Русско-болгарские отношения от хана Кубрата до совместных полетов в космос - Андрей Павлович Кудин

пишет: «Ванга предсказала коронавирус!» Где еженедельник это взял? Неважно! Ведь есть «сенсация», а на душе читателя становится теплее, когда он читает, что «охвативший человечество вирус будет побежден». И спасение, конечно, придет из России: «Лекарство создадут из шишек сибирского кедра. Новый препарат поднимет человеческий иммунитет и сделает организм устойчивее к вирусам. …Эпидемия сплотит человечество, исчезнут границы между богатыми и бедными, сотрутся границы государств. Все окажутся равны перед страшной угрозой заражения».

…Скоро будет четверть века со дня смерти болгарской ясновидящей. За такой период обычно стираются из памяти множество «звезд прошлого». С Вангой такого не наблюдается. Чем больше лет проходит со дня ее ухода, тем больше смыслов приписывают ее пророчествам…

Дом Ванги в с. Рупите, где она вела прием в последние годы жизни

Глава 35. Советско-болгарские полеты в космос

НЕШТАТНЫЕ СИТУАЦИИ НИКОЛАЯ РУКАВИШНИКОВА И ГЕОРГИЯ ИВАНОВА

10 апреля 1979 года с космодрома Байконур стартовал пилотируемый космический корабль «Союз-33» с международным экипажем на борту. Старт проходил в штатном режиме, и поначалу ничто не предвещало аварийной ситуации в космосе.

Корабль с двумя космонавтами – опытным советским командиром Николаем Рукавишниковым и новичком, болгарским космонавтом-исследователем Георгием Ивановым должен был пристыковаться к орбитальной станции «Салют-6», доставить на станцию технику, приборы, разработанные в НРБ, и продукты питания «живущим» на орбите космонавтам Владимиру Ляхову и Валерию Рюмину. Ну и, конечно, всем четверым предстояло выполнить программу четвертой миссии в рамках Международной космической программы «Интеркосмос».

Космодром Байконур

…За первые сутки полета были выполнены все тесты, три маневра дальнего сближения. Бортовые системы «Союза-33» работали нормально. Приближался самый ответственный момент. Корабль и станцию разделяли 16 км. Система радиоизмерений «Игла» показывала экипажу и операторам ЦУП (Центр управления полетами) параметры сближения. Расстояние между объектами планомерно сокращалось.

Герои Советского Союза космонавты Николай Рукавишников и Георгий Иванов. Фото Александра Моклецова (из архива МИА Россия сегодня)

Установка ракеты-носителя с космическим кораблем «Союз-33» на стартовой площадке космодрома Байконур. Фото Александра Моклецова (из архива МИА Россия сегодня)

– Дальность девять, – сообщили «Сатурны» (позывные «Союза-33») – Включаем БУС (блок управления сближением).

На этом этапе полета работала автоматика. Ее электронный мозг быстро и безошибочно анализировал параметры относительного движения корабля и станции, сравнивал их с расчетными, а автоматическое устройство четко выдавало команды на разгон, торможение и компенсацию боковых отклонений.

– Дальность четыре километра.

– Станцию наблюдаем, – отозвались «Сатурны».

В переговоры включились и «Протоны» (позывные В. Ляхова и В. Рюмина, которые находились на станции «Салют-6»).

– Внимание всем! – голос дежурного руководителя смены Центра управления полетом вдруг стал тревожным. Он обратил внимание, что «Игла» и двигатель выключаются самостоятельно. Маршевый двигатель недорабатывает: вместо расчетных шести секунд проработал три. Что это – случайный сбой в системе «Игла» или неполадки в самом двигателе?

…ПРОИЗОШЕЛ ОТКАЗ МАРШЕВОГО ДВИГАТЕЛЯ КОРАБЛЯ

На заключительном этапе автоматического сближения со станцией обнаружилась нештатная работа маршевого двигателя корабля. Космонавты на орбитальной станции, наблюдающие за подходом «Союза-33», отметили также необычную форму факела двигателя.

