В договор не входит - Лина Ласс

На улице я смогла вдохнуть полной грудью. Меня вели через двор к тому, что раньше было воротами. Теперь они были повалены внедорожником, больше похожим на танк. Я огляделась, заметив несколько неподвижно лежащих тел. Не хотелось думать, что они были мертвы, но услышанные выстрелы наводили на определенные мысли. Мы прошли за забор, где стояло ещё несколько автомобилей. Какие-то люди, мужчины, провожали меня сочувствующими взглядами. Ни одного из них я не знала, но и не чувствовала никакой исходящей от них опасности. Напротив, я словно была окружена друзьями.

Мне помогли аккуратно сесть на заднее сиденье одной из машин, обращаясь со мной как с фарфоровой куклой. Спросили, всё ли хорошо, застегнули ремень и затворили дверь. За руль сел тот, кого я узнала первым.

– Август?

Он обернулся на имя.

– Мила, вас там никогда не было. Хорошо?

– Как вы здесь оказались? Как он здесь оказался?

– Мы были рядом, – просто ответил охранник и завёл мотор.

Машина тронулась, двинувшись прочь. Я обернулась в сторону дома, который вскоре исчез из поля зрения за густым и тёмным лесом. Но почему мы уезжаем? Мне хотелось остановить машину, вернуться и забрать Максима. Но стоило вспомнить, что произошло в тех стенах, как тошнота подкатывалась к горлу. Я едва сдержала рвотный позыв, опустив голову к коленям, заткнув уши и притихнув. Лучшим выходом было бы потерять сознание, провалиться в пустоту, но чем дальше мы уезжали от логова монстра, тем больше разум прояснялся. А с этим вернулись нервная дрожь и тревога. Я понимала, что всё кончено, что я в безопасности, но не хватало самого главного, чтобы успокоиться – мне нужен был Максим. Мои глаза могли обмануть, но руки бы не солгали. Мне нужен был он! Прильнуть, ощутить его тепло и запах, обнять и раствориться в его руках.

Не понимаю, откуда он здесь взялся. Как узнал, где я нахожусь? Как смог так быстро меня найти? Он словно провидение, посланное всевышними силами. Словно мой ангел-хранитель.

Какое-то безумие. Может, мне всё это снится? Под пальцами скрипела кожа сиденья, машина чуть подрагивала от работы двигателя, приятный запах освежителя витал в воздухе. Всё реально. И сердце бьётся так тяжело и сильно, и по нему снова растекается чуть подзабытое чувство, сладкое, пугающее, но желанное.

Я подняла голову, когда машина мягко остановилась, и в изумлении огляделась. Я не спрашивала Августа, куда мы направляемся, но не подумала бы, что он привезёт меня во двор моего дома.

– Как вы узнали, где я живу?

Август обернулся и сосредоточил на мне взгляд:

– Сейчас вы как ни в чём ни бывало идите к себе в квартиру. Заприте дверь и ждите. И ещё, – он потянулся к бардачку, вынув оттуда аптечку. – Сейчас поздно и вас никто не увидит, но лучше обработать царапины.

Я только сейчас почувствовала, как жжётся кожа, куда посыпались осколки от разбитого стакана. Глянула в зеркало заднего вида и обомлела. Блузка висела рваными лоскутами. Шея и грудь были сплошь усеяны мелкими ранками, а на плече проступал лиловый синяк. Волосы топорщились как воронье гнездо. И испуг отражался на мертвенно-бледном лице.

– Мои вещи остались там. И ключи от квартиры, – пробормотала я, забирая аптечку.

Август достал из внутреннего кармана связку ключей и протянул в мои дрожащие руки.

– Но как же… Откуда?

– Идите, – охранник кивнул.

– Август, – я уцепилась за него как за последнюю соломинку. – Ваш хозяин…

– За него не беспокойтесь. Он приедет, когда закончит.

От этих слов я вздрогнула, но послушно кивнула и вылезла из машины, озираясь по сторонам. Двор был темен и тих. Кое-где горела пара окон, но в них не чувствовалась жизнь. Я проскользнула в парадную. Казалось, что за мной кто-то следует и вот-вот дотронется до плеча. По лестнице в два счёта добежала до своей квартиры и вставила ключи в дверь. Они с лёгкостью провернулись в замке и через мгновение я была за стальной дверью своего дома. Включила везде свет, не оставив ни одного уголка в тени.

Но чтобы страх отступил, этого оказалось недостаточно. Я чувствовала на себе проклятый запах. Я была пропитана им и кожа, казалось, стала истончать смрад. Лохмотья, в которые превратилась одежда, были выброшены в мусорное ведро. В ванной я сделала воду такой горячей, что можно было свариться, и остервенело работала мочалкой, стирая зловоние и память о сегодняшней ночи.

Какая ирония. Ведь именно так всё и началось и теперь, совершив полный круг, видимо, пришло к своему логическому завершению. Полгода назад я точно так же очищалась от грязных рук насильника, со страхом смотря в будущее. И сейчас, как и тогда, я была в такой же растерянности, не понимая, что будет дальше.

А дальше состояние шока, в котором я пребывала, стало ослабевать. Весь ужас ночи обрушился на меня словно цунами. Я выла как попавший в капкан зверь, пытаясь заглушить вой в ладонях. Меня сворачивало в рог, трясло в судорогах, а слёзы нескончаемым потоком лились из глаз. Горе, страх, отвращение перемешались во мне, соревнуясь друг с другом, кто причинит мне больше боли. Но постепенно их стало заглушать облегчение и пришедшая вместе с ней любовь.

Я думала, за два месяца это чувство чуть притупилось, но стоило вновь увидеть родное лицо, хоть и перекошенное гневом, как оно стократно усилилось. Максим едва взглянул на меня, чтобы я заметила в нём какие-то перемены, но мне самой было достаточно и нескольких секунд, чтобы всё вернулось. Я не лгала, когда в порыве чувств выкрикивала Дмитрию это в лицо. Люблю. И буду любить. Пусть никогда не дождусь этого в ответ.

Усталость подкосила меня окончательно. Я едва успела обернуться в полотенце и не дойдя до спальни, рухнула на диван в гостиной. Сжавшись в комок, подтянула под себя ноги и прикрыла глаза. Минуту за минутой часы на стенке отсчитывали срок, позволяя мне забыться на какое-то время, но так и не позволив уснуть. Перед глазами то и дело возникал высокий силуэт с окровавленным лицом и отпечатком яростного безумия. Я то проваливалась в дрёму, то выбиралась из неё, и когда кто-то тронул меня за плечо, не сдержала вскрика.

Я вскочила с дивана, отгораживаясь от неизвестности, но в следующую секунду остановилась как по команде. Рядом сидел мой ангел-хранитель, взирая на меня с нежностью и состраданием. Наверное, это помутнение рассудка,