Токсичные желания - Надя Брекель

class="p1">— Да, она новая подруга папы. И моя. Она готовит и убирает, и ей это нравится. Еще она проводит время с нами и смотрит фильмы. — Боди поворачивается ко мне лицом. — Папа, можно дедушке поесть с нами? — Говорит он, подпрыгивая

— Конечно, почему бы и нет, — я выдавил из себя улыбку.

— Ура, я пойду скажу Эбигейл.

Боди убегает на кухню.

— Подруга, да? — Клифф толкает меня локтем в плечо и смеется сквозь вздох. — О боже. Что бы я отдал, чтобы снова пережить те дни. Сколько ты зарабатываешь сейчас? Девять? Десять миллионов?

Я не отвечаю ему. Просто смотрю на него, задаваясь вопросом, знает ли он, как сильно я ненавижу его присутствие здесь.

— Держу пари, стоит тебе только пошевелить пальцем, и дамы просто сбрасывают свои трусики. — Он немного выпячивает живот, упирая обе руки в бедра. — Боже, вот это были времена.

— Да, единственная разница в том, что теперь женщины — это те, кто шевелит пальцами, а ты сбрасываешь трусики. Разве это не так, папа?

Он бросает на меня взгляд, прежде чем направиться на кухню.

— Я голоден. И, кажется, мой единственный внук пригласил меня на ланч. — И, не раздумывая, он направляется на кухню. Если бы взгляды могли убивать, то тот, которым я его сейчас одариваю, сделал бы именно это: прямо в спину.

— Заходи, пап, ешь, веселись. О, тебе снова нужны десять штук? Давай я сбегаю в банк, чтобы ты мог отправиться восвояси. — Говорю я себе, осторожно закрывая дверь. Мой отец приходит, только когда ему что-то нужно. Или ему больше некуда пойти, потому что женщина, с которой он был, устала от его дерьма и выгнала его, или обнаружила, что он на мели. По крайней мере, он немного поумнел, или мне следует сказать, что женщины поумнели, и они перестали выходить за него замуж еще до того, как узнали, что он всего лишь обаятельный человек с чертовски сильным голосом.

— Что это, черт возьми, такое? — Спрашивает мой папа. Он не пробыл здесь и часа, а уже жалуется.

Эбигейл прочищает горло.

— Это котлета для бургера.

— Я ел бургеры. На самом деле, одни из лучших бургеров в мире, и это не бургер.

— Извини. Кто-то спрашивал твоего мнения? — Отвечаю я кратко. Мои челюсти сжались так сильно, что мне показалось, что у меня вот-вот сломается зуб.

— Нет, слава богу, потому что по вкусу они напоминают какую-то веганскую дрянь с баклажанами и грибами или что там еще из тех полезных бургеров, которые вы, молодежь, едите в наши дни.

— Это вегетарианский бургер, но я смешала его с мясом индейки, чтобы убедиться, что Боди получит полезные элементы.

— Мне они нравятся, Эбигейл. Они очень вкусные, к тому же, дедушка, с кетчупом вкусно все, что угодно. — Боди макает нарезанный кусочек в кетчуп.

— Это еще и пюре из цветной капусты? — Спрашивает папа.

Подбородок Эбигейл опускается от смущения, заставляя мою челюсть напрячься.

— Раз уж тебя пригласили неофициально, почему бы тебе не сходить в «Чарли Чикен» или «Тако Буэно» дальше по улице? Или это слишком дорого для тебя?

Клифф уставился на меня. Я знаю, что оскорбляю его, но мне все равно, потому что он оскорбил Эбигейл. Нравилась ли мне вся эта полезная еда? Нет. Но мне нравилось, что она думала о Боди и пыталась приучить его к более здоровому питанию. Ни одна женщина, даже Наоми, не прилагала таких усилий, чтобы внушить Боди, что о нем заботятся. Все они были ленивы и заходили в ресторан, чтобы поесть. Никто не вкалывал на кухне, как Эбигейл для нас, так что он может засунуть свое мнение себе в задницу, если ему не нравится еда.

— Может, я просто пойду в свою комнату? — Мой папа встает

— В свою комнату? — Спрашиваю я, отодвигая свое кресло назад так быстро, что оно скрипит.

— Ты останешься с нами, дедушка? — говорит Боди с волнением.

Мой папа наклоняется и шепчет.

— Ага, и это означает мороженое каждый вечер, но только если ты покажешь мне, насколько ты хорош стал в футболе. Может, я и становлюсь старше, но твой дедуля все еще может показать тебе несколько приемов. — Он хлопает Боди по плечу, слегка покачивая им, когда тот смеется, возвращая свой взгляд к моему. Мое лицо остается стоическим.

— Так где она? Наверху? Я никогда не был в твоем доме у озера; не уверен, сколько у вас комнат, но он выглядит большим и просторным

— Это потому, что тебя никогда не приглашали. — Напоминаю я ему. — Кроме того, это одно из моих сдаваемых в аренду помещений. — Я встаю, каждый мускул в моем теле напряжен.

— Верно. То есть ты хочешь сказать, что у тебя нет места для твоего отца? Это опять из-за Блейка?

Я провожу рукой по волосам, стараясь не выругаться при Боди.

— Эй, приятель, как насчет того, чтобы выйти на улицу и дать твоим папе и дедушке побыть минутку наедине? Кроме того, может быть, ты покажешь мне, как далеко ты можешь забросить этот футбольный мяч, а я покажу тебе сюрприз, который у меня в машине.

— Сюрприз? — Боковым зрением я слышу, как Боди и Эбигейл поднимаются на ноги, но не отрываю глаз от отца.

— Чего ты хочешь, папа? — Спрашиваю я, когда слышу, как закрывается задняя дверь. — Давай просто прекратим нести чушь и перейдем к настоящей причине, по которой ты здесь.

— Что? Я не могу тусоваться со своим сыном и внуком. Не похоже, что ты сейчас живешь дерьмовой жизнью, сынок. Давай не будем забывать, что в прошлом ты забрал у меня гораздо больше.

— Черт возьми, ну вот, опять.

Я начинаю уходить и убирать со стола.

— Ты забыл, какую роль сыграл в похищении единственного сына, с которым у меня был шанс наладить отношения?

— Нет, папа, — говорю я убежденно. — Ты сделал все это сам. — Я включаю кран и начинаю энергично мыть тарелки, пытаясь сделать хоть что-нибудь, что удержит меня от того, чтобы ударить отца по лицу.

— Хорошо, тогда скажи мне кое-что, если это все моя вина, почему ты не убрал комнату Блейка? Держу пари на левое яичко, что комната, в которой я мог бы спать, все еще не тронута. Почему это, сынок?

— Не называй меня так. Я не твой сын. Ты никогда не растил меня. — Я чувствую, как жар поднимается к моей груди.

— Нет, я просто помог создать тебя.

— Ничего особенного. Любой может завести ребенка. Главное — сохранить ему жизнь. Ну, знаешь, та часть, которая наступает после