Морская рапсодия - Валентин Петрович Черков

человек (34 в 1-м, 49 – во 2-м и 23 – в 7-м). Выходили подводники с затонувшего корабля методом свободного всплытия, 4 человека в группе. Всплывших моряков сразу переводили на дыхание «в атмосферу», поднимали в шлюпку и доставляли на спасательное судно. Связь с оказывающими помощь осуществлялась перестукиванием – ударами кувалды (молотка) по корпусу подлодки, а информация на нее передавалась посредством звукоподводной связи.

На спасательном судне находился ГК ВМФ адмирал флота Советского Союза Горшков. Он написал записку подводникам, которую передали вместе с аварийно- спасательным имуществом: «Товарищ Суворов, товарищ Гусев, я восхищаюсь Вашими действиями, прошу принять все меры к спасению личного состава».

Содержание записки командир довёл до каждого – в кормовые отсеки по телефону, в носовых – персонально. «Держитесь, – говорил командир, – наверху нас ждёт сам Главнокомандующий».

Выход из носовых отсеков продолжался в течение 71 часа с 25 по 28 июня. Оказалось, что некоторые панически боятся тёмного замкнутого пространства, и предпочитают лучше остаться в затонувшей лодке. Один подводник трижды возвращался из торпедного аппарата, подавая ложную тревогу. Только прикрепив к руке горящую лампочку от спасательного жилета, смогли вывести его наверх. Всё-таки один человек умер в торпедном аппарате от сердечной недостаточности. Последняя группа в составе начальника штаба дивизии, командира корабля и командира БЧ-3 покидала подводную лодку способом затопления отсека. Они пробыли под давлением в 3,6 атмосферы приблизительно 6 часов, поэтому для них после выхода был применён режим декомпрессии в течение 71 часа для устранения декомпрессионного заболевания.

Осложнилась и психологическая обстановка. Не позволяя подняться панике и беспокоясь о здоровье подчиненных, все офицеры как один передали молодым матросам свои дыхательные аппараты ИДА-59 и средства индивидуальной защиты – ПДУ.

Выход из 7 отсека начали 25 июня методом шлюзования через спасательный люк. Матрос, выходящий первым, успешно прошёл спасательный люк, подал условный сигнал и выпустил буй-вьюшку. Она устремилась к поверхности и своим буйрепом перехлестнула люк и подводника. Он не смог освободиться от каната буя, всплыть на поверхность ему не хватило всего несколько метров, водолаз обнаружил уже мёртвое тело.

Выход из отсека прекратили. Возобновили его на четвёртые сутки после окончания выхода подводников из первого отсека. Подводники сумели шлюзоваться в шахте по два человека. Последним около 23.00 28 июня на поверхность вышел мичман В. Баев, командир 7-го отсека.

Мичман В.Баев ранее служил инструктором лёгководолазной подготовки. Он выходил последним из затонувшей лодки методом, так называемого самошлюзования, через спасательный люк отсека. Уже находясь на палубе лодки, мичман вспомнил, что все клапаны, через которые мог быть затоплен отсек открыты. И в этой ситуации Баев возвращается в отсек, закрывает клапаны, но в этот момент у него заканчивается кислород в аппарате. В полной темноте отсека он отыскивает другой аппарат, берёт из него баллон, меняет его на своём аппарате и потом благополучно выходит на поверхность.

Какое самообладание надо было иметь при этом!

А потом, когда занимались подготовкой лодки к подъёму, он, отлично зная расположение клапанов в лодке, вместе с водолазом проник в третий отсек, открыл нужные клапана, что значительно ускорило и обезопасило эту работу.

Мичман В. Баев за свои умелые и мужественные действия был награждён орденом Красной Звезды.

Таким образом, в ходе спасательной операции погибло 2 человека, а всего из 120 членов экипажа погибли 16 человек.

Затем с 29 июня 1983 года начались судоподъёмные работы. В состав экспедиции были переданы 9 спасательных судов, 11 судов обеспечения и 4 плавсредства. Численность судоподъёмных групп – 130 человек. Все работы по подъёму АПЛ с момента аварии заняли менее 40 суток, что явилось рекордом для мирровой практики таких операций. При проведении работ по подъёму лодки было задействовано 152 водолаза со всех флотов, ими было выполнено более 1600 водолазных спусков, в общей сложности они отработали под водой около 4000 часов.

6 августа лодку подняли и отбуксировали в мелководный район, где положили носовую часть на грунт на глубине 16 метров. Осушили реакторный отсек, опустили вручную до нижних упоров компенсирующие решётки ядерного реактора.

8 августа лодку отбуксировали к пирсу в бухту Сельдевую.

13 августа её завели в плав. док судоремонтного завода.

Несколько слов о том, что творилось после выхода командира на поверхность из первого отсека лодки.

Он выходил последним, не успел ещё переодеться, как ему сразу подсунули ручку и «Журнал готовности корабля к выходу в море». И он подписывал всё, что подсовывали, выручая начальство, но, не подозревая, что он готовый заложник. Заложник системы, которой преданно служил. Боязнь оставшихся на берегу отдельных его начальников за свою роль в потоплении лодки, стремление прикрыть свой зад проявились в том, что все документы, проливающие свет на аварию, были заменены новыми. Журнал дифферентовки, который командир вынес на груди, покидая лодку, «потеряли». Те люди, которых он спасал, его начальники, которых он покрывал, подписывая бумажки задним числом, обвиняли его во всём …

А потом, прибыл следователь прокуратуры. Полтора года длилось следствие, в ходе которого следователь не стеснялся кричать, запугивать спасшихся всевозможными карами. При этом почему-то по ходу дела исчезли некоторые документы, а акты экспертиз оказались неполными. Самих экспертов, как выяснил адвокат Суворова, ознакомили лишь с 7 томами уголовного дела из 10.

Суд шёл семь дней в казарме военного городка подводников на Камчатке. Капитан 1 ранга Суворов просил вызвать в суд начальников, которые послали его в море, несмотря на его рапорты, что и экипаж, и лодка к этому были не готовы. Однако судьи отговаривали его и для отказа находили причины: один в море, другой в командировке, третий для суда не требуется, четвёртый не относится к делу.

Командира подводной лодки капитана 1 ранга Суворова и командира БЧ-5 капитана 2 ранга Лихоманова осудили за потопление лодки на 10 и 8 лет соответственно.

Отсидели они по 2,5 года, потом, учитывая их награждения за былые заслуги орденами, их амнистировали, они были помилованы.

Вскоре Суворов умер.

Непосредственного виновника катастрофы, чьи неправильные действия привели к катастрофе, мичмана В. Соболева даже не наказали. Оказалось, что по кораблю не было приказа о его допуске к самостоятельному управлению боевым постом, его просто уволили в запас.

Но, всё же, вина командира в этой катастрофе была. То, что это катастрофа лодки, гибель 16 человек произошла в результате насилия над командиром его начальников – факт. Они не имели право выпускать подводную лодку в море, если экипаж сменился почти на 50 %. Оказалась на борту сборная солянка, да к тому же вместо 87 человек вышло в море