Самое важное, что этот двигатель универсален – он используется как для ускорения, так и для торможения и маневрирования на орбите. «Союз-33» и «Салют-6» расходятся всего в нескольких метрах. ЦУП с Земли рекомендует космонавтам сделать еще одну попытку.

Корабль снова приближается к станции. За несколько секунд до стыковки двигатель начинает вибрировать и снова блокируется. Ситуация становится чрезвычайной.

Следующая попытка приблизиться к «Салюту-6» может быть сделана примерно через 20 часов. За это время специалисты на Земле должны проанализировать все возможности и предложить наиболее благоприятный вариант спасения людей.

Пока ждут решения ЦУПа, космонавты совершают 16 оборотов вокруг Земли, наблюдая за ней с расстояния около 350 км. Болгарин достает камеру и делает 72 кадра (десятилетия спустя эти пленки будут рассекречены, а фотографии – показаны на международной выставке).

«Союз-33» как спутник Земли продолжает кружить на орбите вокруг нее в безвоздушном пространстве. Опытный Рукавишников, у которого за спиной уже два полета в космос, быстро осознал серьезность ситуации: в истории пилотируемых космических полетов до этого момента не было случая блокировки маршевого двигателя…

ПРОГРАММА «ИНТЕРКОСМОС» ПОД УГРОЗОЙ СРЫВА

«Интеркосмос» – это амбициозная космическая программа СССР. В ней участвуют космонавты из стран социалистического лагеря. Возможная катастрофа – удар по престижу

Советского Союза и, что еще хуже, реальная угроза жизни космонавтов, которые могут попросту не вернуться с орбиты, задохнувшись внутри корабля, когда кончится запас кислорода…

ЦУП мучительно решал: что делать? Попытаться провести еще одну стыковку или, используя резервный двигатель, «столкнуть» корабль с околоземной орбиты и вернуть его на Землю? Рассматривалась и попытка навести на корабль саму станцию, задействовав двигатели «Салюта-6» для стыковки с «Союзом-33». Выбрали самый безопасный для жизни космонавтов вариант – возвращение на Землю.

Но резервный двигатель преподносит сюрприз: отказывается включаться. Ситуация приближается к катастрофической.

«Я думал о том, что произойдет, если возвращение на землю окажется невозможным», – напишет позже Рукавишников. Запасы кислорода на корабле ограничены. Если «Союз» останется на орбите еще несколько дней, им грозит мучительная смерть от удушья. «Поэтому я решил – в худшем случае мы продолжим полет, пока можем. А потом… Я знал, где находится клапан для разгерметизации корабля. Его открытие гарантировало нам почти мгновенную смерть… Я был готов к этому варианту», – вспоминал Николай Рукавишников.

Им не пришлось заходить так далеко. Байконур приказал Рукавишникову запустить резервный двигатель. Чтобы свести корабль с околоземной орбиты и приземлить в заданной точке, он должен был работать ровно 188 секунд. Если двигатель отключится менее чем за 90 секунд, корабль навсегда останется на орбите…

Двигатель сработал, но на запланированной 188-й секунде не выключился!

ВЕРНЕТСЯ СПУСКАЕМЫЙ АППАРАТ НА ЗЕМЛЮ ИЛИ СТАНЕТ КАТАФАЛКОМ КОСМОНАВТОВ НА ОРБИТЕ?

Выключить двигатель вручную, или пусть еще поработает? Но тогда он может прожечь камеру сгорания или отклонить корабль от заданной траектории. А если Рукавишников отключит его, где гарантия, что двигатель уже выполнил свою функцию и корабль сошел с орбиты?

Командир смотрел на секундомер: 190 секунд, 200, 213… Он, наконец, выключил двигатель.

Рукавишников вспоминал: «Гул стих. Что теперь? В корабле тихо, в эфире тоже ни звука. Включаю все средства связи и кричу: “Двигатель проработал 213 секунд. Идем на баллистический спуск”. Ответа нет. Повторяю доклад. Тишина. Если мы идем вниз, то перегрузки будут большие, десять единиц. Но это нас не страшило. Перетерпим. Где сядем – тоже неважно: найдут и спасут. Хуже, если