Меж конеборных троянцев и меднохитонных ахейцев,

Где от Аресовых рук за Елену они пострадали{366}.

Троя Приама славилась своими богатствами, которые, как говорили, происходили «от золотых россыпей в Астирах вблизи Абидоса»{367} (города в Троаде). Впрочем, Гектор считал, что Илион за время нашествия ахейцев страшно обеднел. На десятом году войны он говорит:

Прежде Приамову Трою священную смертные люди

Все называли согласно богатою золотом, медью.

Нынче сокровища все из домов совершенно исчезли.

Сколько во Фригию, сколько в чарующий край меонийцев

Продано наших сокровищ…{368}

Такой представляется Троя Приама, если судить о ней по «Илиаде» – единственному древнему произведению, в котором она очень подробно описана. А теперь познакомимся с тем, что говорят о Трое-VI археологи.

Глава 6

Троя-VI

Около 1740 года до н. э. на Гиссарлыкский холм пришли новые люди, чтобы положить начало новому, шестому этапу в жизни города. Этот этап продлится пять с половиной веков. Он завершится появлением в окрестностях иноземных захватчиков и через некотрое время взятием и разгромом крепости на Гиссарлыке – событиями, которые принято ассоциировать с Троянской войной. Люди, построившие Шестой город, уже были прямыми предками Приама, Париса, Гектора, Кассандры и других троянцев, о которых повествует Гомер.

Пришельцы были людьми несколько иной, по сравнению с прошлыми этапами, культуры. Они поменяли планировку города и радикально перестроили его стены, они делали другую керамику, и, что очень важно, они привели с собой лошадей (хотя верховой езды еще не знали и использовали лошадей как вьючных животных, а позднее стали запрягать их в колесницу). Диких лошадей в Троаде и ее ближайших окрестностях не водилось, и это значит, что новые жители явились издалека{369}. Вероятно, это была очередная волна индоевропейцев, и пришли они, скорее всего, из Северного Причерноморья. Примерно в это время (как считалось раньше – в XVII веке, а по уточненной хронологии – в XIX веке до н. э.) из причерноморских степей хлынули переселенцы.

В степях на северных берегах Аксинского Понта тогда жили люди, которым археологи дали имя «катакомбники». Они не знали письменности; ни городов, ни храмов не строили. Единственные значимые следы, которые дошли от них до грядущих поколений, это могилы, таящиеся под курганными насыпями. Так и зовут их – по самой популярной у них конструкции могильных ям.

Катакомбники были, вероятно, протоиндоевропейцами. Они жили в степях Северного Причерноморья, сменив ранее обитавших там «ямников» (которые тоже получили свое имя по излюбленной ими конструкции могил). Но в начале II тысячелетия катакомбники сдвинулись с места и, разделившись на группы, пустились искать новую родину. Часть их отправилась на восток, часть – в Европу[66], одна из ветвей оказалась в Греции и, смешавшись с местным населением, образовала греческий народ. О былой степной жизни теперь напоминали только лошади, которых они привели с собой.

В это время начинают формироваться греческий язык и микенская культура[67]. Потом они еще не раз будут меняться под влиянием новых пришельцев (например, дорийцев, которые вторгнутся в Грецию примерно в XII веке до н. э.). Но эти изменения уже не будут принципиальными – единая линия сохранится вплоть до сегодняшнего дня, и современный греческий язык является прямым наследником языка микенской эпохи.

Если бы катакомбники отправились только в Европу (хотя бы и в Грецию), они были бы нам (в рамках этой книги) не слишком интересны. Но одна из их ветвей, пройдя через юг Европы, свернула в Малую Азию. Поэтому культура троянцев очень напоминает культуру островной и материковой Греции этого времени{370}.

Кстати, примерно о том же свидетельствует и Гомер. Его троянцы понимают ахейцев без переводчика, их быт ничем не отличается от быта современных им греков, и они поклоняются