Повитуха из другого мира. Я (не) твоя пара, дракон! - Лия Совушкина

Благо первый этаж сельского домика это позволял делать без вреда для здоровья. Не успела я затосковать от одиночества, как вернулась Глория.«Ладно, я с-согласна»— нотки сомнения проскальзывали в её дрожащем голосе, однако я была довольна.— Молодец, правильный выбор, — я улыбнулась, касаясь груди. Там, где билось сердце, появилось тягучее ощущение надвигающихся перемен.

Глава 3

Раскрыв шторы, я вновь уставилась в окно. Взгляд блуждал по саду, что виднелся перед замком и мельтешащих людях. Солнце постепенно клонилось к закату, подсвечивая уже желтеющие листья. Значит, времена года совпадают, уже хорошо. Облокотившись руками на каменный подоконник, почти уткнулась лбом в стекло. Там, в бескрайней вышине небес, мелькнул удивительный силуэт. Сначала, признаюсь, подумала, что это такая большая птица. Но присмотревшись, поняла, что в небе парит самый настоящий дракон.

— Эй, Глория, — зачарованно протянула я, взывая к своей соседке по телу. — У вас что, драконы водятся? Самые настоящие драконы?

«А у в-вас нет?— удивлённо уточнила девушка, выныривая на поверхность сознания. —Др-раконы — ув-важаемые п-правители многих з-земель».

— Ничего себе, получается, людьми правят ящерицы? — искренне удивилась я, пытаясь понять, как же они контактируют.

Помнится, в наших фильмах и книгах драконы очень древние и мудрые создания, падкие на драгоценности и девственниц. Ну и огнём дышат, да. Но не припоминаю, чтобы они имели достаточно разума для правления людьми.

«Д-драконы — сильн-ные маги,— пояснила Глория, словно маленькому ребёнку. —Они н-не п-просто ящеры, а об-боротни».

— Поразительно, — выдохнула, не в силах поверить, что ящеры могут превращаться в людей.

«Д-да, они удивительные,— мечтательно произнесла Глория. —Жаль, т-только люд-дей не с-слишком жалуют».

— Они правят, но не любят? — задумчиво произнесла, и тут же поняла, насколько глупо это прозвучало.

Чтобы руководить, не обязательно любить подчинённых. Впрочем, не думаю, что столкнусь с кем-то из правящих мира сего. Я собираюсь тихо и мирно работать повитухой, помогать роженицам и младенцам. Всегда мечтала об этом, даже пошла наперекор бабушке при поступлении. Она жутко злилась, однако характером я пошла в неё. Если уж решила что-то — костьми лягу, но сделаю. При воспоминаниях заныла спина, отчего я повела плечами, унимая иллюзорную боль. Нет там больше ничего, даже тело и то другое.

— Значит, у вас тут и магия есть, — продолжила я выпытывать интересные подробности нового мира. — Ею все владеют или только избранные? Что могут маги?

«М-многие умеют колд-довать, это пер-редаётся по наследству,— нехотя сказала Глория, явно замечтавшаяся о драконах. —По-настоящему с-сильные редкость, маг-гия любит только д-драконов. А так д-даже я владею к-крохами маны».

— О-о-о, правда? А что можешь? — заинтересовалась я, уже представляя себя ведьмой у котелка с зельями.

«Себя л-лечить и д-других, н-но м-моя магия слабо пом-могает»— уныло пробормотала девушка.

— Понятно, пригодится, — я осталась довольна, целительство точно необходимо при родах.

«Скоро у-ужин принесут, — тихо сказала Глория, когда я уже отходила от окна. —Г-госпожа Брунхильда с-сразу п-поймет, что что-то не так».

— Не боись, всё будет хорошо, — успокоила я разнервничавшуюся соседку и закрыла штору.

Сколько прошло времени не знаю, но солнце успело скрыться за высокими деревьями. Сумерки окутали сад, в котором замерцали крохотные светлячки. Ночь ещё не завладела правами на мир, однако серп полумесяца игриво выглядывал из-за кучерявых облаков. Красиво даже звёзды видно, хоть и слабо. В моём родном городе давным-давно ночное небо скрыл свет неоновых огней. Чтобы полюбоваться звёздами нужно было выезжать загород, и желательно как можно дальше.

Заскрипел замок, под дверью замерцал свет. Я подобралась, состроив самый несчастный вид из всех возможных. Прищурившись, смотрела, как открывается преграда к свободе. В проёме показалась тучная фигура экономки, с подносом в руках и перевязью ключей на поясе. Смерив меня презрительным взглядом, женщина вошла и громко поставила поднос рядом со мной. Глядя на неё снизу вверх, я поражалась её трём подбородкам. Разве можно себя так запускать? Хотя может, здесь это признак достатка, а я просто не знаю об этом. Скосив взгляд на принесённый ужин, едва не скривилась. Вареная картошка, даже без зелени и масла, и кусок чёрствого хлеба. Щедро, очень щедро.

— Ешь, завтра отправишься на конюшню, — грозно произнесла госпожа Брунхильда, сводя кустистые брови к переносице. — Там конюх давно просил помочь с лошадьми, да только не радуйся раньше времени. После конюшни пойдёшь на кухню, мадам Брулло не справляется с объёмом готовки.

— К-как скажите, — я попыталась скопировать заикание Глории, но не слишком преуспела.

— В главное крыло не смей соваться, узнаю — шкуру спущу! — напоследок пригрозила экономка и громко захлопнула дверь.

Замок вновь заскрипел, но уже закрываясь. Я тяжело вздохнула, с тоской глядя на скудный ужин. Кстати, а почему я вижу в таком сумраке? До меня только сейчас дошло, что всё это время я сидела в темноте. Однако это мне ничуть не мешало видеть очертания предметов, пусть и не так чётко, как при дневном свете.

— Глория, тут все в темноте видят? — полюбопытствовала я, беря в руки картошку.

«Н-нет, — запнувшись, призналась девушка. —Это м-моя ос-собенность. Н-наследие м-матери…»

— Она… погибла? — робко спросила я.

«Да, при р-родах» — печально ответила Глория, и я ощутила, как осталась в одиночестве.

Вот как. Ещё одно сходство между нами, печально отметила. Моя мама умерла вскоре после родов, от осложнений, а большего я и не знаю. Отец не выдержал её смерти и спустя три года отправился следом, оставив меня на свою мать. Только вот, — я болезненно поморщилась, — лучше бы я отправилась в приют. Нельзя, нельзя так говорить, однако… Не любила меня эта женщина, не считала за внучку. Для неё я навсегда осталась монстром, который погубил своих родителей.

Кулаки сжались сами собой, а перед глазами встала самая яркая и запоминающаяся картина: мой шестой день рождения.

Комната в советском стиле, роскошно обставленная на те времена. Тихо играющее радио и шипение вновь сломавшегося телевизора. За окном пели птицы, ласково светило холодное осеннее солнце. Я в нетерпении ждала бабушку с работы, уже приведя квартирку в порядок. Бабушка не любила беспорядок, особенно сотворённый моими маленькими руками. После работы она часто ругалась, но я продолжала любить её. Потирая небольшие синяки на руках, посматривала на настенные часы с кукушкой.

Совсем скоро они пробьют пять часов, и дверь в квартиру откроется. Мне хотелось верить, что хоть сегодня у