Город пробужденный - Богуслав Суйковский

— Я удивлен, святейший, очень удивлен! Гамилькар Барка в этот день взял Акрагант.

— А я помню, что в месяце Сив жертвы не удаются!

— Разве что у вас! В наших летописях ничего подобного не отмечено!

— Ха-ха-ха! Ваши летописи! Записываете лишь то, что вам выгодно!

— Зато мы пишем правду! А в других храмах бывает по-разному!

Гасдрубал с трудом унял разгоравшийся спор святых мужей и решил, что срок менять не будет. Каждый день промедления лишь увеличивает шансы, что весть каким-то образом дойдет до римлян. Ибо чего уж скрывать — они знают обо всем, что творится в городе!

Дальнейший совет вели уже одни военачальники.

— Нужно установить сигналы для связи с Карталоном, — говорил Гасдрубал. — Сигналы будут такие: когда Карталон подойдет, он зажжет на холме над Мушале три костра из соломы или хвороста — в знак того, что он готов. Такие же три столба дыма со стороны города будут ответом, что атака должна начаться с обеих сторон. Два дыма — это знак, что что-то сорвалось, что обе армии должны возвращаться на свои позиции.

— Кого вы намерены послать? — спросил Кадмос, обращаясь к Эоносу.

Тот рассмеялся:

— Я понимаю! Ты бы хотел поплыть!

— Это невозможно! — тут же возразил Гасдрубал. — Кадмос будет нужен мне здесь. А Карталон обидчив, он подумает, что к нему посылают начальника или надсмотрщика, и тут же растеряет весь пыл.

— Так и есть, вождь. Поэтому я пошлю одну галеру под началом Зарксаса! Это смелый и доблестный человек, он ничего не перепутает в поручении и вовремя доберется до Карталона.

— Хорошо. Пусть плывет Зарксас. А ты, Кадмос, уже отбирай и готовь отряды для наступления. Разумеется, что до цели и даты замыслов — полная тайна!

— Узнают! — зловеще пробормотал Макасс. — Их боги, видно, сильнее наших! Все знают!

43

Прав был старый Макасс. Уже через два дня карфагенский шпион донес, что римляне захватили в заливе пунийскую галеру. Их предупредили, что галера эта плывет по какому-то важному делу, они вывели весь свой флот и поймали ее. Взяли нескольких пленных и подвергли их пыткам, но никто ничего не выдал, потому что ничего не знал. А командир галеры погиб в бою.

Кадмос отчаивался из-за смерти друга, метался и Идибаал, мрачный с тех пор, как исчезла его римская невольница, но Гасдрубала терзало самое главное — Карталон не был извещен!

— Перенести дату нашей атаки! — советовал Баалханно, но вождь решительно это отверг. Следующие дни — с этим соглашались все жрецы — будут неблагоприятными. Пришлось бы ждать до месяца Таммуз. А за это время Сципион может придумать что-нибудь опасное. Нет, удар должен быть нанесен в шестой день месяца Сив!

Решили, что к Карталону отправится Этибель, подруга Керизы, которая уже несколько раз предпринимала подобные вылазки в его лагерь. Поскольку сам пролив охраняют римляне, она выйдет на берег несколькими стадиями дальше, затем поспешит по суше в Карпис, где спрятаны лошади, специально для этого предназначенные, и быстро доберется до лагеря Карталона. Если она отправится этой ночью — успеет.

Живая как искра Этибель приняла поручение с радостью.

— Знаешь, — признавалась она со смехом Керизе, — нужно плыть нагишом, лишь обмотав голову столой. Но если вода унесет мой тюрбан, а на берегу я наткнусь на пост войск Карталона, то… ха-ха-ха!

— Но, Этибель, — сказала удивленная ее беззаботностью подруга, — Карталон стоит под Неферисом! Это очень опасная вылазка! Если на берегу ты наткнешься на какой-нибудь пост, то, скорее всего, римский!

— Даже эти латинские мужланы онемели бы при виде моего тела. Знаешь, а это мысль! Я подплыву к их лагерю, выйду из пены морской, и они подумают, что это их Венера, а я прикажу им убираться прочь! Ха-ха-ха! Легкая победа!

— А если римляне уже знают? Если они схватят Этибель? — спрашивал Кадмос Гасдрубала.

— Что ж поделать. Она знает, на что идет. Если римские шпионы что-то уже пронюхали, они постараются выбраться из города именно этой ночью. Расставь сегодня по всем возможным проходам своих людей, Кадмос. Им я доверяю больше всего.

Этибель решила выплыть из порта с первыми сумерками. Это был совет Эоноса, который утверждал, что в это время у римлян солдаты ужинают, что они еще ничего не ожидают, а их галеры начинают кружить по заливу позже, когда наступает полная темнота.

— Особенно остерегайся каких-нибудь тихо стоящих и прислушивающихся лодок! — наставлял Эонос в последнюю минуту. — Это их новая выдумка. Когда такая лодка что-то услышит или заметит, она тут же дает сигнал огнем — у них есть зажженные, но тщательно прикрытые светильники — и галеры устремляются в ту сторону.

— Ох, меня они не услышат! Я плаваю тихо. И не увидят. Я нарочно взяла темную столу! — весело уверяла Этибель. Всю вылазку она по-прежнему воспринимала как интересное приключение, о котором потом можно будет рассказывать любовникам.

Она решила, что уже достаточно стемнело, и со смехом обратилась к сопровождавшему ее Эоносу. Несколько человек из стражи у цепи и от ближайших боевых машин окружили ее.

— Ну, теперь мне нужно раздеться и обмотать голову столой. Отвернитесь!

Но она не протестовала, когда никто этого не сделал, и, хихикая, обнажилась. Не спеша, нарочно растягивая эти волнующие мгновения, она обматывала тонкую столу как тюрбан вокруг головы и лишь затем, кокетливо выгибаясь и заботясь о самых соблазнительных позах и движениях, вошла в лодку, стоявшую у самой толстой, натянутой цепи. Она села на борт, опустила ноги в воду и весело ими заплескала.

— Хорошо, что сегодня вода теплая. У-у, но до чего же здесь грязно! Ну, что поделать! За портом будет чище. Принеси, Эонос, утром Мелькарту какую-нибудь добрую жертву, чтобы он был ко мне милостив! А богине Танит… Ха-ха-ха! Этой богине я и так постоянно приношу жертвы. Но зову я ее именем Астарта! Ох, могли бы вы так не пялиться! Будто нагую девицу не видели!

— Такой мы не видели! — с пылом бросил кто-то из солдат, и Этибель довольно рассмеялась, весело махнула рукой и ловко, смело соскользнула в воду.

Она не хвастала, говоря, что плавает хорошо и тихо, равно как и то, что темная стола, обмотанная вокруг головы, совершенно