Ложечник - Марьолейн Хоф

счет. Раньше, когда приходило время платить, ему всегда удавалось обманом да хитростью выпутаться, но в какой-то момент у людей всё равно наступает прозрение, и они перестают верить. — Он забрал ложку у Яниса. — Но если эти ложки сделали вы… Вы же не пошутили? Если это вы их сделали, то и прекрасно, Схенкельман нам больше не нужен. Знали бы вы, как хорошо они продаются. Вот только… надеюсь, я не обижу вас, если скажу, что их стоило бы дополнительно пошкурить и чуточку смазать пчелиным воском?

Янис не стал дослушивать до конца, а пошел по Тыльной улице дальше.

— Ложки с животными! — крикнул Миккель ему вслед. — Их лучше всего берут. Цветы и листочки покупают похуже!

На следующем перекрестке из лавки неожиданно вышла женщина с целой охапкой мётел под мышкой. Янис ее обошел, но споткнулся о камень, упал и так и остался сидеть на мостовой, закрыв лицо руками.

До него только сейчас дошло, что Схенкельман уже покинул город навсегда. Сейчас он, наверное, идет по лесу, с Камешком и вторым осликом, коричневым. Только в какую сторону? Сколько раз Схенкельман ходил дорогой от ущелья до города? И из города до ущелья? Он ходил меняться с Фридом. А иначе откуда бы у него оказались Янисовы ложки? Фрид и Схенкельман были знакомы много лет!

Янис убрал руки от лица и стал бездумно пялиться на ноги прохожих. Сапоги и ботинки, юбки и штаны — все куда-то торопятся. Совсем рядом с ним стояла Силка. Перепачканный подол ее платья прилип к сапожкам. А вот и ноги Эвера, линялые штанины с висящими по низу лохмотьями. Янис сидел и смотрел — на эти лохмотья, на грязный подол. Вдруг он почувствовал морду Локи у своей щеки.

— Вставай, — обратился к нему Эвер.

— Ну же, — присоединилась Силка.

Эвер потянул его за рукав.

— Всё уже в прошлом. И Схенкельман, и Фрид, и остальное. Теперь об этом надо забыть. Ты ведь Холдерлинг! Скажите и вы что-нибудь, молодая госпожа, скажите ему, что он Холдерлинг и что надо обо всём забыть. И ложки теперь уже тоже можно не делать, незачем.

Янис дал себя поднять.

— Схенкельман ушел сегодня утром, — сказал он. — Я еще успею его догнать? Если выйду прямо сейчас?

— А зачем тебе? — ответил Эвер вопросом на вопрос. — Надо радоваться, что мы от него избавились.

— В какую сторону он пошел? — Янис вернулся к лавке Миккеля. — Эй? В какую сторону?

Миккель вышел на улицу со стаканом.

— Вы про Дабберталя? Не знаю, господин. Может, через Северные ворота, а может, и через Южные, ничего не могу об этом сказать. Ушел искать счастья в другом месте, с его слов, вот и всё, что я знаю. — Он плеснул на донышко травяного зелья из бутылки. — Вот, сделайте глоточек. Жена говорит, хорошо успокаивает нервы.

Янис махнул рукой.

— В ту сторону? — Он схватил Локу за ошейник и потянул ее к площади. — Ну же! Давай! — крикнул он, чтобы убедить самого себя. Добравшись до края площади, он засомневался. Где Северные ворота? А где Южные? Как назывались те, через которые они с Эвером вошли в Долмерстед?

Эвер продолжал его отговаривать.

— Ну подумай головой! Дался тебе этот Схенкельман? Ты от него ничего не узнаешь. Что бы ты ни спросил, он просто наврет тебе с три короба.

— Я должен с ним поговорить! — воскликнул Янис. — Хочу спросить, видел ли он, как упал Фрид. Наверняка ведь видел, иначе откуда такая уверенность, что Фрид не вернется?

Фрид споткнулся? Поскользнулся? Ведь до этого он десятки раз ходил со своим тяжелым мешком вверх-вниз. Он знал все тропинки, все камни, все деревья. Знал, где можно пуститься бегом, а где надо идти на ощупь. Где ставить силки, а где устраиваться на ночлег. Знал, сколько веса в мешке ячменя и сколько заготовок для ложек он сможет унести с собой.

Янис зажал в руке поводок Локи.

— Никакой это не несчастный случай. Схенкельман получил от Фрида ложки, они поговорили, а потом…

Эвер снял с головы шапку и провел по волосам, запустив в них пальцы как гребень.

— Ты понимаешь, что ты сейчас говоришь?

— Я уверен, что Фрид никуда не падал! — выпалил Янис. Нижняя губа у него затряслась.

Эвер надел шапку обратно.

— А сам ты где был, когда это происходило?

— В хижине.

— То есть, когда они встретились, тебя при этом не было? Меня тоже.

— Если это было по пути наверх, как ты говоришь, то была ночь. Ну и зачем Фриду убегать куда-то в темноте от человека, с которым он давно знаком? Схенкельман всё это просто придумал!

— Ты этого не узнаешь. — Эвер побледнел. — Никогда. Ты никогда этого не узнаешь, и слава богу, потому что всё это уже позади.

— Но Фрид…

— Он тебя украл, — оборвал его Эвер. — Понятия не имею, как и где они познакомились, но Фрид тебя украл, а Схенкельман продавал твои ложки. Эти двое были в сговоре, не иначе, а об остальном я даже думать не хочу.

— Схенкельман всего лишь мелкая сошка, — произнесла Силка.

— Молодая госпожа, — сказал Эвер. — По-моему, это ничего не проясняет и ничем не помогает.

— Схенкельман — просто лакей, — продолжила Силка. — Мальчик на побегушках у Ассерика с Кундером. Он сделал то, за что ему заплатили!

— Пойду-ка я домой, — решительно сказал Эвер. — Не могу больше ни слова слышать о Схенкельмане. — Он сделал пару шагов, но тут же вернулся. — Твоя сестра права. Ему заплатили за… Если я еще хоть раз встречу Схенкельмана, то… Не буду говорить, что я с ним сделаю, потому что здесь молодая госпожа, но я его поймаю, это я обещаю. Он наврал мне про тебя, и наврал про Фрида, и никогда не упоминал, что работает на Холдерлингов, я это узнал, только когда он пришел тебя забирать. Так уж вышло, что я сообщник, хоть денег и не взял. Но дальше я не собираюсь в этом участвовать. Я не хочу иметь дел с Холдерлингами, ничем хорошим это не заканчивается… Я знаю, что вы тоже носите фамилию Холдерлинг, молодая госпожа, но говорил я не про вас, а про ваших кузенов, так что не рассказывайте им, пожалуйста.

— Вообще-то я тоже ношу фамилию Холдерлинг, — напомнил Янис.

— Ну и почему же тебе тогда не нравится имя Фолкер? — бросил через плечо Эвер.

Он пересек площадь и завернул за угол.

— Давай тоже пойдем домой? — попросила Силка.

Янис побрел за ней. Сказать ему было больше нечего. Силка вела под руку его, он вел Локу. Так они и шли до самого поместья.

— Сегодня после