Повитуха из другого мира. Я (не) твоя пара, дракон! - Лия Совушкина

Повитуха из другого мира. Я (не) твоя пара, дракон!

Глава 1

— И не смей высовываться, дрянь! — гаркнула незнакомая женщина, гневно глядя на меня, прежде чем захлопнуть тяжёлую дверь.

Я шокировано стояла посреди каменной комнаты и не знала, что вообще происходит. Непослушное тело ощущалось как набитый камнями мешок, голова раскалывалась от боли. Давно у меня не было мигрени, и вот тебе — получите и распишитесь. Схватившись руками за голову, отступила на несколько шагов назад. Ватные ноги упёрлись во что-то твёрдое, наверное, кровать. Опустила одну руку и чуть присела, ощупывая нежданную преграду. Точно. Кровать, застеленная колючим покрывалом.

Осторожно сев, я обвела взглядом незнакомую комнату. Старинная обстановка, как в исторических фильмах, совершенно не напоминала мою комнату в общаге. В голове словно пронёсся тайфун, начисто стерев последние воспоминания. Застонав, прикусила губу.

Нет, я точно помнила, что шла на пары. Первой лекцией ещё должна была быть патанатомия, которую я с нетерпением ждала. Вспышками перед глазами проносилось моё утро, наполненное спешными сборами и мелким, противным дождём. Моросящий туман не желал превращаться в полноценный дождь и лишь портил настроение. Серость, в которую я тогда выскочила, вызывала неясные опасения. Чудилось, что произойдёт нечто невероятно ужасное. Однако, не прислушавшись к предчувствию, я всё равно покинула общежитие.

На этом моменте в моей голове словно взорвался фейерверк, в глазах запульсировали цветные пятна. Застонав, я сильно сжала руками голову. Чёрт, только этого мне не хватало. К глазам подступили слёзы, настолько больно мне было.

Всхлипнув, я внезапно, как наяву, увидела фары машины, что появилась из серого тумана. Визг шин, по мокрой дороге, и глухой удар. Грудь налилась тяжестью и заныла, ощущая невидимый удар. Меня сбила машина? Когда? Почему я оказалась тут, вместо больницы? Распахнув глаза, я принялась ощупывать своё тело. Переломов нет, ссадин тоже, даже ногти целые. Только вот, кажется, головой я всё же тронулась.

Шокировано рассматривая тонкие и длинные пальцы, я отказывалась верить увиденному. У меня никогда таких не было, даже в детстве. Они напоминали изящные руки статуи, искусно вырезанные из мрамора. Да, с чёрной каймой под ногтями и огрубевшими ладонями, но не утративших первозданной красоты. Грудь тоже подозрительно выросла, превратившись в твёрдую тройку, вместо привычной единицы. Это на меня так столкновение с машиной повлияло, или разум решил показать интересное кино перед смертью? Чёрт! Да почему эта мигрень никак не пройдёт?!

«П-прошу, хватит в-выражаться!» — внезапно произнёс тихий девичий голос в моей голове.

— Что за…? Неужели реально сотрясение галлюцинации вызвало?! — выдохнула я, прикрывая ладонью рот.

«Г-галю… Что? Не понимаю вас» — заикаясь, пробормотала неизвестная девушка в моей голове.

— Звездец, приехали, — застонала я, не желая признавать у себя раздвоение личности.

«Я н-не з-звездец, — робко сказала незнакомка, вызвав мой скептический хмык. —Меня зовут Г-глория Эд-дельвейс, и я х-хозяйка этого тела».

— А я тогда кто? — задала глупый вопрос, глядя на каменную стену напротив кровати. Кстати, довольно старый камень, тёмненький такой.

«Д-душа, пр-рисланная Создающим миры ради в-великой цели» — простодушно ответила Глория.

— Я? Ещё и ради великой цели? Точно брежу, — помотала головой, стараясь не переусердствовать. Внутри всё ещё продолжали стучать молоточки, пытаясь разбить череп. — Если я — всего лишь душа, то почему ты просто голос в голове? Разве не наоборот должно быть?

«Н-не зн-наю, — растерянно произнесла девушка, замолкая на несколько минут. —Н-наверное, так б-будет больше п-пользы миру».

— Глупости это всё, — я заскрипела зубами, чего ради слушаю свой глюк? Явно ведь бред несёт, пользуясь моим сотрясением. — Ты бы так спокойно не говорила об этом, будь всё правдой.

«Я ис-стино в-верую в Создающего, — горячо запротестовала Глория, отчего в моей голове произошёл новый всплеск боли. —Р-раз он принял т-такое решения — мне следует п-подчинится!»

— Ну и дура, — хмыкнула я, ложась набок и подгибая колени.

Моя незримая собеседница замолчала, явно обидевшись. Мигрень потихоньку начала отступать, позволяя дышать свободнее. Я даже решилась осмотреть комнату, в которой очутилась. Первым бросилось в глаза отсутствие люстры, вместо неё на покосившейся тумбочке стояла свеча в рогатом подсвечнике. Крохотное окно стыдливо прикрывалось старой шторой, попавшей сюда после долгой службы где-то в другом месте. Сама комнатушка была небольшой, метра три на три, может, чуть больше. Неужели это спальня Глории? Бедолага, мне даже жаль стало свою галлюцинацию.

Жёсткая кровать не располагала к приятному отдыху, скорее причиняла ещё больше дискомфорта. Головная боль совсем ушла, словно её и не бывало. Потерев глаза, уставилась в потолок. Грубый камень, даже не белённый. Встала, ощущая, как ноет спина. Вот настоящее орудие пыток, ей-богу, а не кровать. Подойдя к окошку, кончиками пальцев подцепила штору отодвигая. Ткань жалобно затрещала, собираясь остаться у меня в руках. Резко отпустила, побоявшись испортить единственное светлое пятно в этой комнате.

— Эй, Глория, — тихо позвала, глядя в окно. Картина перед глазами поражала в самое сердечко, грозя инфарктом.

«Чт-то т-ты хочешь?» — обиженно спросила девушка в моей голове.

— Почему мы в замке? — я рассматривала высокие стены старинного замка, напоминающего те, что показывают в фильмах.

«Это м-мой дом» — расстроенно произнесла Глория, я услышала в её голосе печаль и тоску.

— Тогда почему ты живёшь в этой комнатушке, раз твой дом — замок? — осторожно спросила, ничего не понимая. — И что за дамочка на меня… то есть тебя кричала?

«Г-госпожа Бр-рунхильда, экономка. — Имя женщины далось Глории тяжело, она даже запнулась, произнося его. —Он-на опекает м-меня и следит, ч-чтобы не прох-хлаждалась».

— Хороша опека… Дрянью называть, — протянула я, прикусывая губу.

В голову полезли непрошенные воспоминания, от которых по коже пробежал холодок. Встряхнула головой, отгоняя прочь мрачные картины, и потёрла подбородок.

— Ты не ответила на первый вопрос, — чуть погодя напомнила, ожидая ответ.

«Я — б-байстрючка, неж-желанное дитя лорда фон Эдельвейса» — нехотя призналась Глория, вновь пропадая внутри моей головы.

Оу. Теперь мне стало отчасти понятно положение этой несчастной девушки. Я тихо отступила обратно к кровати, осторожно садясь на жёсткий матрас. Врагу не пожелаешь быть нежеланным ребёнком, да и, насколько я помнила, бастардов презирали во все времена. Пусть это и мой сон, галлюцинация, однако мне стало жаль Глорию. Я неосознанно