Крик тишины - Дакота Уиллинк

моменты, когда мне это было нужнее всего. Когда в детстве меня дразнили за лишний вес, сестра отвела меня в YMCA[16] — и купила нам абонемент. Вместе мы бегали на дорожке и плавали в бассейне, пока мое пухлое подростковое тело не стало крепким и подтянутым. Это решение определило мою жизнь на долгие годы вперед. И я благодарен ей за стипендию, которая позволила мне учиться в Сиракузском университете на факультете спортивного менеджмента.

Мы были близки, всегда поддерживали друг друга, особенно когда повзрослели и она начала встречаться с Кристофером, своим парнем, а теперь — мужем. Они были хорошей парой, у них бывали взлеты и падения, как у всех, но хорошего было куда больше. Кристофер заботился о ней так же, как мой отец о матери. Между ними была особая связь, которую мог чувствовать любой, находившийся рядом человек. После стольких лет наблюдений за такой преданностью, мне тоже захотелось испытать нечто подобное.

Сейчас мне двадцать девять, и я так и не нашел того, чего искал. Со временем я перестал гоняться за любовью и сосредоточился на своей мечте — проекте «The Mill». Так продолжалось довольно долгое время. Я отказался от мимолетных связей и за последние пару лет был всего с несколькими женщинами. Не искал ничего серьезного, просто позволял событиям идти своим чередом. К сожалению, ничего не складывалось и часто заканчивалось, так и не начавшись — по непонятным причинам.

А сегодня вечером я встретил сбежавшую невесту, и все забытые желания вернулись с прежней силой. Она была всем, о чем я когда-либо мечтал, и даже тем, о чем не догадывался, что хочу. Как я могу чувствовать такое к женщине, которую едва знаю. Не понимаю, но эти чувства такие реальные. Я хочу эту женщину, но не могу получить. Чувства к ней так же неуместны, как и потерянная сережка. Я разочарован из-за упущенной возможности. Злюсь, что какой-то другой счастливчик добрался до нее раньше. Неважно, что она — первая женщина, которая по-настоящему вызвала во мне такие эмоции. Судьба — капризная сука, дразнящяя таинственной невестой, которая никогда не станет моей.

Кручу сверкающую серьгу между большим и указательным пальцами, наблюдая, как тусклый свет в гостиничном дворике отражается от граней.

— Наверное, мне стоит это вернуть, — бормочу вслух, ни к кому конкретно не обращаясь. Прячу осиротевшее украшение в карман и направляюсь внутрь. Найти банкетный зал не составляет труда — просто иду на звук музыки и веселых голосов гостей. Направляюсь по коридору, вдруг замираю, услышав крики из-за угла.

— Ради всего святого! Ты всё еще в свадебном платье!

Сбавляю шаг и подхожу к вестибюлю в конце зала. Останавливаюсь, увидев ее. Это она — сбежавшая невеста. Муж хватает ее за руку, в его взгляде читается ярость. Невольно делаю шаг назад и частично прячусь за высоким кашпо с пышной листвой.

— Я просто вышла подышать воздухом, Итан. Прости. Честно, я даже не знаю как его зовут. Ай! Больно! Отпусти…

— Нет, — рявкает ее муж.

Какой мудак.

Я шокирован от такого грубого обращения. Инстинкт толкает сделать шаг вперед — я почти выхожу из укрытия, чтобы встать между ними, но в последний момент останавливаюсь.

А мое ли это дело?

В голове быстро прокручиваются варианты. Если я ничего не сделаю, будет выглядеть, будто я одобряю его действия, и я ничем не лучше его. Если вмешаюсь — может начаться скандал. Я не из тех, кто боится, но не хочу быть тем придурком, который испортит чью-то свадьбу. Хотя… возможно, она бы этого хотела. Картинка, где невеста бросает мужа ради меня, вспыхивает в воображении.

Очнись. Этого никогда не произойдет.

Вглядываюсь в ее лицо, пытаясь прочитать эмоции и решить, что мне делать.

— Такого больше не повторится. Обещаю, — шепчет она дрожащим голосом. И кажется, она выглядит испуганной. Во мне закипает кровь. Я знаю таких. Тех, кто самоутверждается за счет женщин, заставляя их чувствовать себя ничтожными. Придурки.

— Хорошо. Больше никаких ссор, — говорит он уже спокойным тоном. Он отпускает ее руку и, кажется расслабленным, но я не доверяю этому ублюдку. Когда он протягивает руку к ее лицу, я едва не выбегаю из своего укрытия, но он всего лишь касается ее уха.

— У тебя нет серьги.

— Да? — отвечает она. — Наверное, потеряла снаружи.

Я опускаю взгляд на свою ладонь — в ней сверкает та самая серьга. И в этот момент я задаюсь вопросом: стоит ли сейчас выйти из тени?

— Неважно, Джиа. Это всего лишь бижутерия. Забудь. Нам нужно вернуться на вечеринку. Это неуважительно по отношению к нашим гостям.

Джиа.

Вот как ее зовут.

Он обхватывает ее талию властной, стальной хваткой, и они уходят. Двери в банкетный зал закрываются за их спинами, и я выхожу из своего укрытия.

Рядом с дверью, на подставке в форме буквы А стоит черная табличка, на которой написано золотыми буквами.

Я хмурюсь. Они не выглядят счастливой парой. Девушка, с которой я едва успел познакомиться, заслуживает лучшего. В ней есть искра, а он, похоже, хочет ее погасить.

Странное чувство поселяется внутри. Сжимаю серьгу в кулаке и снова прячу в карман. Отворачиваюсь от вывески с надписью «долго и счастливо» и направляюсь к лифтам. Грудь сжимается от необъяснимого чувства утраты — по девушке, которая никогда не была моей.

Впервые с того самого момента, как увидел ее очаровательное лицо, пожалел, что вообще встретил эту женщину.

Проще было бы не знать, что где-то есть девушка, которая, возможно, идеально мне подходит, чем знать, что она недосягаема — потому что принадлежит такому типу, как он.

Часть 3

Виживут сильнейшие

Глава 5

Джианна

Индиан-Хилл, Огайо

Два года спустя

Из всех возможных причин, по которым у женщины могут не наступить месячные, молюсь, чтобы эта оказалась не самой распространенной. Сижу на унитазе в ванной, держа в руках всё свое будущее — маленькую пластиковую палочку. Раздвигаю ноги, поднимаю окрашенную мочой полоску на уровень глаз. Серая влага ползет по маленькому окошку, пока не появляется первая розовая линия. Затаив дыхание, смотрю, как вслед за ней проявляется вторая.

Видимо, я стану матерью.

Машинально прикладываю ладонь к животу, моргаю, сдерживая слезы, подступающие к глазам. Не понимаю, радоваться мне или бояться. Живот сжимается — и не от беременности, а от неуверенности в том, что делать дальше.

За последние месяцы у нас с