Княжий венец - Анна Михайлова

Сейчас же рядом не было никого. Девушка наслаждалась тишиной и интересной книгой. Настолько ее захватило повествование, что она проглатывала страницу за страницей, позабыв про сон. Тами ушла в текст настолько, что не сразу услышала какой-то странный звук. Она подняла взгляд от страниц, недоуменно прислушалась. Странный тихий звук раздавался за окном. Она вскинула глаза в темноту за стеклом, показалось какое-то мелькание. Птица? В такое время? Скрежет повторился.

Нахмурившись, Тами подхватила свечу и спрыгнула с кровати. Это же не может быть почтовый сокол? Они прилетают строго на крышу, туда, где у них все обустроено. Птица не могла заблудиться – это не голубь. Подошла к окну и поднесла поближе свечу, вглядываясь в темноту. От неожиданности едва не вскрикнула. За окном мелькнуло лицо! Мужчина приложил палец к губам. Тами согласно кивнула и споро открыла окошко:

- Леслав?

- Дожил, - мужчина ловко подтянулся и бесшумно запрыгнул внутрь, - в собственные хоромы как тать в ночи крадусь.

- Ты что – спустился по веревке с крыши?

- А как еще прикажешь до тебя пробраться? - он закрыл окно и повернулся к ней с широкой улыбкой, - стерегут тебя – ни с какой стороны ногами не дойти. Иди ко мне, сладкая. Соскучился!

Она с радостью нырнула в родные объятья, раскрывая губы для горячего, настойчивого поцелуя. Сильные мужские руки крепко прижали к твердой груди. От него пахнуло осенней прохладой, капли дождя оставили мокрые росчерки на яркой рубахе. Вот же безумец – в темноте по крышам скакать.

- Я тоже соскучилась. Сильно! - прошептала она между горячими поцелуями. Пальцы привычно зарылись в темную густую шевелюру. Крепкие руки нетерпеливо оглаживали ее стан стройный, спину. Потом спустились ниже и собственнически обхватили ягодицы. Князь подался навстречу и Тами почувствовала, насколько он возбужден. От этого молчаливого призыва будто молния прошила тело, а внутри сладко сжалось в предвкушении. Наглый язык оглаживал ее рот, совершая ритмичные движения, от которых кружилась голова. Она тихонько застонала ему прямо в губы, призывая не останавливаться. Князь лихорадочно покрывал поцелуями нежное лицо. Цепочкой быстрых страстных поцелуев-укусов спустился по шее.

- Я же… поцеловать только. Милая, скажи, что не хочешь… Иначе – не сдержусь!

Не хочет? Она? Да ее трясет от желания, как в лихорадке. Соскучилась по нему каждой клеточкой. По прикосновениям, по запаху, по ласкам. Она потерлась о него всем телом, словно ласковая ненасытная кошка. Затвердевшие соски царапали ткань рубашки, требуя ее немедленно снять! Требуя горячие мужские губы.

- Хочу! Тебя хочу!

- Боги, что ты со мной творишь. – в одно мгновение Тами оказалась на постели, придавленная горячим мужским телом. О, как приятна эта тяжесть! Велеслав обхватил ее лицо руками и посмотрел горящим потемневшим взглядом. - Одно условия, милая – мы не шумим, поняла? Ладно, меня матушка за волосы оттаскает, но чтоб на тебя никто криво не посмотрел.

Вместо ответа она обняла его ногами, чувствуя, как мужская рука накрывает потяжелевшую грудь. Она закусывает губы, силясь сдержать рвущийся наружу стон. Невыносимо хорошо! На смену шершавым мужским пальцам приходят губы. Он вбирает сосок в рот, поигрывая и постукивая языком. Влажно, пошло и остро. Тами выгибается от удовольствия, подставляя себя под мужской рот. Еще! Пальцы впиваются в широкие мужские плечи, умоляя о большем. Когда он успел снять рубаху? Гладкая, горячая кожа. О, она знает каждый сантиметр, каждый шрам. Горячие мужские губы ласкают, прикусывает твердые вершинки, заставляя требовательно прижимать темноволосую голову к себе.

- Еще… да! – шепчет она. – Пожалуйста!

- Какая же ты у меня сладкая! Насытиться не могу.

Рука сползает, прихватывая подол ночной рубашки. Задирает его, поглаживая нежное бедро. Он чувствует, как мурашки разбегаются по коже от его прикосновений. Какое же счастье знать, что твоя женщина хочет именно тебя! Знать и предвкушать удовольствие, которое ей подаришь. Быстрыми, лихорадочными движениями он скидывает с себя остатки одежды и возвращается, к ней, к своей ненаглядной. Смотрит на него валорка горящим от желания взглядом, распаляя пожар в крови. Кровь гулко бухает в ушах, жажда обладания становится невыносимой. Мужская рука властно накрывает лобок. Подрагивающие от нетерпения пальцы, проскальзывают туда, где все уже мокро и изнывает от нетерпения. Прикусывая губы, она стонет, требуя еще и еще. Кажется его девочка тоже по нему соскучилась! Она подается ему навстречу, раскрывая бедра. Князь быстрыми движениями растирает обильную влагу, умело поигрывая, распаляя. Тами сама впивается в его губы в жарком поцелуе, силясь сдержать крик удовольствия. Жаркое желание бежит по венам опасным, пьянящим огнем. И не нужны долгие ласки, когда оба изнывают от жажды, которую могут утолить лишь друг в друге. Его пальцы ласкают, распаляя все больше, а губы шепчут срывающимся голосом:

- Не могу терпеть, сладкая... Позволишь?

- Ждать устала, а ты все медлишь, - улыбается она зацелованными губами.

- Ах, негодница! – мягко рычит князь и переворачивается на спину, так что Тами неожиданно оказывается сверху, - вот сама сейчас и решишь - медленно тебе хочется или нет.

Он тянет задранную до пояса ночную рубашку вверх, скидывая последний оплот одежды.

- Это как?

Вместо ответа мужские руки приподнимают ненаглядную за талию и медленно опускают на вздыбленный член. Глаза Тами становятся круглыми, как блюдца, когда их тела соединяются. Хочется укрыться от обжигающего взгляда, который блуждает по ее телу. Он откровенно наслаждается тем, что видит. Не верится, что такая краса взаправду может быть, не греза и не мечта несбыточная. Нежная сливочно-белая кожа, светло-коричневые зацелованные соски влажно блестят, требуя еще поцелуев. Темные волосы струятся по плечам и спине, будто росчерки на нежной коже. Она источает желание и настолько красива в нем, что у князя дух захватывает. Хотя на щеках горит смущенный румянец. Кажется, что ее кожа начинает гореть и покрываться мурашками там, куда смотрят синие глаза с поволокой. Она закусывает губу и растерянно смотрит на мужчину. Что он задумал? Разве такое возможно, чтобы женщина сверху? С порочной улыбкой на губах, Велеслав вновь приподнимает и медленно опускает ее, с трудом выдыхая сквозь зубы.

- Вот так, птичка моя. А теперь сама попробуй.

- Но… разве я могу?

- Можешь, сладкая. Со мной ты можешь все.

Она кладет руки ему на грудь, опираясь, и мучительно-медленно приподнимает бедра. Князь резко выдыхает, сдерживая стон. Ощущения острые, внутренние мышцы девушки обхватывают его настолько плотно, что это мучительно приятно, почти больно.