Академия боли - Эдуард Сероусов

апартаменты, Дэниел тихо прошел в гостиную и сел на диван, глядя в темноту. В его голове формировался план – не просто разговор с Итаном, но полномасштабное расследование. Ему нужно было собрать больше информации, найти союзников, выявить слабые места системы.

И, возможно, найти способ не только защитить своего сына, но и разоблачить Академию Блэквуд и ее зловещую сеть перед миром. Потому что теперь он понимал, что это было не просто вопросом безопасности Итана. Это был вопрос о десятках, сотнях молодых людей, подвергающихся психологическим манипуляциям, чтобы стать инструментами в руках невидимой элиты.

Битва только начиналась, и Дэниел Фрост был полон решимости в ней победить. Ради Итана. Ради всех других детей в академии. И ради собственной совести психолога, который поклялся не причинять вреда.

Глава 6: Тревожные знаки

Утро после проникновения в секретный архив Дэниел встретил с тяжелой головой и ощущением неотвратимости надвигающейся катастрофы. Документы, которые он видел ночью, фотографии людей "до и после" прохождения "Протокола Лазаря", психологические профили и клинически холодные отчеты о "неудачных случаях" – все это преследовало его, стоило только закрыть глаза.

Он проверил телефон, убеждаясь, что фотографии, сделанные в архиве, сохранились. Кадры были не самого лучшего качества – снимать пришлось торопливо, при тусклом свете фонарика, – но большинство текста можно было разобрать. Этого должно быть достаточно, чтобы убедить Итана.

Дэниел вышел на кухню и обнаружил, что сын уже ушел, оставив короткую записку на столе:

"Раннее занятие с доктором Вейл. Не жди меня к обеду, встречаюсь с исследовательской группой в лаборатории. Увидимся вечером."

Никакого "пап" или "с любовью" – просто сухая информация, как будто отчет от подчиненного начальнику. Еще одно маленькое изменение, которое, в сочетании с десятками других, свидетельствовало о постепенной трансформации его сына.

Дэниел смял записку и бросил ее в мусорное ведро. У него была утренняя лекция, которую он не мог пропустить, но после этого он планировал найти Итана, независимо от его "исследовательской группы", и показать ему, что он обнаружил.

Проводя лекцию, Дэниел не мог избавиться от ощущения, что смотрит на своих студентов новыми глазами. Теперь их неестественная дисциплинированность, их холодная собранность и странные интересы в области манипуляции приобретали зловещий смысл. Сколько из них уже прошли через ранние стадии "Протокола Лазаря"? Сколько были намечены для полной "трансформации"?

Он заставил себя сосредоточиться на материале, хотя большая часть его сознания продолжала анализировать всю информацию, собранную за эти дни, пытаясь сложить полную картину и разработать стратегию действий.

После лекции к нему подошла Софи Чен.

– Вы нашли что-то полезное, профессор? – спросила она тихо, помогая ему собрать материалы с кафедры.

Дэниел бросил на нее быстрый взгляд, затем кивнул почти незаметно.

– Более чем, – ответил он так же тихо. – Вы были правы насчет Мартина.

– Он хороший человек, – сказала Софи. – Один из немногих здесь, кто еще не полностью поглощен системой.

– А что насчет вас? – Дэниел внимательно посмотрел на нее. – Насколько вы "поглощены системой", мисс Чен?

Софи слегка улыбнулась, но ее глаза остались серьезными.

– Я знаю, чему они нас учат, профессор. И я знаю, как это использовать, – она сделала паузу. – Но я также знаю, что эта сила может применяться разными способами. Не только теми, которые предполагают наши… наставники.

Дэниел изучал ее лицо, пытаясь определить, насколько ей можно доверять. Софи выдержала его взгляд, не отводя глаз.

– Итан с вашей группой сегодня? – спросил он наконец.

– Да, – кивнула Софи. – Мы проводим практические занятия в восточном крыле, лаборатория 3B. Исследуем методы группового влияния и динамику принятия решений, – она сделала паузу. – Вы могли бы заглянуть, если хотите. Как наблюдатель. Это… образовательно.

– Возможно, так и сделаю, – ответил Дэниел, складывая последние бумаги в сумку. – Спасибо, мисс Чен.

Когда Софи ушла, он задумался о странном положении, в котором оказался. Возможно, единственным союзником его сына в этой школе была девушка, которая сама прошла через систему психологических манипуляций и обучилась им в совершенстве. Можно ли ей доверять? Или она просто играет свою роль в более сложной схеме?

Лаборатория 3B представляла собой просторное помещение, разделенное на две части стеклянной перегородкой. С одной стороны находилось что-то вроде конференц-зала с овальным столом и стульями; с другой – наблюдательная зона с мониторами, записывающим оборудованием и рядом кресел.

Когда Дэниел вошел в наблюдательную зону, за стеклом уже шло занятие. Группа из восьми студентов, включая Итана и Софи, сидела за овальным столом. Еще двое стояли перед какой-то диаграммой на электронной доске. Один из стоящих студентов был Александр Монро-младший, сын влиятельного члена Совета. Он говорил, указывая на различные части диаграммы, которая, как с холодком заметил Дэниел, изображала психологические профили различных типов личности и соответствующие им "точки доступа" – уязвимости, которые могли быть использованы для манипуляции.

Дэниел сел в кресло в дальнем углу наблюдательной зоны, стараясь оставаться незаметным. Здесь уже находились двое взрослых – женщина в белом лабораторном халате, делающая заметки на планшете, и мужчина в строгом костюме, внимательно наблюдающий за происходящим за стеклом.

– …ключевым фактором является выявление базовой потребности, – доносился голос Александра через аудиосистему. – Каждый человек, независимо от типа личности, имеет доминирующую потребность, которая управляет большинством его решений. Для одних это безопасность, для других – признание, для третьих – контроль.

Он указал на верхнюю часть диаграммы.

– Как только вы определили эту потребность, вы получаете доступ к центральному мотивационному ядру личности. И тогда манипуляция становится простым вопросом правильной подачи информации.

Дэниел наблюдал, как его сын внимательно слушает, делая заметки в блокноте. Лицо Итана выражало полную концентрацию, но в нем было что-то еще – своего рода холодный энтузиазм, который Дэниел раньше никогда не видел.

– Например, – продолжал Александр, – если доминирующей потребностью является признание, вы формулируете свое предложение как возможность получить статус или одобрение. Если безопасность – подчеркиваете стабильность и отсутствие риска. Если контроль – предоставляете иллюзию выбора и влияния на процесс.

– А что, если человек осознает свои мотивы? – спросил один из студентов. – Разве это не делает его более устойчивым к манипуляции?

Александр улыбнулся – холодной, расчетливой улыбкой, которая не затронула его глаз.

– Осознанность – это двусторонний меч, – ответил он. – С одной стороны, да, она может усилить сопротивление прямым формам влияния. Но с другой – создает новую уязвимость: потребность в последовательности и самоподтверждении. Человек, который считает себя рациональным и осознанным, часто более уязвим для манипуляций, основанных на логических конструкциях, даже если в них скрыты ложные предпосылки.

Он повернулся к Итану.

– Фрост, ты изучал