Песни служителей Адхартаха: призыв - Андрей Кот

Казнь. Колдуй, баба, колдуй, дед

Пятница не заладилась с утра.

Жан прибежал с первыми лучами солнца и затарабанил в дверь.

– Костер, костер! – вопил он в полный голос. – Они готовят казнь на площади. Быстрее, ну отворяйте же.

Как только Люси открыла, он влетел стрелой в дом и, вытирая крупные капли пота с белесого лба, сбивчиво затараторил.

– Я приглядывал всю ночь за домом инквизитора и, когда Жак Маленький меня сменял, он сказал, что видел, как на рыночную площадь свозят доски и хворост. Я бросился туда, и тут как раз мне попался плотник Тома, хороший человек, всегда поделится куском хлеба, – мальчуган запнулся, – Ну да ладно, это неважно. Так вот, он мне рассказал, что его подняли ночью с постели, велели взять инструменты и притащили на площадь, чтобы сделать помост для казни ведьмы.

Жан оглядел растерянных от ужасной новости друзей и продолжил.

– Монах-то ваш тот еще шельма. Проводил все дни в молитвах со своей братией в городском соборе, а по ночам бодрствовал в одиночку, видимо, что-то читал или писал, все у него огонь в комнате горел. Мы с ребятами следили за ним, не спускали глаз ни на миг, но ничего подозрительного не замечали: в тюрьме он не появлялся, гости его не посещали. А тут раз и все решено. Что-то надо делать, да вот только что, ума не приложу.

Первым очнулся от неожиданного удара судьбы Четгер Яриг.

– Ну что же, идем на площадь, а там посмотрим. Тебя, – он обратился к Амори, – они знают в лицо, потому надо держаться подальше от глаз. Ну, а нас с Люси никто не знает, потому попробуем поближе к помосту подобраться.

Несмотря на попытку держаться уверенно, лица у всех были понурые.

– Подождите, – обрадованно просиял мальчишка, – я знаю, хорошее укрытие на площади. Собирайтесь, я отведу вас туда.

Через некоторое время четыре тени, несмотря на летний день кутающиеся в плащи, прошмыгнули мимо городского собора, старательно избегая собравшуюся толпу, и нырнули под строительные леса, окружавшие возводимую рядом с ним новую башню. По словам мальчика, на время городских казней работы в ней прекращаются, и она становится идеальным местом для незаметного наблюдения. Лошадей предусмотрительно оставили у амбара крыс.

Четгер Яриг осторожно выглянул, стараясь, чтобы его не было заметно с улицы, и подтвердил, что площадь действительно хорошо просматривалась со второго этажа башни.

– Предлагаю разделиться. Я останусь здесь и попробую разогнать толпу. Народ бросится разбегаться в разные стороны, а вы должны отбить Мелани при отступлении. Подыщите место для засады у площади.

Амори не поверил своим ушам.

– Разогнать толпу? Но как?

– Ветром и водой, – уверенно усмехнулся шаман.

– А получится?

Четгер Яриг неопределенно хмыкнул.

– Другого плана все равно нет. Главное – не упустите ее.

Амори внимательно посмотрел на монгола и медленно кивнул.

– Хорошо, тогда встретимся в логове королевы Матильды.

– Portant, portant, смотри, – Люси дернула Амори за рукав и показала ему въезжающую на площадь под крики и улюлюканье толпы повозку.

– Верно, везут, – рыцарь выглянул в окно.

Сердце его сжалось при виде несчастной, жар прилил к голове.

“Как я мог быть настолько самонадеянным? Ведь было ясно, что инквизитор попытается провести казнь, как можно быстрее”.

Он растерянно отвернулся от ужасного зрелища и так грустно посмотрел на Четгера Яриг, что тот подошел к рыцарю и положил ему руку на плечо.

– Вспомни, что казнь и была нашей единственной надеждой вытащить ее. Да, мы не совсем готовы, но мы поборемся и обязательно ее спасем. А теперь бегите – нельзя терять время.

Рыцарь согласно кивнул и вопросительно взглянул на Люси.

– Идем? – и не дожидаясь ответа бросился к выходу.

Люси и Жан побежали вслед за ним, махнув Четгеру Яригу на прощанье.

А он проводил глазами друзей, выглянул на площадь в последний раз и сел на деревянный пол. Шаман закрыл глаза и попытался совершенно отрешиться от происходящей казни внизу.

И поэтому он не увидел, как в тот самый момент птицы устремились на защиту Мелани. Его расслабленные руки были сложены на коленях, открытыми ладони вверх. Казалось, что дыхание его остановилось, так редко вздымалась его грудь. Голова его была опущена вниз и двигалась в такт каждому вздоху.

Прошло некоторое время. Вдруг из горла его раздалось тихое сипение, которое с каждым новом вдохом усиливалось, пока не превратились в некое нечленораздельное пение, состоявшее из бормотания, завывания, свиста, стона и мычания.

Ровно в этот момент раздался тот самый гул ветра, который сильно напугал людей на площади.

Шаман запел громче, начал вращать руки перед собой будто помешивает похлебку, затем поднял их к груди и сделал движение будто оттолкнул что-то от себя.

Безжалостный ко всему вокруг ураган помчался к месту казни.

Шаман начал раскачиваться из стороны в сторону в такт своему пению. Не прекращая издавать странную гортанную мелодию, Четгер Яриг слепил в ладонях невидимый большой снежок и запустил в окно.

Град посыпался с неба на землю. Шаман забарабанил ладонями по полу, потом сделал движение рукой будто смахивал все невидимого стола и завалился без сил на бок. Он потерял сознание и уже не услышал, как снаружи бушевал ливень, а смерч разметал огонь и унес прочь хворост и дрова, удивительным образом пощадив людей.

Амори, Люси и Жан, едва опередив ретировавшихся с площади инквизитора и стражников, тяжело дышали от бега, быстро осматривая удачное место для засады у места, где сорванная крыша преграждали единственный путь к тюрьме.

Сперва друзья хотели отбить Мелани во время хаоса на площади, но это было опасно из-за скопления стражников, поэтому, когда Бернард де Ко подал знак к отступлению, Амори и Люси переглянулись с надеждой, понимая, что у них больше шансов подкараулить процессию на узкой улочке.

Они жестами и ломаными фразами сговорились, что Люси пропустит процессию и перекроет путь к отступлению, а Амори перебежит на другую сторону завала и постарается отбить пленницу. К моменту, когда Мелани будет освобождена, Жану нужно было успеть привести тройку лошадей от логова крыс и ждать сигнала за углом, чтобы привести животных в нужный момент.

Амори перемахнул через преграду, мягко подтолкнул Жана, жестом показывая место, куда привезти лошадей, дождался, пока паренек скроется за поворотом, а сам затаился за углом ближайшего дома.

Он облокотился о стену и погрузился в молитву, прося у Господа сил на правое дело.

Еще неделю назад он, не задумываясь, бросил бы подозреваемую в колдовстве на костер, а сегодня готов отдать собственную жизнь лишь