Академия боли - Эдуард Сероусов

– Не здесь, – она взглянула на Итана, затем снова на Дэниела. – Доверяйте своим инстинктам, профессор. И помните: времени мало.

Она взяла Итана за руку.

– Пойдем, – сказала она. – Библиотека закрывается рано сегодня.

Когда они ушли, Дэниел остался стоять в коридоре, размышляя над предупреждением Софи и над трансформацией, которую он видел в своем сыне. Монро-старший пригласил его на прием сегодня вечером. Возможно, это был шанс узнать больше о планах Совета и о влиятельных людях, стоящих за Академией Блэквуд.

Но сначала ему нужно было поговорить с Итаном. Показать ему доказательства, объяснить опасность, попытаться пробиться через стену отчуждения, которая росла между ними с каждым днем.

Вернувшись в свои апартаменты, Дэниел провел несколько часов, готовя материалы для разговора с сыном. Он перенес фотографии из архива на свой ноутбук, увеличил и улучшил качество изображений, чтобы текст был более читаемым. Затем составил план разговора, тщательно подбирая слова и аргументы.

Он знал, что это будет непросто. Итан уже начал проявлять признаки отчуждения и сопротивления, особенно когда речь заходила об Академии и ее методах. К тому же, "Протокол Лазаря" уже начал свою работу, постепенно меняя восприятие и ценности его сына.

В шесть тридцать Дэниел заказал ужин из академического кафе – любимые блюда Итана, чтобы создать непринужденную атмосферу для сложного разговора. В семь часов еда была доставлена и разложена на столе в гостиной, ноутбук с доказательствами был готов.

Но Итан не пришел.

В семь тридцать Дэниел начал беспокоиться. Он позвонил сыну на мобильный, но телефон был выключен или находился вне зоны действия сети.

В семь сорок пять он получил сообщение:

"Извини, задерживаюсь. Важное обсуждение проекта с исследовательской группой. Буду поздно, не жди."

Короткое, формальное сообщение, без объяснений или извинений. Не похоже на прежнего Итана, который всегда был внимательным и обязательным.

Дэниел почувствовал растущую тревогу. Это было больше, чем просто подростковое пренебрежение. Это было активное отдаление, возможно, часть процесса, описанного в документах как "отделение субъекта от внешних привязанностей".

Он посмотрел на часы. Прием у Монро начинался в восемь. Если он хотел узнать больше о планах Совета и, возможно, найти способ противостоять им, ему следовало посетить это мероприятие.

С тяжелым сердцем Дэниел убрал нетронутую еду в холодильник, закрыл ноутбук и начал готовиться к вечеру в обществе людей, которые, как он теперь знал, планировали психологически перепрограммировать его сына.

Перед выходом он написал Итану еще одно сообщение:

"Надеюсь, твой проект идет успешно. Мне нужно поговорить с тобой о чем-то важном. Пожалуйста, найди время завтра. Это действительно важно. Люблю тебя."

Отправив сообщение, Дэниел надел свой лучший костюм, единственный, который он взял с собой в Академию, и вышел в ночь, направляясь к дому человека, который, возможно, был одним из архитекторов всей этой зловещей системы.

По дороге он не мог избавиться от ощущения, что с каждым днем теряет своего сына все больше и больше. И что времени для спасения Итана остается все меньше.

Глава 7: Наблюдатель

Дом Александра Монро находился в пятнадцати минутах езды от кампуса Академии, на вершине скалистого утеса с панорамным видом на океан. Шофер, присланный за Дэниелом, вел машину по извилистой дороге, прорезающей густой сосновый лес. Когда деревья расступились, Дэниел увидел внушительное сооружение из стекла и камня – современная крепость, парящая над бездной.

– Впечатляет, не правда ли? – произнес шофер, поймав взгляд Дэниела в зеркале заднего вида. – Мистер Монро лично участвовал в проектировании.

– Очень… характерно, – ответил Дэниел, глядя на острые линии и нависающие конструкции, которые, казалось, бросали вызов гравитации.

Машина остановилась у парадного входа, где элегантный мужчина в черном костюме открыл дверь для Дэниела.

– Профессор Фрост, добро пожаловать, – произнес он с легким поклоном. – Мистер Монро ожидает вас в главном зале.

Дэниел вошел в дом, мгновенно ощутив атмосферу сдержанной роскоши и власти. Интерьер был минималистичным, но каждый предмет мебели, каждое произведение искусства явно стоило целое состояние. Огромные окна от пола до потолка создавали иллюзию, что дом парит над океаном.

Пройдя через просторное фойе, Дэниел оказался в главном зале, где уже собралось около тридцати человек. Они беседовали небольшими группами, держа в руках бокалы с шампанским и другими напитками. Одежда гостей была элегантной, но не вычурной – тот самый "непринужденный дресс-код", о котором упоминал Монро.

Александр Монро заметил его почти сразу и отделился от группы, с которой беседовал.

– Профессор Фрост, – он приветственно протянул руку. – Рад, что вы смогли присоединиться к нам.

– Благодарю за приглашение, – ответил Дэниел, пожимая его руку. – У вас потрясающий дом.

– Всего лишь место, где можно время от времени укрыться от мира, – Монро улыбнулся с деланной скромностью. – Позвольте, я познакомлю вас с некоторыми моими коллегами. Здесь сегодня собрались очень интересные люди.

Следующий час Дэниел провел, переходя от одной группы к другой, знакомясь с гостями. Среди них были влиятельные политики, главы крупных корпораций, издатели ведущих медиа, известные ученые. И хотя никто из них прямо не упоминал о своей связи с Академией Блэквуд, Дэниел замечал определенные паттерны в их речи, жестах, способах взаимодействия, которые выдавали общую школу.

Особенно его поразило их умение направлять разговор, незаметно переходя от темы к теме, плавно вовлекая собеседника, создавая впечатление, что именно он контролирует беседу, в то время как на самом деле разговор двигался по невидимым рельсам к заранее определенной цели. Это было психологическое манипулирование высочайшего уровня, почти искусство.

– Впечатляющая компания, не правда ли? – произнесла женщина, подошедшая к Дэниелу, когда он ненадолго остался один. – Некоторые из самых влиятельных людей страны в одной комнате.

Дэниел обернулся. Перед ним стояла элегантная женщина средних лет с короткими седеющими волосами и пронзительными голубыми глазами, в которых светился острый интеллект.

– Профессор Фрост, – она протянула руку. – Я Маргарет Эллингтон, главный редактор "National Observer".

Дэниел пожал ее руку, мгновенно узнав имя. "National Observer" был одним из самых влиятельных новостных изданий страны, формирующим общественное мнение по ключевым вопросам.

– Приятно познакомиться, мисс Эллингтон, – ответил он. – Должен признаться, я регулярно читаю ваше издание.

– В таком случае, мы уже знакомы, не так ли? – она улыбнулась. – Я слышала, вы новый профессор психологии в Блэквуде. Как вам академия?

– Она… уникальна, – осторожно ответил Дэниел. – Во многих отношениях.

– Безусловно, – Маргарет сделала глоток из своего бокала. – Я сама выпускница. Класс '89. Лучшие годы моей жизни, хотя я тогда этого не понимала.

– Вы поддерживаете связь с академией?

– О, конечно, – она