Путь инквизитора. Том первый, том второй. - Борис Вячеславович Конофальский

— Да, кавалер, — отозвался капитан.

— Я видел шанцевый инструмент у вас в обозе.

— Да, у меня есть и кирки, и лопаты.

— Отлично. Там, — Волков поднял руку, — триста шагов на север и одна миля на юг отсюда, есть пологие места у оврага. Враг неглуп и не преминет возможностью обойти нас. Сройте пологий северный склон оврага и вкопайте на подъеме рогаток.

— Сейчас же и начну, — пообещал фон Финк.

Как хорошо, как хорошо, что никто из офицеров не стал снова рассказывать о том, что люди их не спали и что они не завтракали, что они едва стоят на ногах.

Кавалер и сам все это знал.

— А моя диспозиция уже вам ясна, кавалер? — вежливо спросил на ламбрийском Стефано Джентиле.

— Да, встанете по левую руку от ротмистра Рене.

— То есть не за ним? — удивился командир арбалетчиков.

— Да, вот тут и встанете. — Они как раз стояли на этом месте. — Я хочу, чтобы вы били врагам во фланг, в бока и ляжки, а не сверху, в шлемы и наплечники.

— Что ж, как прикажете, — без особой радости отвечал ламбриец.

Волков, как старый арбалетчик, прекрасно понимал его настроение. На южной стороне оврага сплошные заросли кустов, а тут склоны холма почти лысы. Если подойдут вражеские арбалетчики, то они будут в кустах, а ламбрийцы на склоне холма окажутся как на ладони.

Ничего, нет никого лучше ламбрийцев в стрельбе из-за большого щита. Они уже лет четыреста в этой стрельбе практикуются. Зато они будут чуть выше противника.

— Роха.

— Я тут.

— Встанешь по правую руку от Рене, первые ряды — аркебузиров, мушкетеры за ними. Ты тоже поставь рогатки перед собой, склон пологий, до тебя могут дойти.

— Я так и думал, — сказал Скарафаджо. — Еще возьму лопат у фон Финка, как он закончит, окопаю овраг перед собой.

Он развернулся, поехал к своим людям.

— Господа, — кавалер обернулся к фон Деницу, Гренеру и Брюнхвальду, — вы мой резерв. Вы, кавалеры, езжайте на западную строну холма и спрячьтесь там. Но вы, господин Гренер, найдите место, где сможете перейти овраг незаметно. Вдруг мне понадобится ударить врага на той стороне оврага.

— Не волнуйтесь, кавалер, вам нужно сохранять спокойствие, вы так серьезно относитесь ко всему… Впрочем… Ваше серьезное отношение к войне достойно восхищения. Не волнуйтесь, все будет хорошо, — заверил Волкова беспечный барон.

— Я найду проход в овраге, — обещал Гренер. — И мы будем ждать ваших пожеланий, кавалер.

И они с фон Деницем уехали.

— Ну а вы, Карл, останетесь при мне.

— Да, кавалер.

Они смотрели вслед уезжающим господам.

— Как вам барон? — спросил наконец кавалер.

— Для этих сеньоров война всегда была развлечением, — сухо ответил Брюнхвальд.

— Верно, ротмистр, верно. — Волков тронул коня. — Остаетесь за меня, Карл, я поеду погляжу, начал ли фон Финк окапывать овраг, что в миле отсюда.

— Как пожелаете, кавалер.

⠀⠀

⠀⠀

⠀⠀

Глава 54

⠀⠀

Кавалер опять молился, но только про себя. Волков совсем не хотел походить на тех командиров, что публично молятся перед важным делом. Уже тогда, когда он сам был солдатом, он считал подобных офицеров шутами, а их молитвы показухой. Кому-то публичные молитвы внушали уважение, а он над ними потешался. И сам таким набожным командиром выглядеть не желал. Конечно, он молился редко. Очень редко, полагая, что докучать Господу всякой мелочью нельзя. Просить его нужно по делу, по большому и важному делу, как, например, сейчас. И просил Господа только об одном — чтобы враг не пошел на юг, а двигался сюда, к нему. Только об этом, и ни о чем другом.

Слава Господу, слава Создателю, приехал посыльный и сообщил, что сержант Хилли ищет командира. Осталось узнать, какие их ждут вести. Когда кавалер подъезжал, молодой сержант стоял рядом с Рохой и Брюнхвальдом.

Сердце у Волкова замирало, но выглядел он спокойно до самого того момента, когда Хилли, устало сняв шлем и вытерев подшлемником потное лицо, доложил:

— До них тысяча шагов… или полторы. Скоро они тут будут.

Кавалер не поленился тоже снять подшлемник, на глазах у всех перекрестился, подняв глаза к небу, шепотом благодарил Создателя и лишь после этого сказал:

— Господа, Бог за нас. Он сделал для нас почти все, нам осталось доделать немногое.

— Слава Господу! — крестился Роха.

— Слава Господу! — повторил за ним Брюнхвальд.

И все, кто находился рядом, стали повторять за ними и креститься.

⠀⠀

Возня, маневры, переходы, ожидание — все это волнует каждого. Но ничто не волнует так, как близость врага и неминуемость сражения. Скоро, все случится скоро. Не сегодня, так завтра все построятся, встанут лицом к лицу и выяснят, кто крепче и упорнее.

И неизвестно, кто перед сражением волнуется больше: те, кто уже бывал в таких делах, или те, кто по незнанию еще не представляет, что будет.

А вот Волков не волновался. К тому времени, не без большого труда, сотня людей уже затащила полукартауну на холм, окопала ее, чтобы не откатилась во время отдачи. Приготовили порох, ядра, картечь, натаскали в две бочки воды и разбавили ее уксусом. Все было готово.

Волков не поленился, сам заехал на холм, посмотрел вниз, на юг, на противолежащий холм, на низину, на те кусты, откуда должен был появиться противник.

Место у Пруффа было отличным. Все как на ладони.

— Приказа не ждите, как появится хорошая цель — бейте, — велел Волков перед тем, как уехать. — Они и так знают, что у нас тут есть пушки, и без того попытаются найти другой ход, чтобы