Моя сладкая певчая птичка - Сейбр Роуз

— Свет! — Комната погрузилась в темноту, освещённая лишь одним прожектором, направленным на рояль. Часть света падала на моё тело, заставляя мою кожу светиться, отражаясь от него.

Себастьян начал играть. Его пальцы порхали по клавишам, извлекая смелые и громкие аккорды, которые заставляли мое сердце трепетать. Он бросил на меня мельком взгляд, закрыл глаза и снова и снова брал высокие ноты, подчёркивая их мощью басов.

Когда мелодия становится почти нежной, моя кожа покрывается мурашками, а более мягкие звуки проникают в мой разум и эхом отдаются во мне, наполняя меня страхом перед тем, что будет, когда музыка закончится. Пока моё сердце колотится, его игра становится громче, прежде чем замедлиться к концу. И вот, не остаётся ничего, кроме отголосков последней ноты.

Я дрожу, мои соски напрягаются от страха, а кожу покалывает от ужаса. Не осознавая, я закрыла глаза, слишком напуганная, чтобы открыть их и встретиться с его ледяным взглядом, проникающим в самую душу.

Затем я услышала, как скрипнул отодвигаемый стул, и я упала на колени, склонив голову в знак покорности. Я надеюсь, что мои действия смогут его успокоить. Его шаги, отдающиеся громким эхом, приближались ко мне, и вот он уже рядом. Его палец нежно касается моего подбородка, заставляя меня поднять глаза.

— Посмотри на меня, — говорит он, и его голос звучит повелительно, но уже более мягко, чем раньше.

Я медленно поднимаю взгляд, начиная с его блестящих черных ботинок и идеально отглаженных брюк, затем на тёмную рубашку, которая великолепно облегает его скульптурное тело. Пуговицы на рубашке расстёгнуты, открывая лишь намёк на мраморную кожу, и наконец, я встречаюсь с его глазами. Они блестят в темноте, такие холодные, но в то же время полные огня.

— Да, маэстро, — шепчу я, и мой голос теряется в тишине.

Он нежно обхватывает мою щеку, проводит большим пальцем по подбородку, а затем погружает его в мой рот. Прижав палец к задней стенке моего горла, он заставляет меня подавиться, после чего вытаскивает его и проводит рукой по ткани моего платья, распахивая его ещё шире.

— Хорошо, моя маленькая певчая птичка, очень хорошо, — говорит он. — Это все, о чем я прошу тебя. Послушание. Подчинение.

Он встает позади меня, прижимаясь всем телом к моей спине. Его руки обхватывают мою талию и поднимаются вверх, нежно обхватывая каждую грудь. В этом положении он продолжает массировать мою плоть, нежно покручивая и теребя мои соски, перекатывая их между пальцами. От его прикосновений внутри меня разгорается огонь, а между ног скапливается влага.

Себастьян придвигается ближе, и я ощущаю его силу между своими скованными руками. Он двигает бёдрами, вжимаясь в меня, и я закрываю глаза, желая полностью отдаться ему. В тишине слышно только звук его дыхания и моего собственного. Но темнота возвращает меня в ту ночь с Марселем, когда он точно так же стоял за моей спиной, его пальцы исследовали моё тело, исследуя каждую его часть.

Я резко открываю глаза и смотрю на пятно света на рояле. Одна из рук Себастьяна скользит вниз по моему телу, по животу и между ног. Он стонет, и дрожь пробегает по моей шее.

— Такая влажная, — бормочет он. — Ты такая влажная для меня.

Одинокая слезинка скатывается по моей щеке, когда я осознаю правду. Я умоляю своё тело не предавать меня, но то, как оно реагирует на его прикосновения, только усиливает это чувство.

Но, по крайней мере, это лучше, чем боль.

Его палец нежно ласкает мой клитор, прежде чем проникнуть внутрь. Я задыхаюсь от удовольствия, и его член пульсирует рядом со мной. Он двигает бёдрами, имитируя вход в меня, и стоны удовольствия срываются с его губ.

Его руки на мгновение опускаются, пока он возится со своими штанами, стягивая их и выходя из них. Затем он возвращается ко мне, и его обнажённый член трётся о мои пальцы.

— Раздвинь ноги. Прижмись ко мне. — Говорит он, и его пальцы снова находят меня.

Я делаю то, что он просит, не желая вызывать его гнев. Он вводит ещё один палец, погружая их туда и обратно, и моя влага издаёт хлюпающий звук, который сливается с музыкой нашего дыхания.

— Прикоснись ко мне, — требует он, крепче прижимаясь ко мне. — Возьми меня в свои руки. Обними меня.

С трудом преодолевая внутреннее сопротивление, я обвиваю его член пальцами, и он использует это движение, чтобы стимулировать себя.

— Я собирался причинить тебе боль, моя певчая птичка, добавить немного грубости к сладости твоего голоса, но твоя покорность смягчила моё сердце. Я хочу, чтобы ты кончила для меня. Я хочу ощутить твоё освобождение на своих пальцах, а потом я собираюсь облизать их дочиста.

Его пальцы внутри меня, его ладонь нежно ласкает мой клитор, но именно звук его голоса доводит меня до предела. Такой мрачный. Такой соблазнительный. Такой неправильный.

Напряжение нарастает. Оно растёт и растёт, пока не вспыхивает наслаждение, разливаясь по моему телу подобно искрам фейерверка, озаряющим ночное небо.

Я плачу, когда достигаю кульминации. Крупные слезы стекают по моим щекам и падают на грудь. Его пальцы исчезают, оставляя после себя ощущение опустошённости.

— Хорошая девочка, моя сладкая певчая птичка, — шепчут его губы, нежно касаясь моего уха. Затем звук его посасывания заменяет слова, когда он облизывает свои пальцы. Его член пульсирует между моими пальцами, пока он двигается между ними, покачивая бёдрами взад-вперёд. Я слышу, как он вдыхает и задерживает дыхание, когда его темп ускоряется, а затем он начинает биться в конвульсиях, выплёскивая тёплую жидкость на мои руки.

Схватив меня за плечи, он разворачивает меня к себе, прижимая свои губы к моим. Я пробую себя на вкус, когда он овладевает моим ртом, и издаю стон, ощущая, как последние капли его спермы растекаются по моему животу.

Затем он отстраняется, обхватывает мой подбородок двумя пальцами и требует, чтобы я посмотрела на него. На его лице медленно расцветает улыбка.

— Что скажешь? — Спрашивает он.

— Благодарю вас, маэстро, — отвечаю я, не в силах сдержать эмоции.

ГЛАВА 6

МИЯ

Я стою у окна и наблюдаю за тем, как ветер играет с травинками. Сегодня в загоне пасётся лошадь с серой отметиной на лбу. У неё тёмная грива, развивающаяся на бегу, когда она огибает границы поля и снова возвращается вдоль заборов. Иногда она останавливается и издаёт громкое ржание, запрокидывая голову и ударяя копытами по земле. Она жаждет свободы.

Я