Странствия клетчатых - Елена Владимировна Крыжановская

— На нас? — актеры удивленно переглянулись, разыгрывая сценку. — На нас как раз не сможете, побоитесь.

— Не думаю, что среди вас нашёлся бы храбрец… — негромко, но очень четко, чтобы слышал весь зал, насмешливо начала Смея.

— Поосторожней, дамочка! Не то… — переговорщик, забывшись, нагнулся вперед и оперся ладонью о стол. Тут же столешница дрогнула от крепкого удара. Между пальцами местного парня глубоко воткнулся и торчал кинжал. Как это получилось, мало кто заметил. Зато они заметили движение Смеи, когда та изящно опустила подбородок на поднятый кулачок.

— Я слушала только твой голос, пожалуйста, повтори, что хотел, дружок?

— Нарываетесь, — буркнул переговорщик и мигом потерялся где-то в темном уголке зала.

— Мы нарываемся? — удивился Крас. — Мы всего лишь ждем нашего друга. Назначил встречу здесь, а сам… Правда, мы слегка задержались, возможно, он уже ушёл?

— Длинный такой, каштановые кудри, обаятельная улыбка, одет так же, — дополнил Новит, сдерживаясь, чтобы не скрипеть зубами от ярости, пока держал улыбку.

— Это мой брат, — уточнила Смея. — Вы его видели?

По залу прошелестел тревожный шепоток, в котором снова смешивались страх и неприязнь к артистам.

— Тогда мы ещё подождем, вдруг появится. Хозяин, ты его не видел? — не оборачиваясь, окликнул Крас. Он сидел спиной к стойке.

— Благородные господа, — надтреснуто отозвался хозяин «Барабана». — Люди приходят целый день, их много, разве всех упомнишь…

— У вас есть свой трактир, туда идите! — крикнул кто-то.

— Так мы как раз оттуда. О, вот и Папаша… давно ждём, — актеры дружно помахали вошедшему крепкому мужчине. — Хозяин, ещё кружку!

— Спасибо, обойдусь, — Папаша жестом отказался и встал, прислонясь спиной к стойке. Внимательно обвёл глазами зал. — Я бы и вам, детки, не советовал пить с ними. Плохая они для нас компания. Здесь нарушают законы гостеприимства!

— Да ты кто, чтобы учить нас! — возмутился пьяный, уже попробовавший «ласку» Смеи. — Явились тут… Нам здесь всё нравится, мы у себя дома, а кому не нравится — убирайтесь!

— Серьёзно? — протянул Папаша Баро. — Вам здесь нравится? Эй, добрые господа, кто знает неподалёку трактир «Кленовый лист»? А кто хоть раз побывал там?

Зал зашумел, более менее подтверждая, что про «Кленовый лист» слышали все. Но на вопрос, кто побывал там, люди тревожно озирались и прятали глаза.

— Неужели, никто? Ни разу? Даже из любопытства? А что так? По слухам это приличное заведение, где вас никто не попрекнёт не тем костюмом и происхождением.

— Это не наша территория, — донёсся голос «переговорщика», хоть его самого Папаша не видел.

— Действительно, не ваша. Но она открыта для всех. Если кто и запретил вам приближаться к «Кленовому листу», так не его хозяева, а ваши! Те, кто держит вас в страхе и указывает, где вам прилично поглощать свой суп и эль. А нам казалось, это вольный город? Что скажете, сынки?

— Ничего даже похожего, — заверил Новит. — Сплошной рабский страх и недовольство жизнью.

— А, так есть отличное простое средство излечить их от недовольства жизнью, — оживился Папаша.

— Убить? — Крас с готовностью поднял бровь. — Всех?

— Нет, ещё проще. Их «Золотой барабан» стоит на одной линии, слишком близко к трактиру братства. Полагаю, у них заключён договор, по которому хозяин «Барабана» обязан… Хозяин, есть договор? Можно взглянуть на подпись и печать?

— Но, господа…

— Да не ищи в сейфе, он должен висеть тут, на виду, над стойкой в золотой рамочке… Нет? Что, вовсе договора нет? Тогда понятно, почему вы вне закона. А заведение, враждебное Братству Дороги, если выросло от его территории ближе, чем на милю, должно перейти в собственность братства. И перейдёт, стоит мне слово сказать своим! Ни один суд не вернет ваш «Барабан» и даже не заплатит компенсацию. Так что все, кто надеялся, что добрый Папаша, то есть я, пришёл, чтобы вас выкупить из рабства… вы просчитались. Вас освободят бесплатно. Цените мою щедрость! Нужно учесть, что я ещё и зол на вас. Кажется, кто-то здесь слишком не любит детей дороги. Настолько, что это переходит границы простой невежливости.

— Я уверяю, господа, что в этом зале ничего подобного, — подпрыгивал и суетился за стойкой хозяин. — Возможно, резкие слова… что с пьяных взять? Но драки не было… тем более, с оружием.

— Не было драки, говоришь? — оглянулся Папаша. — Все это подтвердят?

— Почти не было! Ваш… сам первым начал… но, ничего такого. Я не отказывал ему в еде и месте за столиком, клянусь! Какой закон гостеприимства, что вы? Мы ничего не нарушаем.

— Разве? Разве не дали здесь понять, и слишком ясно, не словами, что ваш городишко недостаточно хорош для моего сына? Думаю, здесь даже удивлены, что он ещё жив! — Папаша Баро грозно глянул в зал, отмечая причастных. Скрестив руки на груди, он всё ещё не угрожал посетителям «Золотого барабана», только раскачивал недовольство, дожидаясь, пока две половины местного общества расколются и полностью проявят себя.

— Так что имейте в виду, я могу сильно обидеться и уйти, оставив вас вашей судьбе. Вас очень скоро вышвырнут отсюда, всех. А если вы боитесь переступить границу территории Братства Дороги, то и останетесь на улице, без любимого заведения, где вам так нравится коротать время!

Глава 28

— Крысы! Трусливые крысы! — разъяренная рыжая девка выскочила из-за столика и, нетвердо держась на ногах от выпитого, обвинительно повела пальцем по залу. — Вы же понимаете, о чём он! О Брандите и его шайке! Кто отравляет нашу жизнь? Дня не проходит, чтобы они к кому-то не прицепились! Кто отнимает в переулке у пьяных последние гроши? Кто грабит вас, заставляя покупать им выпивку, хотя вы не друзья? Кто гонит из зала всех, кто не по нраву этим наглым индюкам? Кто пристаёт к вашим девкам, а вы и слова возразить не смеете! Не знаете? А кто сегодня пролетел через весь зал и откатился под тот стол? Кто видел, никогда этого не забудет! Браво! — девица символически поаплодировала, не имея сил хорошенько хлопнуть в ладоши. Чем сильнее заплетался её язык, тем меньше она думала о последствиях своих речей.

— И где тот мальчик, что посмел дать отпор? Я же всё видела! Не говорите, что вы его не помните! Ты был здесь… и ты… и ты… и ты, хозяин! Ты знаешь…

— Я ничего не знаю! — взвизгнул хозяин, действительно похоже на крысу, которой прищемили хвост. — Я был за стойкой и на кухне, неотлучно! Все помощники подтвердят.

— А кто побежал на задний двор, когда услышал шум?

— Я ничего не слышал!

— Ну… может, и не слышал, — вздохнула девка. —