Планета-тюрьма варваров - Руби Диксон

Я удивлена тем, как быстро она бросает меня — пока не замечаю Ноку, крадущегося по женским покоям. У меня сжимается желудок при виде того, как женщины разбегаются в разные стороны при его появлении. Ирита демонстративно игнорирует меня и подходит бочком к другому охраннику, оставляя меня в покое.

Я не встаю. Часть меня надеется, что Ноку охотится за кем — то другим и что он собирается игнорировать меня. Другая часть меня знает, что этого не произойдет. Я не удивляюсь, когда он останавливается передо мной, выхватывает свою электрошоковую палку, и ошейник на моей шее издает жужжащий звук при активации.

— Встань на ноги, Фем14-Н. У меня есть для тебя работа.

О, фу. Возможно, это первый раз в моей жизни, когда я буду надеяться на засорение сливного отверстия в туалете.

Глава 3

ДЖУТАРИ

Прошло несколько дней, но я был терпелив. Я скрещиваю руки на груди, прислоняюсь к грубой стене своей камеры и жду.

Сегодня я снова увижу свою женщину.

Последние несколько дней выдавливание информации из охранников и других заключенных было медленным процессом. Я дал кучу обещаний и даже согласился на убийство соперника, и все это ради того, чтобы узнать подробности о моей маленькой самке. Я заплачу любую цену. Меня не волнует, сколько это будет стоить.

Пока я жду, я мысленно перебираю те немногие подробности о ней, которые мне удалось собрать. Это было нелегко; Ноку проявил к ней интерес, и из-за этого некоторые другие заключенные неохотно говорят. Лейтенант сетри известен своим злобным нравом и переменчивым настроением, и несколько наиболее трусливых заключенных хранят молчание по отношению к нему. Также трудно подкупить Макса, хотя и не невозможно. Я говорю Дреммигану, чего я хочу. Дреммиган передает это охраннику, который заключает с ним сделку. Охранник передает просьбу заключенному в рабочей камере, и так далее по цепочке. С каждым человеком приходит еще одно одолжение, еще одна причитающаяся вещь.

Мне, черт возьми, все равно. Я сделаю все, что потребуется.

По цепочке я узнал, что ее зовут Хлу-я. Она человек, с примитивной планеты класса D, и она была вовлечена в очень опасный инцидент, который включал в себя несколько правительственных прикрытий. Я предполагаю, что ее купили ради ее киски. Я слышал о рабах из странных, запретных миров, которых покупали и продавали за подобные пороки. Похоже, кто — то получил от нее больше, чем рассчитывал.

Мне это нравится. Это взывает к моей опасной стороне.

Я также узнал, что Ноку положил на нее глаз, и это заставляет мои внутренности гореть от гнева, а хвост подергиваться от разочарования. С ним она не в безопасности. Другие женщины пытались избегать его и в конечном итоге были убиты или ранены. И хотя от разочарования мне хочется пустить кому — нибудь кровь, я знаю, что Ноку обладает достаточным влиянием в тюрьме, и никто не остановит его, если он решит, что Хлу-я принадлежит ему. Учитывая тот факт, что ее отправили сюда, чтобы она исчезла, она еще в меньшей безопасности, чем большинство.

Поэтому мне нужно сделать все, что в моих силах, чтобы дать ей понять, что она в безопасности. Что я присматриваю за ней.

Благодаря своим связям я узнаю, что человеческая женщина дважды за последнюю неделю покидала женскую часть, оба раза, чтобы почистить водосточные трубы в других частях тюрьмы. Это достаточно простая проблема для создания. Большую часть ночного дежурства я провожу, тщательно счищая раствор с краев крышки сливного отверстия в углу туалета нашей камеры. Не имеет значения, что он дистанционно управляется с помощью кода — ключа, когда я могу просто отключить все это целиком. Когда мне наконец удается приоткрыть решетку, я отрываю рукав от своего тюремного комбинезона и засовываю его в сливную трубу, затем закрываю крышку. Воде не потребовалось много времени, чтобы подняться, и утром я попросил Торна уведомить охранника.

На этом этапе остается только ждать.

— Чушь собачья, — ворчит Аст неподалеку. Он бросает на меня взгляд, но не встает. — Мне нужно отлить, Джутари.

— Ты можешь подождать, — спокойно говорю я ему, осматривая стеклянную стену нашей камеры в поисках одного конкретного лица. — Ты не будешь мочиться туда, куда моя самка собирается сунуть свою руку.

Он издает стонущий звук и начинает расхаживать взад — вперед. Я двигаюсь, чтобы сказать ему остановиться, когда мой электрошоковый ошейник с жужжанием оживает, а затем по моему телу проходит разряд электричества. Я падаю на землю, не в силах пошевелиться. Неподалеку Дреммиган, Аст и Кторн делают то же самое. Я знал, что это произойдет, но от этого боль не становится легче. По моей коже бегут мурашки в ответ на энергию, потрескивающую во мне, и я стискиваю зубы от сильной боли.

Для нее это того стоит.

Мгновение спустя стекло уходит в стену. Ноку неторопливо входит вперед с электрошоковой палкой в руке.

— Оставайтесь на местах, заключенные. Мы здесь для того, чтобы отремонтировать вашу вонючую жалкую маленькую камеру.

Превозмогая боль, я открываю глаза и фокусирую свой взгляд на заднице сетри. С тех пор как я попал в тюрьму, я скрывал свою нетерпимость к электрошокеру и ошейнику. Конечно, это все еще больно — больно так, словно огонь ползет по моим венам, — но это не обездвиживает меня полностью, как других. Из — за моего большого роста я могу с этим бороться. Конечно, если бы охранники знали об этом, они бы поднажали, так что я держал это в секрете и подыгрывал. Я подумал, что что — то подобное может пригодиться в будущем.

Как сейчас. Я могу медленно повернуть голову, чтобы посмотреть, как Ноку входит в камеру, маленькая самка следует за ним по пятам. Охранник настолько высокомерен, что даже не смотрит в мою сторону. Он просто вскидывает шоковую палку и указывает на покрытую коркой дерьма решетку в углу.

— Твоя работа, маленький человечек. Если только ты не хочешь поторговаться.

И он трогает ее за волосы, ублюдок. Ярость сжигает меня изнутри при виде этого зрелища.

Хлу-я вырывается из его объятий.

— Я буду работать. — Ее слова звучат незнакомо, пока чип в моей голове не переводит их.

— Земной человеческий язык, английский вариант.

Она нервно оглядывает камеру, и ее взгляд останавливается на мне. Наши глаза встречаются, и я вижу, как ее глаза расширяются от удивления и узнавания.

Она помнит меня. Это приносит мне одновременно удовольствие и собственнический прилив похоти, который, кажется, заглушает даже боль от