Морская рапсодия - Валентин Петрович Черков

«Комсомолец» и «Курск» и к рядом, недавно поставленному благодарными выпускниками Севастопольского Высшего Военно- Морского инженерного училища мемориалу – памятнику курсантам родной «Голландии» погибшим в разные годы в морских катастрофах.

Возложили цветы, склонили головы …

На мраморной плите мемориала была выбита золотом надпись: 1983 год, и ниже – капитан-лейтенант Курочкин В.М. – выпускник 1978 года, командир электро-технического дивизиона БЧ-5 АПЛ «К-429».

Валентин, взяв Нину за руку, дольше всех задержался у монумента.

…

Тогда, после развала Советского Союза, после гибели АПЛ «Курск» в 2000 году, в прессе и в интернете проявился свет правды на то трагическое событие – катастрофу атомной подводной лодки «К-429» …

А БЫЛО ВСЁ ТАК: «24 июня 1983 года в 23 часа 35 минут в 4,5 милях от берегов Камчатки во время погружения для перископного наблюдения за обстановкой затонула атомная подводная лодка (АПЛ) «К-429». Значимость последующего подвига ее экипажа состоит в том, что из терпящей бедствие на глубине 40 м подводной лодки впервые в мире, 104 подводника смогли подняться на поверхность.

Сразу, как только обнаружилось, что АПЛ тонет, находившийся в центральном посту корабля командир дивизиона живучести с колонки аварийного продувания подал воздух высокого давления (ВВД) на продувку всех групп цистерн главного балласта (ЦГБ). Но, так как первые и вторые запоры клапанов вентиляции указанных цистерн были открыты, весь поданный воздух ушел за борт. Давление в системе снизилось с 350 до 80 кгс/см кв., что составило около 20 процентов общего запаса ВВД.

Аварийное продувание способствовало тому, что лодка мягко легла на грунт. Никто даже не почувствовал как она коснулась дна, только показания приборов остановились на фиксированной глубине. Так, во 2-м отсеке глубиномер показал 37 м. АПЛ опустилась на грунт с креном 15° на левый борт и дифферентом 0,5° на нос. 1-й отсек, ракетно-торпедный (убежище), оказался затопленным на 75 проц., вместе с носовым трюмом и гальюнами. Поскольку пресной воды здесь не было, ее брали из учебных торпед (800 л) и делились питьем с подводниками 2-го отсека. Те в свою очередь передавали товарищам из 1-го, не имеющим запасов пищи, консервы. Для освещения использовали аварийные фонари. Не лучшим образом сложилась обстановка и во 2-м жилом отсеке. Коридор на нижней палубе, трюм, камбуз, провизионные камеры, гальюн тоже на 75 процентов затопило. Консервы для себя и соседей доставали, погружаясь под воду. В отсеке находилось 6 человек во главе с командиром отсека старшим лейтенантом Данейкулем. 3-й отсек – центральный оказался практически сухим в нём находились 43 моряка во главе с командиром ПЛ капитаном 1 ранга Николаем Михайловичем Суворовым и старшим по должности на борту, начальником штаба дивизии Героем Советского Союза капитаном 1 ранга Алексеем Алексеевичем Гусевым. Только частично в отсеке затопило трюм. Аварийные запасы воды составляли 100 процентов, пищи – 50процентов. 25 июня около двух часов из-за скопления водорода произошел взрыв аккумуляторной батареи отсека. Личный состав был переведен во 2-й отсек. 4-й отсек – электромеханический, затопило полностью менее чем за 3 минуты. В момент аварии в нем находилось 17 человек. 3 моряка (спецтрюмные) покинули его через левый коридор 5-го, реакторного, отсека и перешли в 6-й, а затем в 7-й. Через открытый клапан выравнивания давления между 4-м и 5-м отсеками после затопления 4-го был постепенно затоплен и 5-й. Оставшиеся в аварийном отсеке 14 человек не стали покидать его, хотя могли бы это сделать. "Никто не имеет права самостоятельно покинуть аварийный отсек…", – записано в ст. 23 РБЖ-ПЛ-70 (Руководство по борьбе за живучесть подводных лодок). Помня об этом, двадцатитрехлетний старшина команды электриков мичман Владимир Лящук, непосредственный подчинённый Виктора Курочкина, перешел из 4-го отсека в 3-й лишь для того, чтобы отключить батарейный автомат и предупредить вахтенного об аварии. Затем, как и положено по долгу службы, вернулся на боевой пост в 4-й. Остававшиеся в 4-м отсеке могли бы бездумно ринуться в соседний отсек, ища там спасения, но тогда 3-й отсек оказался бы затопленным. Вот почему моряки 4-го отсека, оставаясь до конца на месте, спасли 43 человека из смежного 3-го отсека. Они, за отведенное судьбой время (менее 3 минут), сумели в аварийных условиях: известить центральный пост об аварии, сбросить аварийную защиту атомного реактора, обесточить секции отключаемой и не отключаемой нагрузки главного распределительного электрического щита корабля. Тем самым подводники, предотвратили усугубление аварийной ситуации – предотвратили пожар, который мог возникнуть при попадании на эти секции забортной воды. Это был настоящий подвиг. Командир отсека Виктор Курочкин и оператор атомного реактора Анатолий Петров, пытались вручную закрыть оказавшиеся открытыми первые и вторые запоры системы вентиляции, но им не хватило на это времени. Впоследствии, после подъема лодки, их тела были найдены на верхней палубе у вентиляционных запоров. В момент аварии выяснилось, что на лодке неисправны практически все аварийно- спасательные средства: крышка всплывающего спасательного устройства (ВСУ) была намертво закреплена тросом снаружи корабля. Устройства отдачи носового и кормового аварийно-сигнальных буев (АСБ) тоже оказались поврежденными, поэтому ни тот, ни другой не были отданы для обозначения нахождения подводной лодки. Попытки экипажа использовать прочную рубку 3-го отсека для шлюзования людей также не увенчались успехом из-за неисправности кингстона затопления и невозможности заполнения рубки забортной водой. Таким образом, о месте нахождения аварийной атомной подводной лодки оперативные службы Военно-Морского флота не знали. Выход из затонувшей лодки оказался возможным только через кормовой аварийно-спасательный люк 7-го отсека и свободный (средний по правому борту) торпедный аппарат. Около 6 часов утра АПЛ должна была пройти в район боевой подготовки для выполнения торпедной стрельбы, а она лежала на дне бухты Саранной. Никто её не искал и место ее затопления ничем не было обозначено. В сложившейся ситуации на терпящем бедствие корабле было принято единственно правильное решение: шлюзовать на поверхность двух добровольцев с информацией для командования флота о состоянии и месте нахождения затонувшей АПЛ. В 4 часа 20 минут через торпедный аппарат вышел мичман Н. Мерзликин, а в 5 часов 30 минут тем же путем – мичман М. Лесник. Когда 25 июня около 8 часов утра обоих продрогших до костей добровольцев заметили и подобрали на борт морские пограничники, по флоту был объявлен сигнал об аварии. Прошло более шести долгих часов после отправки смельчаков, прежде чем подводники услышали над собой шум винтов аварийно-спасательного судна. Оно, единственное в базе, находилось во время чрезвычайного происшествия в ремонте, а по случаю выходного дня его команда была отпущена в по домам. Почти четверо суток длилось спасение экипажа затонувшей АПЛ, в трех отсеках которой разместилось 106