Ложечник - Марьолейн Хоф

обеда кузены уезжают по делам, — нарушила молчание Силка. — И мы с тобой сможем пойти на кухню к Вильме. Ты обязательно должен с ней поговорить. Кухня — это место для прислуги, нам туда ходить не разрешают. Но сегодня…

Она говорила и говорила, не останавливаясь. Янис уже не слушал. Он думал о Фриде и о реке неподалеку от Бартельборга.

Кухня — это котел, полный сплетен

Они отвели Локу к Бенно. Янису не хотелось смотреть, как его собаку привязывают, и он вышел из конюшни. Силка вышла следом, он услышал, как под ее сапожками скрипит гравий.

В холле Янис наткнулся на Кундера. У лестницы стояла, понурив голову, Грета. У ее ног валялось кроличье одеяло.

— Сжечь к чертовой матери, — кричал Кундер, — вот что вам было велено! — Тут он заметил Яниса. — Ну-ка, давай ты мне расскажи, каков был план! Опозорить нас, послав Грету к скорняку? С вонючей шкурой, которая кишмя кишит паразитами? Вшами, и личинками, и гнидами, и… — Больше он придумать ничего не мог и только зло сощурил глаза. В уголках его губ скопились пузырьки слюны.

— Это ошибка, — начала Силка своим самым милым голосом. — Грета хотела помочь, а Фолкер…

— Янис, — поправил Янис.

— Фолкер! — рявкнул Кундер. — Можешь ты наконец запомнить? Фолкер!

Янис поднял одеяло и прижал его к себе. Шкурки пахли лесом, костром, и Камешком, и еще, совсем-совсем слабо, домом. Он попытался вспомнить, как пахло от Фрида, но не смог.

— Что ты там стоишь, нюхаешь?! — Кундер еще больше распалился. — А ну брось!

— Оно мое, и я тебе его не отдам! — Янис начал подниматься по лестнице.

— «Вам»! — взвился Кундер. — Ты должен обращаться ко мне на «вы»! И смотреть на меня, когда я с тобой разговариваю!

— Ты! — проорал Янис. — Ты! Ты! — Одеяло свисало и мешало идти, на лестнице он чуть не споткнулся.

— Вернись немедленно! — потребовал Кундер. — Последнее предупреждение!

Янис дошел уже до верха лестницы.

— Если вам так не нравится мое одеяло, то я заберу его и уйду! Буду спать в лесу!

— Ну подожди у меня, — крикнул ему вслед Кундер. — Подожди, паршивец! Скоро запоешь по-другому!

Янис положил одеяло к себе на кровать. Подушки кто-то взбил. Резец лежал на столе вместе с остальными инструментами. Его мало волновало, кто побывал в его комнате. Неважно, пусть Кундер узнает, что он изрезал столб. Если его заставят в наказание писать строчки, он только рассмеется им в лицо. «Запросто! — ответит он. — Дайте мне перо».

Он взялся за резец и добавил одному из листочков резной краешек. Одна линия рядом с побегом вышла неряшливо. «Никогда не берись за резец на сердитую голову, — как-то сказал ему Фрид. — Если всё бесит, лучше пойди поработай метлой. Там вряд ли что можно испортить».

Внизу в холле раздались голоса: это кузены собрались к обеду. Три раза в день чистые тарелки, блестящие ножи и аккуратно сложенные салфетки.

— Янис! — заглянула в дверь Силка. — Идем обедать.

— Я хочу побыть один.

Силка вошла в комнату.

— Когда я хочу побыть одна, я забираюсь на дерево. Я знаю, что там, на высоте, мне никто не сможет надоедать. А если меня зовет Грета, я делаю вид, что не слышу. На дерево-то она не полезет, ей страшно.

— Когда Фрид уходил меняться, я оставался один на несколько дней, — вспомнил Янис.

— Совсем один? — удивилась Силка. — А чем же ты питался? Неужели сам готовил?

— Яйцами, — ответил Янис. — И разогретой кашей. Это быстро, только надо не забывать мешать, а то пригорит.

— Молодой господин! Молодая госпожа! — В дверь постучала Грета. — Вас немедленно требуют вниз!

Янис встал. От этих разговоров о яйцах и каше ему захотелось есть. После обеда он вернется в свою комнату и будет сидеть тут до вечера один. А если станут стучать в дверь, заткнет уши.

— Ну и спектакль ты нам устроил, — сказал Ассерик за столом. — Я от тебя такого не ожидал. Крики, угрозы, и всё это в присутствии прислуги! Ты посмел дерзить Кундеру, а нужно было его послушаться. Думаю, ты был не в себе. Наверное, это одеяло тебе очень дорого, даже слишком. Но со временем это пройдет. — Он подождал, прежде чем продолжить. — На этот раз мы тебя простим. Хоть ты и не заслуживаешь…

— Не заслуживает, — поддакнул Кундер.

— Одеяло можешь пока оставить. Но отдавать его в чистку скорняку мы не разрешаем. Ни в коем случае! Это немыслимо!

— Немыслимо! — снова поддакнул Кундер. — Скорняку! Такие вещи следует держать в тайне. Говорят, помогает вода с уксусом. Вот пусть Грета и отстирает его хорошенько. — Задумчиво оглядев стол, он добавил: — Голыми руками.

Сразу после обеда кузены велели закладывать карету — это оказалась крытая повозка с узкими окошками. Запряжены в нее были Барг и Оде. Кузены сели внутрь. На скамеечке сразу за лошадьми сидел Нолдер. Натянув вожжи, он крикнул: «Но-о!» Карета выехала за ворота и свернула за угол.

Когда Кундер и Ассерик уехали, суетиться все сразу перестали.

Лоде пошел в библиотеку.

— Мне нужно проверить продуктовые списки, — заявил он. — Это займет всё время до вечера. — Показывая всем своим видом, какая непростая задача ему предстоит, он с тяжким вздохом закрыл за собой дверь.

— Это же просто столбики цифр, — изумился Янис.

— Там дела-то на несколько минут, — согласилась Силке. — Каждый раз, когда я захожу в библиотеку, он просто лежит на диване — головой на подушке, а ногами на подлокотнике.

— А если вернутся Ассерик с Кундером? — спросил Янис.

— Не вернутся. Раньше, чем завтра после обеда, их можно не ждать. Проводят инспекцию имений. — И она произнесла голосом Кундера: — «Убытки и прибыли! Брутто и нетто!»

Янис хотел подняться к себе наверх, но Силка потянула его за рукав.

— Мы собирались к Вильме.

Он хотел возразить, но она не дала.

— Говорю же тебе: это важно! А ты только о Фриде со Схенкельманом и думаешь. Ничего, ладно. Но Вильму тоже послушай. — И Силка подтолкнула его к двери на кухню.

Сразу за дверью вниз вела каменная лестница со сбитыми ступенями.

Янис спустился за Силкой в погреб. Фонарь на потолке освещал стены, вдоль которых тянулись полки. На одних полках были банки, на других кувшины. Была полка с бутылками и полка с мешками. С железной перекладины свисали окорока и копченые колбасы. На полу стояли корзины с брюквой и луком. Еды здесь было на много лет вперед.

В дальней части погреба был проход.

— Это вы, душенька-госпожа?

— Мы вдвоем. — Силка подтолкнула Яниса на кухню. — Я его привела.

Вильма оказалась грузной женщиной с толстыми руками и блестящим лицом. Она стояла внаклонку у плиты