Путь инквизитора. Том первый, том второй. - Борис Вячеславович Конофальский

— Слушаю вас, Карл.

— Думаю командиром первой роты сейчас назначить капитана Рене, а командиром второй — ротмистра Хайнквиста. Ротмистр хорошо проявил себя в сегодняшнем бою, он справится и с должностью командира роты.

Волкову такое предложение было не по душе, что-то все меньше ему нравился родственник, но дело было в том, что других хорошо знакомых офицеров у него не имелось.

— Хорошо, — согласился он. — Пусть так и будет. Что у вас с людьми в роте, капитан Рене?

— В строю осталось лишь сто шестьдесят два человека при десяти сержантах, — отвечал Рене.

— Сколько? — удивился полковник. — Неужели так много потеряли?

— Разбегались сволочи, — ответил за Рене Роха. — Как мужичье им чуть фланг замяло, так и побежали, едва успевал им морды бить и в строй возвращать. Но всех-то я переловить не мог. А Рене не до них было, он пытался строй выровнять.

«Да, Рене не должен командовать первой ротой, но кого на нее поставить? Может, этого нового Хайнквиста?»

Волков не знал, что делать, впрочем, если начнется дело, он и сам мог покомандовать.

— Хорошо, а что у нас со стрелками?

— Сто шестьдесят шесть человек, — доложил вместо Рохи ротмистр Вилли. — Два мушкета от пальбы разорвало.

— Вот как, мушкеты что, плохи? — поинтересовался Волков.

— Да неплохи они, мушкеты отличны, — возразил Роха.

— Да, мушкеты хороши, но пороху в них на выстрел идет вдвое против аркебузы, вот и не выдерживают, — добавил Вилли.

Волков понимающе кивнул и задал очередной вопрос:

— Капитан Роха, а кого вы думаете оставить вместо себя?

— А что тут думать? Я не знаю никого, кроме Вилли, кто может командовать стрелками и стрелять рядами. Только он. Хоть и рановато ему на капитанскую должность. Но он все знает, да и не трус.

Волков молча кивнул. А что тут скажешь? Война — дело удивительное. Некоторым людям к капитанскому чину надобно идти почти всю жизнь, а удачливому мальчишке…

— Хорошо, — наконец сказал полковник, — надеюсь, вы меня не подведете на капитанской должности, ротмистр Вилли.

— Я не подведу! — с жаром пообещал молодой человек. — Клянусь вам, господин полковник.

Волков смотрел на инженера, а тот в свою очередь глядел на него.

— Господин Шуберт, я вас слушаю, — напомнил о себе полковник.

— Да?

— Что у вас с людьми, господин Шуберт, все ли целы?

— Нет, не все. Не все. Разбежались людишки, инструмент побросали и ушли обратно в Нойнсбург.

— Сколько осталось? — уже раздраженно спросил кавалер. — Можете сказать?

— Ну… Наверное, около ста человек, — прикинул в уме инженер.

Волков вскочил, он хоть и смертельно устал, но волны злости так и накатывали на него при виде очередной телеги с ранеными, очередной телеги с убитыми. Рыцаря Божьего потряхивало от одной мысли, что кто-то так издевательски легко смог заманить в засаду, в ловушку и перебить половину его людей. Половину! Это не считая Увальня, и Хилли, и Бертье со старым Гренером, участь которых до сих пор была неизвестна. От этих мыслей рыцарю становилось так горько и такая ярость на него накатывала, что он зубы разжать не мог, снова болеть в груди начинало. А тут еще этот болван ученый, который людей своих пересчитать не может.

— Около — это сколько? Восемьдесят? — заорал кавалер на инженера. — Или сто двадцать?

— Я… я сейчас оставшихся всех пересчитаю, — пообещал Шуберт.

— Да уж будьте так любезны, — сквозь зубы, чтобы снова не сорваться на крик, проговорил полковник.

И, когда инженер убежал в темноту, он, чуть успокоившись, сел. Смотрел теперь на молодого Гренера, который был у своего отца заместителем в эскадроне. Тот, видя взгляд, отрапортовал:

— В эскадроне осталось двадцать восемь человек, люди и лошади здоровы.

Нет! Волков покачал головой. Нет, совсем не это интересовало сейчас полковника, и молодой человек понимал, что.

— Кавалер, я не знаю, как так вышло, — сказал Гренер. — Клянусь! Отец меня посылал в авангард, я сам заглядывал в овраги, сам заезжал в лес, что у реки.

Волков отвел от него взгляд.

— Карл, сколько, по-вашему, было мужиков на этом берегу?

— На меня сразу навалилось полтысячи, — отвечал Брюнхвальд, — на роту Бертье в лес пошло еще полтысячи, может… четыреста. Еще и рыцари были, четыре десятка. Рене, сколько там у вас?

— Около пяти сотен, — отвечает капитан Рене.

Конечно, не было у Рене пяти сотен врагов, в отходившем к переправе отряде мужиков насчитывалось сотни три, Волков сам их видел. Неужели Роха и Рене перебили две сотни мужиков? Впрочем, не это его сейчас волновало.

— Около полутора тысяч человек противника было на этом берегу, включая кавалерию, и при этом вы никого не видели?

— Клянусь, кавалер. — Молодой человек опустил глаза.

«Жаль, что ваш папаша сгинул на том берегу, еще и три десятка кавалеристов с собой увел, с удовольствием отдал бы его под суд».

— Здесь обращайтесь ко мне по званию, — строго велел Волков. — Мы не в имении на ужине.

— Прошу прощения, господин полковник. — Молодой офицер поклонился и тут же продолжил: — Мы везде смотрели: ни следов башмаков, ни кострищ, ни подков на песке, ни конского навоза. Ничего такого. Пустошь безлюдная. Спросите у любого моего человека, они всю округу объехали.

Волков молчал, продолжал крутить эфес меча. Это странно, но он почему-то поверил молодому Гренеру. Наконец он вспомнил, что два его офицера тяжко ранены, и решил заканчивать совещание, еще раз огляделся.

— Господа, хочу знать, что вы думаете о сложившейся ситуации, и также хочу знать ваше мнение о том, что нам надобно в этой ситуации делать.

Брюнхвальд поморщился, трогая свою ногу, и проговорил:

— По званию мне первому надобно говорить, значит, скажу. Во-первых, мы попали в хорошую засаду, слава Господу, что враг торопился и не успел всеми силами выйти на этот берег, слава Богу, что стрелков не было, видно, не успели подойти. Окажись мужиков тут тысячи три, так нас всех бы уже на этом свете не было. Во-вторых, думаю, что к утру они еще переправят сюда людей. Враги знают, что нас мало. Переправят и врежут нам еще. Я бы так и сделал.

«Отличный у меня лейтенант. Все по делу, все правильно говорит».

— В-третьих, — продолжал Брюнхвальд, — если мы сбросим часть провианта, то сможем погрузить на телеги раненых и прямо сейчас уйти отсюда на Бад-Тельц. К утру мы там и будем. Мы сохраним все, что сможем: и провиант, и телеги, и лошадей, и всех оставшихся у нас людей. Конечно, похороним убитых сначала.

— Капитан Рене, — обратился Волков к родственнику, — а вы как считаете?

— Полностью разделяю мнение господина лейтенанта, — отвечал Рене с поклоном.

— Капитан Роха?

— Надо