Космический замуж. Истинная. Наша. - Мира Влади

Слёзы так и лились рекой. Даже не пыталась их вытереть. Никто — никто — во всей вселенной не делал для нас с Джуной столько.

На Земле я билась, как рыба об лёд, собирая крохи, умоляя, торгуясь за каждый шанс. А эти два маравийца, которых я называла обманщиками, просто взяли и решили всё. За один день. Без вопросов. Без условий.

— Почему? — выдохнула я, поворачиваясь к ним. Мой голос дрожал, но я смотрела прямо в их янтарные глаза, такие одинаковые и такие разные. — Почему вы это сделали?

Адам пожал плечами продолжая смотреть на меня с теплом.

— Ты наша жена, — сказал он просто, будто это всё объясняло.

Арон хмыкнул, мягко улыбаясь.

— И Джуна теперь наша семья, — добавил он, и я почувствовала, как что-то внутри меня треснуло. От чувства благодарности, от тепла, которого я никак не ожидала.

Торопливо отвернулась к стеклу, чтобы они не видели, как я плачу. Джуна спала, и я знала — она будет жить. Благодаря им.

Я посмотрела на их отражения в стекле — два гиганта, два маршала, стоящих за моей спиной, как стражи. Их броня поблёскивала, мускулы напрягались под тканью, но в их позах не было угрозы. Только сила. И, чёрт возьми, забота.

— Спасибо, — прошептала я, хриплым от слёз голосом.

Адам осторожно положил руку мне на плечо, будто боялся спугнуть. Ладонь его была тёплой, тяжёлой, и я не отстранилась.

— Не за что, земляночка, — сказал он, в тоне его мелькнула лёгкая насмешка, но такая... родная.

Арон фыркнул, скрестив руки.

— Только не вздумай опять швыряться стульями, когда вернёмся. У нас и так ремонт.

Я рассмеялась. Впервые за долгое время, искренне, заливисто и слезами на щеках. Мурка бы одобрила.

Эти маравийцы были наглыми, брутальными, невыносимыми... но, чёрт возьми, они были моими. И я начинала смотреть на них иначе. Не как на врагов. А как на... семью?

Глава 17

Мы вернулись в особняк на флайере, и я всё ещё была на взводе. Слёзы высохли, но сердце всё еще заходилось от смеси радости за Джуну и... тепла от поступка маравийцев.

Адам и Арон сидели по бокам, их массивные фигуры занимали почти всё пространство, и их эвкалиптовый запах заполнял мои легкие.

Я украдкой поглядывала на них. Вроде два одинаковых лица, но такие разные по наполнению. Они молчали, но их присутствие было таким... осязаемым, что воздух казался густым от тестостерона.

Дома нас ждал обед. Стол в огромной столовой уже был накрыт. Мясные блюда с пряными травами, овощи, мерцающие, как драгоценности, и что-то вроде земного хлеба, но с хрустящей корочкой.

Мурка уже сидела на стуле, облизывая лапу, будто она тут главная. Я невольно улыбнулась, но тут же напряглась.

Пора поговорить. Откровенно.

Мы сели, и я скрестила руки, глядя на них в упор.

— Ну? — начала я, постукивая ногтями по столу. — Рассказывайте. Всё. Про законы, про ваш обман, про... всё.

Адам неторопливо отрезал кусок мяса. Он поднял на меня свои янтарные глаза, и в них мелькнула тень вины, но голос маравийца при этом оставался невозмутимым:

— На Маравии близнецы — одно целое. По закону. Мы с Ароном служим как один маршал, сражаемся как один воин. Жена тоже нам положена одна на двоих. Это... традиция.

Арон кивнул, отпивая из кубка что-то тёмное и пахнущее специями.

— Мы знали, что землянка не поймёт подобного, — усмехнулся Арон. — Ты бы испугалась, сбежала бы сразу с Муркой и чемоданом. Поэтому... обманули. Признаём.

Я фыркнула, но внутри что-то сжалось. Их честность была... обезоруживающей.

— Вы могли просто сказать! — выпалила я, но голос дрогнул. — Я бы... ну, не знаю, что бы сделала, но правда всегда лучше, чем ложь!

Адам отложил нож, наклонился ближе, и его взгляд стал серьёзным.

— Мы не хотели тебя потерять, — сказал он, и в его хриплом тоне я уловила такую тоску, что сердце ёкнуло. — Ты... наша.

Я сглотнула, чувствуя, как жар заливает лицо. Арон хмыкнул, но его глаза были тёплыми.

— Твоя очередь, земляночка, — сказал он, подвигая мне тарелку с мясом. — Расскажи свою историю.

Я вздохнула, глядя на еду, и начала. Слова лились сами — про сестру, её болезнь, как она угасала на Земле, где медицина была бессильна. Про её последние слова: «Позаботься о Джуне, Аня. Обещай.» Про аварию, унёсшую всю семью, оставившую меня одну с малышкой на руках. Про борьбу, унижения, отказы фондов. Мой голос дрожал, слёзы жгли глаза, но я не останавливалась.

— Я согласилась на этот брак ради неё, — закончила я, вытирая щёки. — Думала, уеду, как только получу деньги. А вы... вы всё перевернули с ног на голову.

Адам и Арон молчали, их лица были каменными, но я видела, как их кулаки сжались. Адам первым нарушил тишину:

— Никто больше не обидит вас. И вы больш никогда не будете не в чем нуждаться. Слышишь? Никогда.

Арон кивнул, соглашаясь с братом.

— Джуна теперь тоже часть нашей семьи.

Я шмыгнула носом, пытаясь скрыть, как их слова задели что-то глубоко внутри. Но был ещё один вопрос, от которого я краснела, как школьница. Я набрала воздуха и выпалила:

— Есть еще кое-что, что я не могу не спросить. В первую ночь, когда я здсь ночевала... Мне приснился очень неприличный сон... С вами двумя. Что это было?

Они переглянулись, и я почувствовала подвох. Их ухмылки были одинаково хитрыми. Адам откинулся в кресле, Арон подавился вином.

— Ну... — начал Адам, потирая шею, — ты наша истинная.

— Истинная? — я прищурилась, чувствуя, как жар заливает лицо. — Это ещё что?

Арон хмыкнул, его голос стал бархатистым:

— Ментальная связь. Близнецы на Маравии могут... проникать в сознание друг друга. И своей истинной. Это не сон, Аня. Это было... наше обоюдное желание. Фантазии.

Я замерла, рот открылся сам собой.

Занавес! Они у меня в мозгах ковырялись?!

— Вы... вы влезли в мою голову?! — взвизгнула я, вскакивая.